Дурацкое задание

Аберкромби Джо

— Продырявить кого-нибудь?

— Пожалуй, достаточно будет вжикнуть вблизи. Старайся никого без особой нужды не зацепить, ладно? При других обстоятельствах они, возможно, вполне приятные дикари.

Никогда вопросительно приподнял брови:

— Думаешь?

Вообще-то, Кроу так не считал, просто старался не брать лишний грех на душу. Она и так была не больно чиста.

— Немного потанцуй с ними, и довольно.

Изумительная стукнула себя кулаком в грудь:

— Жаль, пропущу представление. Никто не танцует лучше нашего

Никогда, стоит только музыке запиликать.

Никогда ухмыльнулся:

— Не волнуйся, сладенькая, станцуем, когда вернусь.

— Я сыта твоими обещаниями.

— Да заткнитесь вы! — Кроу махнул рукой. — Вот выполним дурацкое задание, тогда посмешите. Если будет кого.

— Может, нам удастся рассмешить и тебя, Вэрран, а?

Выходец из долин сидел, положив меч на скрещенные ноги. Поразмыслив, пожал плечами:

— Посмотрим.

— Мы все как один, наше дружелюбие не знает границ.

Вэрран взглянул на Веселого Йона, насупленная физиономия которого походила на грозовую тучу, и отвернулся:

— Вижу.

— Мы как братья, — вставил Брэк, на испещренном татуировками лице расплылась широкая улыбка, — вместе рискуем, делимся жратвой, деньжатами, бывает, вместе ржем.

— Никогда не ладил с братьями, — парировал Вэрран.

Изумительная громко рассмеялась:

— Разве, парень, ты не счастливчик? Не каждому выпадает шанс вторично обзавестись любящей семьей. Если поживешь подольше, обязательно поймешь, что это такое.

Капюшон неспешно качнулся туда-сюда. Вэрран кивнул:

— Что ни день, новая напасть.

— Похоже на то, — заметил Кроу. — Всем держать ушки на макушке. Как только Никогда выманит аборигенов, проберемся через южные ворота. — Он крестом отметил нужное место на плане. — С двух сторон двумя группами подберемся к главному зданию, где вещица. По крайней мере, должна быть. Я, Йон и Вэрран обходим слева. — (Йон снова сплюнул, Вэрран едва заметно кивнул.) — Изумительная с Брэком и Скорри — справа.

— Ясно, вождь, — выпалила Изумительная.

— Понятненько все, — пропел Брэк.

— Так-так, — произнес Скорри.

Кроу принял это за согласие. Он ткнул в каждого погрызенным пальцем:

— И никакой самодеятельности, уяснили? Передвигаемся бесшумно, словно весенний ветерок. И, Брэк, на сей раз гляди, чтоб без опрокидывания горшков.

— Будь спокоен, вождь, присмотрю за копытами.

— Отлично.

— А запасной план у нас имеется? — полюбопытствовала Изумительная. — На случай, если все пойдет не так, как задумано.

— Все как обычно. Повезет, слямзим вещицу — и дай бог ноги. Ты… — Кроу глянул на Робина, чьи глаза мгновенно округлились до размера плошки.

— Что я?

— Остаешься здесь, присматривать за пожитками.

Робин глубоко вздохнул с явным облегчением. Губы Кроу скривились в усмешке. Нет вины в том, что ты чертов трус, ведь многие грешат этим. Он и сам не такой уж храбрец. Вина Робина — неумение скрыть свой страх.

—

Не больно тут расслабляйся, понял? Если погибнем от лисьих ублюдков, тебе несдобровать, наша кровь не успеет просохнуть, как тебя оскопят.

Робин напрягся.

— Оторвут башку, — прошептал Никогда, закатив в ужасе глаза.

— Выпотрошат и сварят кишки! — прорычал Веселый Йон.

— Сдерут с рожи кожу и сварганят маску, — выкрикнул Брэк.

— Из члена смастерят ложку, — вставила Изумительная.

Мужиков словно кипятком обдало.

— Ладно, — произнес Кроу, — от вас требуются лишь внимание и осторожность. Постараемся пробраться в главное здание никем не замеченными и добыть вещицу. Зарубите на носу. — Он обвел грозным взглядом забрызганных грязью, покрытых шрамами подельников. Свою команду. Свою семью. — Смерть не для нас, верно? К оружию!

Стремительные и суровые, отбросившие любые сомнения, когда пришло время действовать, соратники Кроу приготовились. Предварительно каждый успел вычистить свое оружие, доведя его до идеального блеска, не хуже ткача, заботящегося о станке, чего не скажешь о заляпанной грязью одежде и немытых физиономиях. Ремни со шнурками подогнаны и затянуты. Лязг и звон рассовываемого металла сопровождала песня Скорри, успокаивающая и обнадеживающая.

Движения Кроу не требовали участия разума: все было доведено до автоматизма. В памяти всплывали прошлые дела и прежние подельники, многие из них уже вернулись в грязь. Кого-то довелось хоронить ему самому. Сегодня он рассчитывал обойтись без потерь, тогда, возможно, тягостные воспоминания развеются. Кроу проверил щит: обмотанная кожей рукоятка крепка и прочна. Ремни затянуты, ножи, один, второй и третий, плотно загнаны в ножны. Ножей много не бывает — дельный совет. Требуется, правда, соблюдать осторожность, не то ненароком напорешься на собственный клинок.

Все были заняты, за исключением Вэррана. Он какое-то время сидел склонив голову, сжимая под крестовиной за кожаные, покрытые пятнами ножны меч, прислоненный к стволу дерева. Вложенное в ножны лезвие явно превосходило по длине его долговязые ноги. Затем, откинув капюшон, он провел рукой по волосам, приглаживая, поднялся и, повернув голову, принялся наблюдать за остальными.

— У тебя только этот меч? — положив свой на колени, уточнил Кроу, стараясь разговорить верзилу в надежде расположить к себе.

В такой маленькой компании даже крупица доверия способна спасти жизнь. А случается — жизни всех.

Взгляд Вэррана остановился на нем.

— Отец Мечей, у него сотня имен. Клинок Утренней Зари. Могильщик. Кровавая Жатва. Высший и Низший. Скаканг-Гайок, что на языке жителей долин означает Разделение Мира. Битва в начале и в конце времен.

Кроу приуныл, приготовившись выслушать всю чертову сотню, но этого не произошло. Вэрран, нахмурившись, принялся осматривать эфес своего меча, обмотанный матовой серой проволокой: