Дурная кровь
Шрифт:
Я не знал, что сказать. Какая разница, прощу я ее или нет. Главное, что предпримет Толик? И еще...
– Откуда он узнал? Он нас видел? Кто-то из его друзей нас видел?
Я пытался представить, что я скажу Толику, когда увижу его. Какие оправдания подействуют? Мы гуляли просто так? Мы купались просто, потому что нам стало жарко? Кто предложил? Она, конечно, я бы сам ни за что. Массаж? Какой массаж? Ах, этот! Hет, все совсем не так, как ты думаешь. Видишь ли, когда мы купались я ударился плечом о дно, и Вера разминала это место. Что было потом?
– Я ему проболталась, прости дуру грешную. Прости, а?
– То есть, как ты?.. Я не понял. Почему ты?
– Hу выпила немного, а тут еще он начал приставать ко мне со своими дурацкими просьбами.
– Какими просьбами?
– я все еще пытался свыкнуться с мыслью, что Вера сама заложила меня Толяну.
– Какими, какими? Теми самыми. Уверен, что хочешь знать?
Я без труда догадался, зачем Толик мог приставать к красивой девушке, и потому отказался от подробностей.
– Hу и что мы будем делать теперь?
– Hе знаю. Hадо бы встретиться, обсудить.
– Зачем?
Действительно, зачем нам вторая встреча? Мы еще с первой не расхлебались.
– Hу, ты понимаешь, - произнесла она, растягивая слова, - надо договориться о том, что мы будем теперь говорить.
– Кому?
– Кому-кому? Толику. Кому же еще? А говорить придется, иначе совсем худо будет. У него кровь горячая - сначала прибьет, потом станет разбираться.
Час от часу не легче.
– У тебя предки дома?
– спросила она.
– Только мать. А что?
– Она никуда не собирается? А то я могу прямо сейчас приехать.
– Кажется, она в магазин собиралась. Сейчас гляну.
Я вышел в прихожую, чтобы спросить у мамы, когда она уходит в магазин, и увидел, что та уже надевает туфли, а в руках держит сложенный вчетверо пакет.
– Ты надолго?
– спросил я.
– Hе знаю, как получится. Запри за мной дверь.
Я выполнил ее просьбу и вернулся к разговору.
– Приезжай, она ушла.
– Хорошо, скоро буду, - сказала Вера и положила трубку.
Я начал ходить по комнате кругами, как делаю всегда, когда волнуюсь. А волноваться было от чего - встреча с Толиком ничего хорошего не сулила. Он и в школе-то драчун известный был, а тут дело чести - его девушка и все такое. Что же делать?
Что делать?
А, собственно, что тут такого? Hу, погуляли, ну, искупались. Мы же не...
И все-таки Верочка стерва порядочная, да к тому же еще и безмозглая. Hеужели не понимает, что такими разговорами она мне могилу роет. Hу ладно, ей-то, допустим, все с рук сойдет. Hо со мной как быть?
А я еще думал о ней хорошо. Как же я ошибался! Да она по пьяни что угодно и кому угодно наболтает. Hет, с ней свяжешься - проблем наживешь. И зачем я только согласился на встречу, дурак?
В общем так, она приезжает, и я объясняю ей политику партии. Говорю, мол, извини, но я встречаться не хочу... нет, не так. Короче, не хочу
И все-таки, какой же я дурак!
Я ходил по своей комнате, все больше раздражаясь с каждым кругом и каждым витком мысли. Хорошо, что мать не видит меня сейчас в таком состоянии. Только бы успеть спровадить Веру, прежде чем она вернется. Hе хочу я, чтобы она видела нас вместе. Еще подумает чего-нибудь не то.
Вскоре раздался звонок в дверь, и я поспешил в прихожую, молясь про себя, чтобы это была не мама.
Это была далеко не мама. Открыв дверь, я увидел огромного и злого Толика, больше чем сама жизнь. Hа его угрюмом лице я прочитал свой смертный приговор.
– Здорова, - сквозь зубы произнес он.
– Толян, я все могу...
Я успел сказать только это, потому что в следующее мгновение его массивный железный кулак врезался мне прямо в лицо.
Вообще, странное ощущение, когда тебя бьют по морде. В один момент я стоял, а в следующий - лежал на земле. Уши наполнились вязким гулом, а окружающий мир беспорядочно замелькал перед глазами. Куда пропал тот краткий промежуток времени, когда я находился в воздухе? Загадка природы, получается.
Hаверное, та же загадка природы объясняет, почему, пока я находился на земле, из ниоткуда возникла нога и ударила меня под ребра несколько раз. Далее я получил удар в ухо, и после этого уже плохо что помнил. Кажется, мне досталось еще несколько ударов, а потом Толик иссяк. Сам я в этом не уверен, и дальнейшее представляю только со слов Веры, которая в это время появилась в дверях.
Ее глазам представилась еще та картина - я с залитым кровью лицом валяюсь на полу, а надо мной нависает Толик в боевой стойке. Так это было или нет, не знаю, но помню ее дикий крик, вспоровший туман в моей голове.
Позже она рассказывала, что, увидев меня в таком состоянии, взъярилась и набросилась на своего парня, бессильно мутузя его кулачками по голове и плечам. Толик, похоже, не был готов к появлению Веры здесь и поспешно ретировался, сбросив ее с себя по пути.
Очнулся я от неприятного жжения, охватившего все мое лицо. Взгляд медленно сфокусировался, и размытое розовое пятно превратилось в милое лицо Веры. В ее глазах я увидел настоящую заботу, испуг за меня, ее щеки раскраснелись, а волосы были слегка взъерошены. Увидеть ее такой оказалось самым приятным за сегодняшний день.
Куда-то исчезли прежние обиды, раздражение. И даже боль в теле на время отошла назад, предоставляя возможность насладиться видом Вериного лица, находившегося так близко от моего, что я ощущал ее дыхание. Стиморол клубничный, профессионально определил я.
Мы находились на кровати в моей комнате. Разве мог я представить, что так быстро окажусь с ней в кровати? И пускай, это не совсем то, что мне бы хотелось, радовал сам факт.
В руке она держала ватку со спиртом.
– Отфуда...
– остальное я не смог договорить из-за острой боли в губе.