Дурная привычка
Шрифт:
— Не знаю. — я не нашел, что ответить. — Если действительно так, то жертвы, естественно, оправданы. Только, я не могу понять, каким образом.
— Очень просто. — сказал Меченый. — Если бы наша организация или ей подобная не существовала, то у Зоны было бы только два пути: Она могла бы медленно расползаться, поглощая Землю, что, кстати, и делает, только, с гораздо меньшей скоростью, чем позволяет Ее потенциал. Гораздо!
— А второй путь?
— Зоной, со всем ее содержимым, завладели бы другие личности. Тогда на планете настал бы Апокалипсис. Не в том смысле, который обычно вкладывают в это слово. Просто, группа людей установила бы мировую тиранию, перед лицом которой пали бы все существующие режимы и страны. Да-да, и страны. Россия, Америка, Евросоюз, Китай, Африканская коалиция, Азиатское содружество, они все бы были поглощены одной ненасытной утробой.
— Да, заманчивая перспектива. А что сейчас?
— Сейчас Зона, со всем ее содержимым, сидит в определенных рамках, которые мы стараемся поддерживать. Сидит, и благополучно охраняет свое содержимое, вверенные Ей тайны.
— Что за «содержимое»? — решил я уточнить смысл слова, трижды произнесенного Меченым.
— На этот вопрос лучше ответит мой коллега. Он сейчас подойдет.
— Почему не вы?
— Чтобы осмыслить все, вам придется совершить экскурсию по нашему комплексу. А я слаб для такой прогулки. Кстати, человек, о котором я говорю, курит, а я с некоторых пор отказался от этой дурной привычки. Врачи запретили… — Меченый кило ухмыльнулся. — Так, вот и ваш провожатый.
Дверь за моей спиной открылась, и с порога раздался голос:
— Привет, Крохаль!
— Привет!.. — я повернулся и замер на полуслове, потому что на пороге комнаты в черной униформе «Немезиды» стоял Охотник собственной персоны!
Я сидел, открыв рот. После того, как я столкнулся с легендарным сталкером, давно считавшимся погибшим, меня уже ничто, казалось, не должно было удивить. Но Охотник! Я же видел его ПДА! Я лично повесил его медальон на Печальную стену в баре «100 рентген»! Как?! Или, это мираж, вызванный действием пресловутого
Наверное, мои мысли отразились на лице, потому что Охотник ухмыльнулся, подошел ближе и взял меня за руку. Она была теплой и материальной.
— Я не галлюцинация. — голос моего учителя тоже был реальным. — Излучение «Радара» сюда не проходит — бункер прекрасно экранирован. Так что, все это — объективная реальность, данная нам в ощущениях.
При этих словах я расплакался. Стыдно признаться, но я, прошедший серьезную спецподготовку, обученный сдерживать свои эмоции в любых ситуациях, обученный терпеть боль и молчать на допросах, обученный хладнокровно убивать и убивавший, обученный выбираться из любой западни, рыдал как ребенок. Рыдал взахлеб, до солей! Рыдал, и не мог остановиться! Слезы градом катились из глаз, пробегали по лицу, оставляли соленый привкус во рту и капали на китель. Я пытался их унять, вытирая глаза кулаком, но это не помогло. Я пытался задавить рыдания усилием воли, но воля спасовала. Словом, я рыдал! Рыдал так неподдельно, как это бывает только у детей, которые еще не научились лгать. Рыдал, и смеялся одновременно. Смеялся, потому что передо мной стоял мой Учитель, которого я, хоть сам и не признавался в этом, почитал первым человеком, после отца с матерью. Передо мной стоял Человек-Которого-Я-Потерял-И-Вдруг-Вновь-Обрел. Так искренне я плакал, только когда не стало отца. И Охотника. Теперь, вот, плачу, потому что Охотник вернулся.
Учитель смотрел на мои переживания и улыбался. Было видно, что он рад нашей встречи так же подлинно, как и я. Наконец, мне удалось взять себя в руки, слезы унялись, я поднялся и крепко обнял Охотника. Реального, неподдельного, не мираж и не сон! Настоящего!
— Ну что ты, что ты? Расплакался, как баба! — Охотник похлопал меня по спине. — Я жив, все хорошо!
— Теперь, точно хорошо! — я обернулся к Меченому, прячущему задорную улыбку в морщинах возле глаз. — Мы можем идти?
— Конечно! — ответил он. — Идите. Охотник, когда закончите, загляни ко мне, пожалуйста. Дело есть.
— Загляну, — ответил Охотник, и мы вышли.
Неспешно мы некоторое время шли молча. Потом Охотник заговорил:
— С чего начать?
— С начала!
— Хорошо, тогда позволь задать тебе один вопрос. Ты знаешь, кто такой Тесла?
— Смутно что-то помню. — я удивился странному вопросу. — Из школьной программы. Физик, кажется? Нет?
— Физик. — кивнул Охотник. — И не просто, а гениальный! Именно он дал начало Зоне много лет назад.
— Чего сказал? Как какой-то поляк мог породить все это?
— Сейчас расскажу. Пока дойдем до наблюдателей, у нас есть время. Значит так. — лицо Охотника стало одухотворенным, было видно, что он окунулся в любимую тему. — Во-первых, Никола Тесла не поляк, а серб. Он родился в середине девятнадцатого века в тогдашней Австро-Венгрии. Во-вторых, он гениальный физик, намного опередивший свое время. Он занимался многими вещами, связанными с электромагнитными волнами. Его разработки сейчас используются и в медицине, и в радиосвязи, и на кухне. СВЧ-печь тоже создана на основе его наработок. Но нас сейчас интересует не это, а его опыты по передачи энергии на расстоянии. Конечно, он не мог выйти на тот уровень, который нам доступен сейчас. Но, не в этом дело. Тесла, в результате своих опытов, доказал, что энергия может быть передана на большие расстояния с использованием только естественных сред. По воздуху, например. Причем расстояние не имеет значений. Это же прорыв! Разработками, в первую очередь, заинтересовались военные, куда ж без них! Представляешь, тут мы создаем некий излучатель, который посылает пучок электромагнитных волн в любую точку Земли. Заманчиво! Подобрав частоту, мощность и модуляцию сигнала можно где-нибудь что-нибудь взорвать, причем, незаметно. Ядерное оружие явилось, впоследствии, лишь более быстрой и дешевой альтернативой тому, до чего дошел Тесла, хотя он сам, думаю, не подозревал, как могут люди повернуть его изобретения! Прости, отвлекся. Так вот, Тесла, завершив образование, уехал из Австро-Венгрии в Америку и там провел большую часть своей научной жизни, умудрившись поцапаться с Эдисоном, Вестингазуом и Джоном Пирпонтом Морганом. Причем с Эдисоном они разругались до такой степени, что оба отказались от Нобелевской премии, на которую номинировались одновременно. Им предлагали ее поделить, но они оба хлопнули дверью. Однако, это все исторические байки, а теперь начинается самое интересное. В конце девятнадцатого века в Колорадо Тесла занимался изучением стоячих электромагнитных волн. Один из опытов Тесла направил на исследование возможности самостоятельного создания стоячей электромагнитной волны. Кроме множества индукционных катушек и прочего оборудования, необходимого для реализации идеи, он спроектировал усиливающий передатчик, получивший, в последствие, его имя. На огромное основание трансформатора были намотаны витки первичной обмотки. Вторичная обмотка соединялась с шестидесятиметровой мачтой и заканчивалась здоровенным медным шаром. При пропускании через первичную обмотку переменного тока в несколько тысяч вольт, во вторичной возникал ток с напряжением в несколько миллионов вольт и частотой до 150 тысяч герц. Во время этих экспериментов в Колорадо были частые грозы. Погода вернулась к нормальному состоянию, когда Никола Тесла завершил свои опыты. Короче, гениальный изобретатель и физик добился своего: он научился передавать энергию на расстоянии. От технологического прорыва удерживало лишь то, что все эти проекты были сопряжены с огромными затратами электричества. Так, первый запуск эксперимента прервался из-за сгоревшего генератора на электростанции в Колорадо-Спрингс, который был источником тока для первичной обмотки усиливающего передатчика. Мы все ближе подбираемся к Чернобылю и АЭС, понимаешь? В процессе опытов, попутно, выяснилось, что электромагнитные импульсы, имеющие разную частоту, совершенно неодинаково действуют на человека. Тот же Тесла, например, доказал, что переменный ток с частотой более 700 герц не вызывает отклика в болевых рецепторах человека, но, при определенных условиях, может иметь выраженный термический эффект. На этом принципе, кстати, построены все аппараты ультразвуковой медицинской диагностики и приборы УВЧ-физиотерапии. Термин «инфразвук», надеюсь, тебе знаком? Так вот, тут тоже не обошлось без наработок гениального серба. Инфразвук, особенно модулированный определенным образом, способен вызывать негативные эмоции, вплоть до животного страха, у людей. Весь вопрос в том, как его направить в нужное место. Представляешь, что случится с армией, которая попадет под излучение такой установки? Да она побежит в панике при одном виде врага! Теперь перенесемся ближе к нам. Середина прошлого века. Тесла недавно умер, заболев пневмонией после перелома ребер. Под машину попал, бедолага. Так вот, Тесла как Ленин: умер, но дело его живо. Военные не оставили в покое придумки физика, а наоборот, принялись их углублять вширь и расширять вглубь. В конце шестидесятых — начале семидесятых годов, а местами и раньше, крупные державы затеяли какое-то циклопическое строительство. На Аляске, в Гренландии, на Скандинавском полуострове, в нескольких точках Советской империи стали появляться странные сооружения. Гигантские плоские, шарообразные, похожие на стену решетки. В СССР, например, они располагались в Комсомольске-на-Амуре, Николаеве и, угадай, в Чернобыле-2. В декабре 1978 года мир впервые услышал «Русского Дятла». Мощность радиосигнала колебалась от 10 до 40 мегаватт, а широта диапазона составляла около 40 килогерц. Дробный стук вклинивался в частные и служебные радиопереговоры, сводил с ума диспетчеров авиалиний, и, вообще, вел себя крайне вызывающе, тем более, что ухватить его за хвост было сложно — он перескакивал с частоты на частоту без видимой системы. В конце концов, «Дятла» поймали и попытались заставить заткнуться, мотивируя это тем, что сигналы могут входить в резонанс с колебаниями человеческого тела, вызывая, тем самым психические расстройства. Но руководству СССР было глубоко положить на капиталистический мир. Верхушка страны объявила, что радар рядом с городом Чернобыль — объект «Дуга» — есть не что иное, как радиолокационная станция раннего обнаружения. Точнее — загоризонтного обнаружения. Радары располагались на территории СССР таким образом, чтобы их излучением можно было накрыть всю пресловутую Америку. Гонка вооружений была в самом разгаре, программа «Звездных воин» еще не пылилась на полках, а тут Россия подложила Штатам такую свинью, во всеуслышание заявив, что теперь может отследить ракету в тот момент, когда она только покидает шахту. Это сейчас мы пользуемся спутниками, и такие радары никому не нужны. А тогда это был скандал. А что же с антеннами, о которых я говорил раньше? О тех, в Гренландии и на Аляске? Про них ничего не заявляли, но, по некоторым сведениям, они строились не для раннего обнаружения, а для создания системы климатического, тектонического и пси-оружия. Таким образом, мы подошли к проекту HAARP, суть которого была в массовом облучении противника, с целью вызвать у него психоз, немотивированную агрессию, шизоподобные расстройства. Сигнал определенной частоты и модуляции мог вызвать иллюзию «приказов свыше». Половина из тех, кого упрятали в психушку, когда они рассказывали про лучи и голоса в голове, действительно подвергалась воздействию пси-установок. Кроме того, не отказались и от идеи контроля за климатом с помощью погодных установок. Помнишь грозы над лабораторией Теслы? А технологии, между прочим, не стоят на месте. С шестидесятых годов прошлого века резко возросло количество катаклизмов на планете: засухи, ураганы, проливные дожди. К этому приложили руку военные, памятуя добрым словом недавно почившего в бозе дедушку Теслу, так удачно проводившего свои эксперименты в Колорадо. Тектоническое оружие: цунами и землетрясения. Если направить электромагнитный импульс заданной частоты и амплитудой в нужную точку земной коры, то можно вызвать значительные изменения в ее структуре, проще говоря — подвижки плит. Вот тебе землетрясения, вот тебе
Дальше мы двигались в молчании. Мне надо было осмыслить услышанное. Рассказ Охотника поразил меня. Поверг в шок. Я, конечно, полагал, что военные имеют непосредственное отношение к творящемуся на поверхности кошмару. Но я даже не мог себе представить, насколько это глубока эта выгребная яма.
Мы подошли к двери. Охраны не было. Охотник открыл раздвижные створки, и мы очутились в большом зале, выложенным белым кафелем. Посреди зала стоял агрегат, упиравшийся в потолок. Большой цилиндр, отливающий серебром, по поверхности которого были протянуты кабели, уходящие вверх в отверстия в потолке. В основании цилиндра ромашкой стояло несколько не то столов, не то ванн, с прозрачными крышками. Три крышки были подняты на шарнирах вертикально. Возле каждой ванны располагались контрольные панели, перемигивающиеся как новогодняя реклама. Слева от входа стоял компьютерный терминал с несколькими мониторами. В зале, кроме нас, находилось еще четыре человека в белых халатах. Трое из них ходили возле контрольных панелей агрегата, а четвертый сидел за мониторами терминала. На наше появление сотрудники лаборатории (а как еще это назвать?) не обратили никакого внимания. Они были поглощены работой.
— Что это? — прошептал я, пораженный обстановкой.
— Это — святая-святых! — так же шепотом ответил Охотник. — Установка «О-сознания». Точнее, ее рабочая зона. Мозг. Тут находятся наблюдатели. Мы называем это место «машинный зал». Юмор, конечно, черный, но название прижилось.
— Меченый же сказал, что вы этот проект свернут!
— Угу, — Охотник кивнул. — В том виде, в котором задумывался — полностью. Эти люди борются с его последствиями. Пошли.
Мы приблизились к установке. Оказалось, что открытые ванны пусты, а в закрытых лежат люди в серой облегающей одежде. К их головам, груди, рукам и ногам шло множество проводов. На лицах людей были прозрачные маски, похожие на кислородные, с отходящими от них гофрированными шлангами. Кроме того, возле каждого стоял автоматический дозатор, заряженный шприцем с белым, непрозрачным, похожим на молоко, раствором внутри. По трубочке раствор попадал в тело лежащего через катетер, закрепленный на руке. Через второй катетер из капельницы подавалась голубоватая жидкость. На контрольной панели, стоявшей в ногах каждой ванны, рисовались непонятные кривые, среди которых я смог опознать только электрокардиограмму. Справа от каждой кривой были цифры, ничего мне не говорящие.
— Это наблюдатели. — Охотник показал глазами на тело пожилого человека, возле которого мы остановились. Их сознание сейчас представляет собой единое целое. Они наблюдают за тем, что происходит в области Прокола, и, по возможности, контролируют его. К сожалению, два часа назад они полностью сменились, так что, в таком положении наблюдатели будут оставаться еще около шести-семи часов. Смотреть за ними сейчас неинтересно. Только специалисты, те, что в белых халатах, понимают, что тут к чему. Они следят за состоянием наблюдателей. Еще есть техники, которые обслуживают весь этот комплекс. Но их совсем мало. Это постоянная наша проблема, наряду с наблюдателями. Пошли, не будем мешать.