Дурная примета
Шрифт:
Андреев за кадром назвал свои полные данные, должность и звание, а также точное наименование видеоаппаратуры.
— …Произвел, — после небольшой вынужденной паузы повторился Паромов, — дополнительный допрос подозреваемого Апыхтина».
Объектив видеокамеры метнулся со следователя на подозреваемого.
— Представьтесь, — предложил Паромов Апыхтину.
И тот под видеокамеру назвал свои данные, дату и место рождения, место жительства.
Параллельно с видеозаписью Паромов строчил и обыкновенный протокол, задавая необходимые вопросы, предусмотренные
Апыхтин заявил, что в услугах адвоката он не нуждается, что статья 51 Конституции РФ ему разъяснена и понятна, но он желает дать показания, так как раскаивается в содеянном. И своим раскаянием желает облегчить свою участь.
— У меня есть друг, — начал он, чуть заикаясь и напряженно вглядываясь, словно боясь моргнуть, в объектив видеокамеры, — еще по детскому дому, Злобин Иван, мой ровесник. Этот друг как-то познакомился с девушкой Ирой, фамилия ее Нехороших, — уточнил глуховато, — проживает в одном доме и на одной площадке со Смирновым. У Иры есть брат Олег. Вот этот Олег и подговорил Ивана похитить у Смирновых автомобиль. Девятку. Иван отказывался, но Олег тогда запретил своей сестре Ире встречаться с ним… то есть, с Иваном… И Иван был вынужден согласиться на хищение автомобиля…
Тугой ком подкатил к горлу, мешая говорить. Дернув кадыком, Апыхтин сглотнул его вместе со слюной и продолжил:
— После этого, в начале марта Иван Злобин предложил и мне принять участие в краже девятки. Я согласился…
Как ни медленно рассказывал Апыхтин о своем участии в преступлении, старший следователь еле успевал записывать его показания в протокол.
Оперативники, затаив дыхание, молча слушали показания, не вмешиваясь в процесс допроса, лишь иногда делая короткие пометки в своих записных книжках. Чем они хуже знаменитого сыщика Эркюля Пуаро?
Криминалист Андреев, перевоплотившись в оператора видеосъемки, также молча и сосредоточенно работал камерой с плеча, без штатива. Камера давила на него, щупленького и дробненького, терявшегося под такой громадиной. И он время от времени аккуратно переносил ее с одного плеча на другое и также аккуратно разминал ноги, чтобы не затекали, перенося тяжесть тела с одной на другую, и чуть пошевеливая освободившейся от тяжести.
Когда подозреваемый дошел до того места в своих показаниях, где сказал о своем согласии на участии в преступлении — краже автомобиля, Паромов решил внести некоторую ясность о причинах, побудивших Апыхтина пойти на это, и задал вопрос.
— Пожалуйста, уточните, почему вы согласились?
Апыхтин замялся. По-видимому, ему не очень-то хотелось уточнять причину согласия. Но деваться было уже некуда.
— А мы до этого опять же по подсказке Олега, так, по крайней мере, мне тогда пояснял Злобин, на поселке КТК похитили автомобиль, «ВАЗ-2106» красного цвета, — нехотя выдавил он. — Злобин пригрозил, что «сдаст» меня милиции, если откажусь…
«Вот те на! — подумал Паромов, — еще одно преступление проклевывается…
Но вслух ничего подобного не произнес. Не нужно эмоций и раскрытие карт перед противником. Пусть считает, что следователь уже давно знал этот факт преступной деятельности и Апыхтина, и Злобина, и Нехороших. Лишняя эмоциональность в работе милиции недопустима. А в работе следствия — тем более.
— Уточните дату и место угона автомобиля, — не отрываясь ни на секунду от протокола, работая авторучкой, словно автомат, не поднимая головы, потребовал Паромов.
Торопился записать новые обстоятельства преступной деятельности Апыхтина и его друзей-сотоварищей.
Напряглись и оперативники, как коты перед броском на мышь.
— Дату точно уже не помню, но это было в конце января или начале февраля… Угнали автомобиль от дома с молочным магазином. Угнали ночью, — вспоминал, наморщив лоб, Апыхтин.
— И что же дальше случилось с этим автомобилем? — спросил Паромов, желая уточнить и детализировать обстоятельства нового преступления, которые будут так необходимы при доказывании этого эпизода преступной деятельности Апыхтина и его сообщников.
— Пригнали в гараж Олега и там поставили. Потом вместе с Олегом его на запчасти разобрали и продали. Что-то ненужное выбросили на свалку, а что-то до сих пор в его гараже валяется… — пояснял довольно-таки обстоятельно подозреваемый.
— Хорошо, Анатолий, будем считать, что с этим эпизодом мы разобрались… Пока… Возвратимся к эпизоду со Смирновым. Поясни нам: Олег, тоже что ли с вами был, раз после угона вы так быстро автомобиль спрятали в его гараже? — вновь задал вопрос Паромов, записав прежний ответ.
— Не, не с нами, — поспешил заверить Апыхтин.
— Тогда как же?
— А Злобин ночью бегал к нему домой за ключами от гаража.
— Вот оно как… — протянул Паромов. — Так может, Олег и в сговоре с вами не был? Как считаешь?
— Со мной он точно в сговоре не был, — не задумываясь, ответил Апыхтин, — но был в сговоре (по всей видимости, ему понравилось выражение «быть в сговоре», так как он стал часто вслед за следователем употреблять его в своей речи) с Иваном. Да мне сам Иван об этом говорил. Не верите?
— Почему же? — стал разубеждать его в обратном следователь. — Мы вам, Анатолий, верим. Просто необходимо уточнить некоторые детали. Впрочем, пора возвратиться к основному моменту. Значит, говоришь, что согласился участвовать в хищении автомобиля?
— Да. А что? — вновь вспомнил он о своем слове-паразите.
До этого момента он этот слоган как-то не употреблял в своей речи. Возможно, от стресса.
— И что произошло дальше? Рассказывайте сами и, желательно, поподробнее, с указанием имен, фамилий участников, времени и места, действий каждого участника событий. Хорошо?
«Чем меньше будет вопросов со стороны следствия, — решил следователь, — чем больше будет собственного рассказа подозреваемого, тем лучше для суда. Меньше будет придирок у адвокатов к «наводящим» вопросам».