Дур. Дом удовольствий и радости
Шрифт:
– Саша, - ответил он, - я и не собирался вас задерживать. Если вы готовы, то за вами сейчас придут, и отведут к Главному координатору.
Даже не спросила зачем. Мне уже самой хотелось их собой заинтересовать. А то какое-то повальное отсутствие любопытства. Пресса не приехала. Доктор ничего лишнего не спрашивает... А я уже даже готова общаться и выдавать все наши стратегические тайны! Да и потом, зачем меня адаптировать, если у них на меня никаких планов...
В мою новую жизнь меня провожал один из медбратьев, а координатор по медицине Айзек смотрел мне в спину долгим грустным взглядом... По крайней
Главный координатор ждал меня в типическом по местным меркам кабинете. А именно светлом и безликом. По-отечески улыбаясь, он безупречно сидел в кресле. Я залюбовалась.
– Здравствуйте, Саша! Присаживайтесь, - он указал на стул напротив, - сейчас придут Ларсен и Ольсен и расскажут наши новости.
При упоминании об этой парочке меня передернуло. Запоздало активизировались мои защитные механизмы. Хотелось дуться и ершиться. Наконец эти двое явились, и мы начали разговор.
– Итак, Саша, что вы помните?
– поинтересовался у меня Координатор.
– О чем именно?
– Ну, давайте начнем с того, как именно вы оказались в том подвале...
– Это очень занимательная история...
И я подробно рассказала и про Андрея и про состав, а напоследок не удержалась и добавила:
– А потом меня разбудили эти двое... хм... поцелуем.
– Они вас целовали?
– холодно осведомился Координатор, вставая.
Ларсен и Ольсен попятились к стенам.
– Да она...
– возмущенно начал Ольсен.
– Тихо!
Я попыталась исправить положение.
– Я фигурально!
– В смысле?
– Ну, как в сказках, знаете... если принцесса спит, то чтобы ее разбудить, ее надо поцеловать.
– Так целовали они вас или нет?
– Нет, конечно! Все было очень мило!
– я кисло улыбнулась.
– Что ж, я рад!
– Координатор снова опустился в кресло.
– А вам интересно было бы узнать, почему вы проспали 250 лет?
– Конечно! Я себе уже всю голову сломала, пытаясь понять, почему Андрей меня не разбудил...
– Утром следующего дня, когда вы тихо и мирно лежали в подвале, дом взлетел на воздух, вместе с вашим...эээ... лечащим врачом. Мы подняли все документы по этому делу. Это был теракт. Конкуренты Игоря Атонина пытались его устранить. А погиб в результате его брат. Про вас никто не знал... Поэтому...ммм... лабораторию, как вы ее называете, не откопали... Благодарите Ларсена и Ольсена. Можно сказать, что они вас спасли.
Да уж. Осталось только понять зачем. В их альтруизм верилось все меньше.
– И теперь, Саша, - продолжил вещать Координатор, - необходимо решить, что с вами делать дальше. В Координационном центре особых условий у нас нет. Но все необходимое найдется. И я настоятельно рекомендую вам пока оставаться тут. Потому что жить одной в городе вы вряд ли сможете...
Что-то он невысокого мнения о моих умственных способностях. Но мне сейчас по барабану. Пусть будет местная кровать и завтрак. А дальше... Нет, не буду ничего планировать, все равно не сбудется. Лучше поинтересуюсь у моего советчика.
– А дальше?
– спросила я.
– Дальше, дальше...
– Координатор внимательно посмотрел на меня и пробежался длинными пальцами по столу.
– Что ж. Скажу.
– Ларсен и Ольсен понимающе переглянулись, - а с историками можете встретиться хоть сейчас. Ларсен вас проводит.
Угу, спасибо. Интересно, почему не Ольсен?!
Глава 4
A vacation in a foreign land.
Bolland&Bolland 'You're in the Army Now'
Первые несколько дней, после разговора с Главным координатором, я честно пыталась обрастать знаниями об этом мире, но постоянно натыкалась на чужой игнор и непонимание. Все мои 'почему', 'зачем' и 'как' ставили в тупик Айзека, его сотрудников и еще пару ребят, которым не посчастливилось на меня наткнуться, когда я бесцельно бродила по коридорам Центра.
Мне бы уже давно стоило определиться с тем, чего я хочу и что делать дальше. Потому что долго так продолжаться не могло. В Координационном центре была хорошая столовая, куда я периодически выползала поесть. Но пища выдавалась автоматически через окошко раздачи, а общаться за столом, у аборигенов было не принято. Я шарахнулась разок в сторону одного товарища, который, не торопясь, прихлебывал что-то из стакана, уткнувшись в небольшой планшет. Решила, дура, что он там и для меня чего высмотрит, но стоило мне сделать пару шагов в его сторону. Он вскинул на меня дикие глаза и поспешно ретировался. Столы в столовке были как парты, и сидели за ними также, размеренно поглощая пищу и не отвлекаясь на то, что происходит вокруг.
Вот уж 'когда я ем' в действии!
Жители будущего вообще реализовали множество постулатов. Пропагандируя свободу выбора, они себя постоянно ограничивали на каком-то внутреннем уровне. А я, с одной стороны, понимая, благодаря курсу адаптации, что их поведение логично, тем не менее, не могла избавиться от мысли, что что-то тут не так... При внешнем благополучии во всем проскальзывала обезличенность...
В течение нескольких дней я была предоставлена самой себе. У меня даже надсмотрщика не было. Или был, но настолько профессиональный, что я его не замечала. Кто-то из младшего персонала показал мне мою комнату и столовую, которые специально оказались рядом, после чего по собственной инициативе ко мне никто не приходил. Раз в два дня меняли белье, но я не смогла засечь, кто это делает. Никаких горничных с огромной телегой швабр и чистых полотенец я тут не встречала. Благодаря сверхгигиеничному покрытию в помещениях центра всегда было чисто, практически стерильно. Я обошла все вокруг, но ни живописи на стенах, ни портретов вождей не было. Даже с названиями должностей было туговато. Одни координаторы. Список которых с часами работы (или взаимодействия, как ее тут называли) исправно сверкал с информационной доски на первом этаже. Информация не менялась, и я уже не знала, как извернуться, чтобы ее откуда-нибудь добыть. Никогда не думала, что первое, с чем я столкнуться в будущем, будет информационный голод. Мои встроенные фильтры отсечения ненужного сейчас в панике метались в голове, пытаясь понять, как им жить дальше. А изголодавшийся мозг с радостью запоминал все подряд.