Дурная кровь

Щабельник Виктория

– Что он задумал? Нет, я понимаю, что вы слишком ничтожны, чтобы посвящать вас в свои планы. Но вы осмелились заговорить со мной непозволительным тоном. Значит, считаете, что жить мне осталось недолго.

– Ты умрешь, тварь! Он выпьет тебя, наполнится силой и передаст ее нашим братьям и сестрам.

– Именно эту историю он скормил вам, чтобы добиться подчинения, - я присела на кровать, не боясь помять платье. Было как-то не до этого, - забавно. Потомки древних, почти полностью истребленных существ, а в сказки верите.

Я резко встала, и надела на уложенные в

высокую прическу волосы вуаль. Странно, но мне нравилось, как я выгляжу. Жаль, что в этот день мне придется постараться, чтобы выжить. А делать это в неудобном платье с огромным шлейфом будет неудобно.

– Наверное, вы так и не потрудились уделить время изучению истории собственного вида. Главная проблема Пожирателей – сами Пожиратели. Они одиночки. Не терпят конкуренции и, выбирая ареал обитания, стараются очистить его от себе подобных. Поэтому я так долго не могла понять, что вы такое. Вы можете выглядеть людьми, но не долго. И только лишь притворяться. Вы не люди. Другой вид. И у этого вида есть естественный враг. Его создал сам мир, когда оказался на пороге гибели. Немного пафосно, но именно так пишут в старых книгах. И этот враг существует, не смотря на то, сколько усилий приложил Владыка и ему подобные, чтобы его уничтожить.

– Кто? – голос ильзы показался особенно неприятным и каким-то скрипучим, - кто наш враг?

Я улыбнулась и направилась к двери. За шаг до нее остановилась и сообщила:

– Воздух скоро закончится. Сила не пройдет сквозь купол. Вы не сможете питаться, а, значит, скоро умрете.

Я вышла, тихо претворив за собой дверь. Не думаю, что кто-то захочет сегодня сюда войти. Недаром Владыка позаботился о том, чтобы во дворце сегодня присутствовало как можно меньше народа. Человеческие слуги прятались, чувствуя, что, возможно, настал их последний час. А Пожиратели… вряд ли Владыка позволил кому-то из них, кроме ильзы жить во дворце. Трудно забыть повадки, укореняющиеся не одно столетие.

Я шла легким уверенным шагом по коридору, сжимая в руках букет белоснежных каришей, предусмотрительно переданный мне ильзой Морой. Иглы на стебельках больно впивались в пальцы, вот только боль именно то, что мне сейчас необходимо. Боль, и чистое сознание.

Несколько шагов, и дорогу мне преградил капитан гвардии и доверенное лицо Владыки, леор сент Зарин. Мы не виделись с тех пор, как он проник в Крепость и выкрал меня. Человек, добровольно служащий Пожирателю. Знал ли он тайну Владыки? Не мог не узнать за столько лет, уничтожая следы его неосмотрительных пиршеств.

– Леора, - капитан склонился ровно настолько, чтобы это не выглядело оскорбительно в глазах окружающих, - мы будем вас сопровождать к Храму.

– Превосходно. Тогда вперед, - я сделала несколько шагов, когда поняла, что капитан, как и двое его сопровождающих не двинулись с места.

– Где ильза Мора? Почему она не с вами?

– Она присоединиться чуть позднее,- холодным тоном, не терпящим возражений, ответила я.

– Но она должна быть рядом, - раздраженно возразил капитан, чем лишь подтвердил мою уверенность в том, что мне готовят участь диаметрально противоположную браку. Будто

дичь уже загнана, и охотник занес над ней оружие, а она, почему-то не желая мириться со своей участью, брыкаясь, создает окружающим дополнительные неудобства.

– Капитан, вы мой эскорт? Так приступайте к своим обязанностям, - подпустив в голос холода, я с извращенным удовольствием наблюдала, как леор сент Зарин меняется в лице. Но, все же смирившись, встает на два шага позади меня. Его сопровождающие с привычно скрытыми лицами прикрывают меня по бокам. И этой небольшой процессией мы пересекаем коридор, выходя из дворца под яркие лучи дневного светила.

Храм находился рядом с дворцом. Согласно традиции, невесте было необходимо проделать несколько сотен шагов, пересечь двор и войти в его двери. Туда, где ее нетерпеливо дожидался счастливый жених и его свита.

Меня почти оглушил рев толпы, замершей по ту сторону ограждавших дворец ворот. Мне желали долгих лет, счастливого брака, и подарить своему Владыке много наследников. Разумеется, аристократия, стоящая по обе стороны преградившей им дорогу гвардии, казалась более сдержанной. Они ничего мне не желали, по крайней мере, вслух. А, судя по взглядам, если бы мой будущий супруг не намеревался предать меня страшной участи, я бы имела все шансы быть несколько раз отравленной, зарезанной или расстрелянной в упор.

Еще с десяток шагов. Едва подавила в себе желание поежиться, чувствуя, как спину мне буравит взгляд капитана.

А с боку я ощущала приятное тепло и поддержку. Едва уловимое движение, и моей руки касается рука высокого гвардейца со скрытым лицом, вопреки этикету, не затянутая в черную перчатку. Я впитывала жар его кожи, невольно улыбнувшись.

– Люблю, - шепнула одними губами, а в ответ почувствовала, как сила Клауда слегка обнимает меня за плечи, гладит обнаженную кожу, ласково обволакивая со всех сторон. Мы поднимались по ступенькам к Храму, рука об руку, словно жених и невеста, зная, что впереди нас ожидает одна из самых трудных битв.

Я шла вперед к алтарному камню, рядом с которым возвышалась фигура Владыки, мощная и угрожающая. Я ненавидела его уже за то, что меня ждет именно он, занимая чужое место, извращая саму суть таинства.

Храм оказался гораздо больше, чем я предполагала, но и он сейчас казался переполненным. Совет в полном составе, представители высших родов Содружества. У них было меньше недели, чтобы подготовиться и приехать, что могло бы показаться обидным, прежде всего, для невесты. В высших кругах скорая свадьба всегда осуждалась, потому что бросала тень на репутацию молодоженов.

На мою же репутацию, как впрочем, и судьбу, Владыке было плевать. Интересно, он сам понимал, как много он мне дал поводов для подозрений? Или в желании поскорее достигнуть цели, попросту не обращал внимания на такие мелочи?

Я на секунду замерла около возвышения перед алтарем. Гвардейцы, сопровождающие меня от самого дворца, отступили, позволяя проделать дальнейший недолгий путь в одиночестве. Но я все еще ощущала на себе теплую ласковую силу, которая согревала и мешала поддаться панике.