Дураки умирают последними
Шрифт:
– Ну, как же?! Кому как не вам следует знать, что миром правят не законы и правила, а знаки и символы. Вот и задумайтесь, кто и что формирует знаки и, символы и тогда сразу поймете, где скрываются смыслы.
– Религия и наука? – после непродолжительного молчания сделал предположение граф Мильке, начиная кое-то понимать, куда клонит его собеседник.
– В каком-то смысле да, но если рассматривать вопрос глобально, то, разумеется, нет, не религия, не наука и даже не те, кто делают из науки религию и соответственно, наоборот, лишь используют искусство в своих целях, хотя и не только они. Искусство направлено на эмоции человека, на его скрытые фантазии и желания, во многом это воздействие на подсознательное, как отдельно взятого человека, так и отдельно взятых страт, обществ и даже целых народов. Именно
– Мне это хорошо известно, – нехотя буркнул граф Мильке, – вот только почему вы исключаете богемные круги высшего света, никак не пойму.
– Богеме из высшего света, как и их окружению, нет никакого резона что-либо менять, они и так находятся на вершине пищевой цепочки и в сущности, именно они тем или иным образом контролируют социальные лифты для творчески одаренных людей. Они его контролируют хотя бы по той причине, что это приносит им деньги как со стороны тех, кого они продвигают, так и со спонсоров и государства. Тем самым они себя выводят за рамки внутриконкурентной борьбы и в результате продолжают скакать на сцене, хотя с них давно песок от старости сыплется, а молодые и одаренные остаются не у дел. Примеры приводить не буду, вы и так о них и без меня немало наслышаны… Нет, они не заинтересованы ни в каких изменениях, а вот активная молодежь из закрытых клубов, где созревают различные субкультуры, как раз самое то, искать следует как раз именно в этой среде. Именно в таких вот местах и произрастает протестный потенциал, с самого начала это небольшая группа единомышленников, а потом из такой вот субкультуры легко, вложив деньги, сделать модное течение. Как правило, государство таких вот бунтарей и подсаживает на славу и деньги, но бывает, когда на это закрывают глаза, и вот тогда жди беды, пусть и далеко не сразу, но тем не менее… Именно по этой причине такие вот творческие люди и получают откуп, в первую очередь это, конечно, касается художественных руководителей театров и режиссеров, а также новомодного синематографа. Таким образом и блокируется распространение неугодных смыслов, распространяемых знаками и символами, так обстоит дело во всех без исключения государствах, по сути это политика искусственного снижения пассионарной энергии. Если я ничего не путаю, то, по всей вероятности, некто задумал весьма любопытную, я бы даже сказал, гениальную комбинацию, как раз таки бьющую по этой, в общем-то, стандартной схеме, и это реально опасно. Грубо говоря, противная сторона в эту стандартную схему внедряется и тем самым идет от противного, повышая пассионарную энергию, но таким образом, чтобы она была реализована на противодействие верховной власти и той части элиты, кто на данный момент держит власть.
– Я вас понял, Валентин, мы займемся этим вопросом вплотную, хотя у меня возможностей не так-то и много, а уж с проверенными и надежными людьми так и вообще полный швах, но ничего, как-нибудь справимся, как вы понимаете, дело очень непростое, – проворчал граф Мильке, пребывая в крайне задумчивом состоянии, все то, что он услышал в кабинете Верховного жреца, требовало серьезного осмысления, хотя бы по той причине, что он о таких вещах раньше никогда не задумывался, все это было для него внове. – В общем, я вас услышал, буду на следующей нашей встрече точно в обозначенное время.
Попрощавшись с Верховным жрецом, граф Мильке в глубокой задумчивости покинул кабинет, спустя пару минут погрузился в салон представительского лимузина и дал распоряжение ехать в центральный аппарат возглавляемого им третьего департамента тайной полиции. Все время, пока машина вальяжно ехала по дороге, граф напряженно размышлял, все то, что он услышал из уст Верховного жреца, требовало особого подхода. Если действительно подтвердится, что внедренный агент работает на этом уровне, то больших проблем было никак не избежать…
Глава 16
Алексей
– Что думаешь, Леха? – подойдя вплотную, негромко поинтересовался Иван, наблюдая, как его напарник меланхолично смотрит в окно, из которого хорошо было видно отстроенную крепость, фактически способную выдержать артиллерийский обстрел средней интенсивности. Для чего это потребовалось баронессе, ни Алексею, ни Ивану было непонятно, но спорить с ней не хотелось, да и задерживаться они здесь не собирались, но, несмотря на это, баронесса с Ольгой обустраивались здесь всерьез и надолго, с размахом, так сказать…
– Да так… никогда себе даже представить не мог, что когда-нибудь буду участвовать в вооруженных налетах, – нехотя отозвался Алексей и, глубоко вздохнув, перевел свой взгляд на своего напарника и добавил:
– Непривычно как-то, не то что бы я был каким-то уж законопослушным человеком, но все же вооруженный налет – это нечто для меня запредельное, но ведь и деваться нам совершенно некуда.
– Не бери в голову, чихня это все, главное выполнить все условия нашего договора и свалить куда подальше, баронесса эта и ее подружка меня уже, честно говоря, достали, так что куда лучше в рейдах пропадать подолгу, чем с этими мымрами упертыми жить под одной крышей. Хотя, конечно, они мне ничего плохого не сделали, но все равно мне в их присутствии ощущается не очень-то комфортно, – хмыкнув, проговорил Иван и, ободряюще похлопав напарника по плечу, задал вопрос: – Штаб-майор дал целый список подлежащих разграблению усадеб, с кого начнем?
– Да, подобрал, это некий шевалье Буппон, чиновник средней руки, вор, проходимец, дебошир, пьяница и извращенец, на службе в департаменте экономического развития и помощи предпринимательской инициативы. Он достал уже всех, но и выпроводить в отставку никак невозможно, не говоря уж об аресте, понимаешь ли, Буппон приходится дядей любовнице какого-то влиятельного графа, входящего в ближний круг герцога Феррона, а она, между прочим, прима-балерина одного из столичных театров. Усадьба Буппона находится на окраине города Эльмиора, точные координаты прилагаются, – ответил Алексей и, поднявшись, посмотрел на своего напарника и, помолчав несколько мгновений, поинтересовался: – Твой самопальный биплан к вылету готов?
– Не только готов, я даже его покрасил специальной авиационной краской, предназначенной для скоростных истребителей, теперь его и не узнать, красивый получился. Мало того, я на спарку даже пулеметы более мощные поставил, теперь пташка любому хищнику перья-то пощиплет. Вещи, личное оружие, боеприпасы и запас еды загружены, так что вылететь готов буквально в любой момент, – с довольной ухмылкой ответил Иван и после короткой паузы сделал предложение: – Быть может, вылетим сейчас во время сильного ливня? При таком раскладе нас проследить будет вообще нереально, даже если за нами действительно следят люди штаб-майора или кого-то другого.
– Если ты действительно сможешь вести самолет в таких тяжелых метеорологических условиях при крайне низкой видимости, то да, давай полетим прямо сейчас. Мне, точно как и тебе, с баронессой и Ольгой не очень-то хочется долго под одной крышей находиться, напрягают они меня, вот в чем дело, особенно баронесса. Однозначно, завершив дело, я свалю куда подальше. – без выражения эмоций негромко проговорил Алексей, припомнив последний разговор с баронессой, она весьма искусно втягивала его в свои дела, погружаться в которые слишком глубоко Алексей категорически не горел желанием. Желание отомстить за погибшего супруга и безвинно пострадавшую честь он понимал, но вот все остальное, выходящее за рамки их договора принимать отказывался.