Дураков здесь нет! Или приключения дракоши
Шрифт:
— А что плохого в людях?
Странный разговор. Впечатление, что Орро то ли время тянет, то ли… Не пойму я, чего он добивается?
— Люди? Люди погубили наш мир. Сначала свой. Потом наш.
Орро бросил быстрый взгляд на Рика. Тот лежал не двигаясь. Слушал?
— А как… это случилось? Никто ведь не знает. До сих пор.
— Глупости. Все знают! Мы приютили их, даже позволили работать, а они допустили у себя аварию. В лаборатории сопространств — ты, наверное, слышал. И сюда вырвались аррохи… да. А как ты…
— И еще пароль поставили… — как бы невзначай проговорил Орро.
— Да. И мы не… Подожди! Откуда ты знаешь про пароль?
— А вы?
— Ты
Псих? Чего он срывается на пустом месте? Или не на пустом? Я видела такое поведение у студиозусов помладше, что-то натворивших. Воспитание в университете поставлено на совесть, старшие ученики вполне спокойно принимают цепочку «натворил-признался-наказан-поразмыслил-над-поведением-конфликт-счерпан», а с младшими сложнее. Дети… У них-то главная радость — сунуть нос куда не надо и попроказничать. Некоторым ребятам достаточно указать на последствия их поступков, кого-то стоит отругать (характеры-то разные), а кому-то специально не говорят, что личность «творца» давно известна, — чтобы признался сам и таким образом навсегда запомнил, что так делать (подбрасывать змею в девчоночью спальню, наколдовать что-то обидное или слопать чужую порцию) нельзя. Некоторые по месяцу маются, прежде чем признаться. Ходят смурные, из-под челки смотрят жалобно, так и ждут, что их спросят и можно будет сознаться и успокоиться…
Может, и этому тоже давно хотелось излить душу?
Наверное.
Потому что дальше наставник Дарру вдруг начинает вываливать на голову «ученика»… ужас.
Дарру всегда знал, что умен. Что намного умнее сверстников, которым недоступны формулы и сложные преобразования магических полей. Он еще во время обучения на первой ступени два открытия сделал. Он стал самым молодым Лучом не зря, он и мысли не допускал, что может быть иначе! А потом его стали притеснять. Запрещать опыты как якобы опасные, лезть с советами, ограничивать темы для исследований — не стоит, мол, заниматься изучением методик принуждения, нельзя, неэтично… Примитивы и ретрограды, тормозящие науку!
Его открытия могли изменить мир к лучшему! Должны были изменить.
Он не хотел.
Он только собирался обличить, продемонстрировать, что эта их дурацкая система безопасности ничего не стоит, он только хотел показать, что сможет все остановить там, где не смогут эти замшелые пеньки из Солнеча… чтобы ему не мешали потом проводить опыты. Он же все точно рассчитал, должно было получиться, у него же всегда все получалось…
Он не виноват. Он не по-настоящему участвовал в заговоре этих придурков, захотевших власти, он никого не хотел убивать. Дурацкий ведь заговор, ибо о власти мечтают только слабаки, у которых не получается нормальная работа. Если бы не этот мерзавец-человек, в последнюю секунду что-то заподозривший и наложивший на установку пароль, ничего бы не случилось! У заговорщиков не вышло бы заманить и убить самых сильных Лучей… магов… это не он, это они! Он в это время пытался снять пароль…
Он не собирался никого убивать, ему пришлось, когда они поняли, кто настроил установку на… Он даже не сам, он только обездвижил, это аррохи…
Он не предполагал, что эти «преобразованные объекты» из сопространства… что они… что от них почти невозможно будет защититься! Он не планировал таких потерь.
Он не думал, что придется оставить столицу и отступать так далеко. Он не знал, что так тяжело обеспечивать драконов пищей, он вообще не обращал внимания
Он просто хотел, чтобы ему не мешали!
Он не виноват…
Торопливо-лихорадочная исповедь обрывается — белый дракон замолкает, недоуменно озирается, словно не понимая, что с ним такое было, проводит сгибом крыла по лбу и жадно припадает к роднику.
Не замечая наших взглядов.
Правда, я сразу отвожу глаза. Я не могу его видеть. Такого… такую… Ведь он до сих пор подыскивает себе оправдания. Он не виноват… он не хотел… да к черту!
Жаль, что мы оставили записи старшего помощника Айрре в подземном убежище. Молодой дракон, на которого некому было наложить чары фиксации, потому что он был последним… У него хватило сил, чтобы установить призыв и израненным вернуться в убежище. И он до последнего надиктовывал на «звучок» свои идеи, которые уже не сможет проверить экспериментально.
Настоящий ученый — он, а не этот… Дарру.
Вот кого бы послушать самоуверенному умнику, который взялся переделывать мир, хотя никогда его не знал по-настоящему, видел только свои «формулы и сложные преобразования».
Хотел или не хотел… теперь какая разница? Важно, что вышло в итоге.
«Хотели как лучше, а получилось как всегда».
— И больше не смей заводить разговоров про людей, ученик. Тем более про оборотней. Гадкие твари… неполноценные особи.
— Из-под контроля постоянно вырываются… — медленно проговорил Орро.
— Да! На них не действуют «подобия»! Только слегка притормаживают. Но это пока. Интересная научная задача, правда? Но мы ее обязательно решим, тем более что у нас достаточно опытного материала. Нужно только подобрать для них подходящую клетку… Ты ведь будешь моим учеником, правда? У меня так давно не было подходящих… мельчает племя… дичает…
Орро бросил взгляд в мою сторону и кивнул.
— Хорошо, учитель. А вы покажете «подобия»?
— Если этого в клетку, а Рэя сразу… Что? А, конечно. Они там, в пещере под скалой. С тех пор как остальные Проницающие пропали, там несколько одиноко.
— В пещере? Очень интересно!
Еще как! Мне эти черепушки еще тогда не понравились… Ну л-ладно!
— И Марину не забудь, — вдруг проговорил Рик. — Слышишь, Саша?
С охранными чарами чокнутый ученый постарался — в пещерку с черепами все наши драконы не проломились бы даже скопом. Но с драконами как раз напряг, драконы спят или с промытыми мозгами стоят на страже. А вот мышь и две песчанки прошмыгнули, как тусовщицы мимо секьюрити на вечеринку.
И снова знакомые черные стенки с прожилками… и чешуя на стене… и стылый воздух, мгновенно захолодивший мне лапы.
И черепа, мертво висящие в воздухе…
— Ой! — Если Маринка и испугалась, то только на секундочку. — Ой, как тут интересно… Мама, а что надо делать?
Храброе мое дите.
— Сейчас будет еще интереснее, — пообещала я. И, кувыркнувшись в дракона, грохнула об пол ближайший череп.
«Подобия» бились, как хрупкие фарфоровые чашки — сразу и на мельчайшие осколки. Осколки отчаянно дымили и хрустели под ногами, но мы не обращали на них внимания.
Рыбий! Грох! Дым и почему-то бульканье.