Дурень. Книга шестая. Тайфун
Шрифт:
Просчитался. Плевать оказалось командирам японцев и на раненых, и на безопасность собственного тыла. Они ломанулись опять плотной толпой на айнов.
Айны приказ выполнили. Выстрелили раза по три – четыре и бегом направились прочь от второй баррикады по тропе. Теперь Дондук со всеми силами вынужден был дурость японцев повторить. Ему нужно было догонять врагов бегом по узкой тропке.
Хорошо, что самураи заслон не поставили, калмыки выбежали из-за поворота у сопки, как раз, когда последние японцы перебирались через баррикаду. Дондук остановил, вскинувших винтовки диверсантов и казаков.
– Рано. Пусть переберутся
Подождали, и когда последняя фигура в белом перелезла через препятствие, побежали следом. Пару минут, и они у баррикады. И всего в нескольких десятков метров спины последних японцев.
– Огонь.
Пространство в триста метров до следующего завала как на ладони, тропа тут прямая. Видно, что первые японцы заняты тем, что пытаются перелезть через наломанные ветки и маленькие деревца.
– Переносим огонь на дальних, – Дондук и сам попытался выцелить лезущих через баррикаду японцев, благо их белые одежды на фоне зелени отлично видны.
Защёлкали выстрелы, и вся первая баррикада вскоре окуталась дымом. Ветерка нет ни малейшего. И вскоре стрельбу пришлось прекратить. Ещё раздавались выстрела с подножия сопки, куда отошли казаки, тут места для всех желающих пострелять не было, что с той стороны шесть человек влезало, что с этой. Вскоре и там замолчали. Кусты у подножия сопки тоже все в дыму, что там, впереди, не видно.
Дым рассеивался почти целую минуту и ориентироваться можно было только по голосам запертых между двумя завалами японцев. По этим голосам выходило, что они стоят на месте. По крайней мере, к калмыкам точно не приближались. Наконец, дым стал не таким плотным, дождём его частично прибило к земле, частично развеяло, и можно было оценить, что же творится на тропе перед ними.
Неожиданно. Хотя… Японцы же. Они с упорством достойным лучшего применения перебирались через вторую баррикаду. Больше половины уже была на той стороне.
– Огонь, стрелять, не целясь, в ту сторону. Десять выстрелов каждый, – крикнул своим сотник калмыков, и сам стал азартно стрелять куда-то туда.
С учётом того, что винтовка Шарпса и на семи сотнях метрах сохраняет убойную силу пули, и узости тропы, пятьсот выстрелов, даже не прицельных, должны серьёзно проредить поголовье сынов Аматерасу.
Через три минуты выстрелы смолкли. Ещё минут пять потребовалось, чтобы дождаться пока кислый, воняющий преисподней, дым от сгоревшего пороха, дождь прибьёт к земле. И когда пусть и через остатки белёсой пелены начали проступать контуры второй баррикады, треск винтовочных выстрелов раздался с той стороны. Японцы стрелять из своих фитильных аркебуз в приличный уже дождь не могли, а значит, айны приказ не выполнили, вернулись и решили с японцами за всё хорошее, что от них видели, рассчитаться. Видно, хорошего было не много, так как расчёт шёл не в серебре и золоте, а в свинце.
– Ложись, – гаркнул Дондук и первым плюхнулся в грязь дороги, не хватало погибнуть ещё от дружественного огня. Минуты через три с той стороны стрельба тоже затихла, понятно и там всё дымом заволокло, – Перебираемся, – махнул Дондук рукой своим, – Эти дети леса, ещё вляпаются в неприятность.
Все три сотни метров тропы и пространство вокруг неё были устланы телами убитых и раненых японцев, которых тут же отправляли кинжалами к их богине. Не лечить же их потом, тем более что осень
– Всем заняться ранеными японцами, тяжёлых нужно добить, а среди лёгких парочку оставить. Нужно допросить их на тему, кто такие и кто послал. А потом нанести визит вежливости в ответ.
Чтобы взять город, нужны саперы, артиллеристы, шпионы и предатели. Ну и несколько тысяч дураков из пехоты, которые почти все безо всякого смысла сложат голову под стенами.
У англичан, несмотря на то что князь Болоховских серьёзно проредил их флот, военных, в том числе и паровых, кораблей оставалось ещё прилично. По крайней мере, три паровых корабля нашлись, и их отправили к Архангельску. Во-первых, блокировать этот порт, а если получится, то и принудить к сдаче. А вот людей для десантной операции командующему эскадрой – командору Фредерику Сеймуру не выделили.
Для англичан было вовсе не секретом, что Балтийские берега защищала 270-тысячная армия, поэтому высаживать там десант было глупостью. А Севером, с Архангельском сложнее. Точного количества войск на севере, возле Архангельска, военно-морской министр, он же Первый лорд Адмиралтейства, Джеймс Грейам не знал и посчитал, что трёх английских кораблей и чуть позднее присоединившимся к ним двух кораблей Франции (40-пушечный «Psyche» и 18-пушечный «Beaumanoir») для начала будет достаточно.
Флагманом у Англии в Белом море был 26-пушечный винтовой фрегата «Эвридика» (HMS Eurydice). (длина – 43 м, ширина – 11 м, вооружение: двадцать шесть 32-фунтовых пушек, экипаж – 190 человек). Кораблик бы не новый. Построен в 1842–1843 на верфях в Портсмуте (Англия). Кроме этого, был HMS пароходофрегат «Odin» постройки 1846 года – имеющий на борту шестнадцать пушек и винтовой шлюп HMS «Ardent» спущенный на воду четырнадцать лет назад в 1841, у этого кораблика было всего пять 24-фунтовых пушек. Всего на трёх корабля в конце июня подошедших к Архангельску было 540 человек команды.
Сашка Константину Николаевичу о ерунде с английским товаром в Архангельске рассказал и посоветовал арестовать груз для начала, а потом и пришедшие туда торговые суда англичан тоже на время арестовать, взять в заложники. Тот довёл мысли дурня до Николая и не был Государем услышан. Мы договор заключили с Великобританией крейсерскую войну не открывать, и потому английские торговые суда нужно в Архангельск допустить и позволить им забрать оплаченный ранее груз. Константин пытался приводить доводы Болоховского, что это игра в одни ворота и вообще во время войны дурость, но не был отцом услышан. Нет, и всё. Воевать нужно по правилам и всегда соблюдать договоры.