Дураки умирают по пятницам

Гарднер Эрл Стенли

Что касается их отношений, то она действительно смотрела на него как на игрушку, хотя со временем, возможно, он и заменил бы доктора.

Возвращаясь к сказанному, добавлю, что если бы не неловкость привратника и не Шарлотта Хенфорд, которая сразу почувствовала неладное и вызвала врача, все прошло бы так, как было запланировано. А Дафна наверняка съела один или два отравленных тоста, и ей этого оказалось достаточно. Вот вам, господа, подробности одного преступления.

– А как вы объясните смерть Этель Ворли? – спросил я.

–

Случайно мне удалось узнать и это, – сказал Китли. – Теперь я могу признаться: я действительно следовал за Рут Отис до вокзала. Доктор Квай умен. Хотя у него и было еще достаточно мышьяка, он попросил купить упаковку Рут Отис. И эта упаковка действительно оказалась нетронутой. Но глупышка Отис, боясь, что на нее могут пасть подозрения, отвезла яд на вокзал. А я исправил ее ошибку, как только мне представилась такая возможность.

– Что же вы сделали?

– Я вынул мышьяк из камеры хранения и положил его обратно в лабораторию доктора Квая.

– Значит, у вас был ключ от кабинета?

Китли слегка улыбнулся:

– Как же я в таком случае поставил бы микрофоны…

– Значит, вы отвезли пакетик обратно сюда?

– Да, я уже сказал…

– Почему же полиция обнаружила его в комнате Рут Отис?

– Вы бы и сами могли ответить на этот вопрос. Как только доктор узнал, что Дафна Баллвин умерла, он понял, что должен что-то сделать, чтобы отвести от себя подозрения, так как в этом случае будет вскрытие. Следовало быстро найти козла отпущения и придумать такие улики, чтобы полиция могла ухватиться за них. Поэтому он изъял из флакона два грамма, а остальное подбросил Рут Отис.

– Вы можете это доказать? – спросил Селлерс.

Китли посмотрел на него довольно насмешливо и сказал:

– Я преподнес вам все на тарелочке. Что-нибудь можете сделать и сами.

– Короче говоря, насчет Этель Ворли вы ничего точно не знаете. Вы только делаете предположения, так?

– Вас приятно послушать. Вы что же, думаете, что я буду выполнять за вас всю работу?

– Свои замечания можете оставить при себе, – перебил его Селлерс. – А мне надо отделить то, что вы знаете, от того, что вы предполагаете.

– Ну хорошо. Я знаю, что доктор Квай собирался убить Джеральда Баллвина. Я знаю, что Дафна отравила мою сестру. Я знаю, что Дафна лишь по небрежности приняла слишком большую дозу яда. Я знаю, что сам отвез обратно пакетик с ядом. Я предполагаю, что доктор Квай подбросил мышьяк в комнату Рут Отис, изъяв из него предварительно два грамма. Я предполагаю, что Этель Ворли встретилась там с доктором Кваем и решила сделать Рут свидетельницей. На такую встречу доктор, конечно, не рассчитывал. Я знаю, что Этель не любила его и презирала. Что последовало, вы можете себе представить. Для него пути назад не было, так как только он или Отис могли использовать недостающие два грамма яда, а иметь при этом Этель Ворли в качестве свидетеля обвинения означало бы для него смертный

приговор.

Селлерс какое-то время жевал свою сигару, а потом внезапно сказал мне:

– Дональд, я сейчас пройду к доктору Кваю. Вы останетесь здесь и отвечаете за все эти вещественные доказательства.

– Об этом можете не беспокоиться, – сказал Китли.

– Я знаю, – ответил Селлерс, – но от этого зависит жизнь или смерть доктора Квая, а для меня повышение или понижение в должности. Пленки я забрать не могу, а других помощников у меня сейчас нет. – Он строго посмотрел на меня. – Я могу на вас положиться, Дональд?

– Конечно, – ответил я. – Давайте мне кассету, Китли.

Тот протянул мне ее. Я попросил:

– Посмотрите на всякий случай, нет ли у него оружия.

Китли дал себя осмотреть.

– Все в порядке, – сказал Селлерс.

– Хорошо, тогда я присмотрю за ним. А чтобы не было никаких недоразумений, Китли, напоминаю вам, что расследуется дело об убийстве. Так что без шуток.

– Перестаньте говорить глупости, господа, – рассердился Китли. – Я не меньше вас хочу знать правду. Только думаю, что вам не сразу удастся прижать доктора Квая, так как для признания он еще не созрел. Если бы у нас было немного больше доказательств…

Селлерс перебил его:

– Он у меня дозреет. Я доведу расследование до конца. Ждите меня здесь. – На пороге он остановился: – Я надеюсь на вас, Дональд.

– О’кей! – сказал я.

Дверь за ним закрылась.

– Я действительно считаю, что для признания еще рановато, – заметил Китли.

– Вы ведь знаете Селлерса. Это хороший парень, но когда он начинает действовать, так уж действует вовсю. Как вы смотрите на то, чтобы включить подслушивающее устройство, Китли?

– Зачем?

– Чтобы подслушать.

Его лицо прояснилось.

– Хорошая мысль, – согласился он.

Он начал вертеть какие-то ручки.

– Я думаю, мы сразу подключим и магнитофон, – сказал я. – Позднее эту запись мы сможем использовать как вещественное доказательство.

Китли кивнул, повернул еще какую-то ручку и сказал:

– Теперь будет производиться и запись.

Я уселся в удобное кресло и не успел закурить, как услышал голос доктора Квая:

– Я очень сожалею, но вынужден просить вас подождать минутку в приемной. Сегодня я работаю без ассистентки.

Сурово прозвучал голос Селлерса:

– Я – инспектор Селлерс из отдела по расследованию убийств. Я должен вас предупредить, что все, что вы сейчас скажете, если окажется неправдой, может быть истолковано против вас. Отошлите вашего пациента. Я должен говорить с вами немедленно.

– Вы можете пройти в лабораторию.

– Хорошо, пройдемте.

Возникла небольшая пауза. Потом мы услышали голос доктора Квая:

– Разрешите поинтересоваться, чем я обязан столь неожиданному визиту ко мне? Вы же не можете просто так…