Дурнушка Хана
Шрифт:
– Да вот, Киша мыл, а он убежал. Теперь думаю как его ловить. – Ответила я, все в той же позе.
– А поза почему такая странная? – Эйрин подозрительно смотрел на меня.
– Привычка с детства. – Вывернулась я.
Не допусти Господи поймет, что я над ним глумилась пока он был в беспамятстве!
– Мне так легче думается. Ну, я пойду. – И все так же изображая «мыслительный процесс», я бочком вышла из душевой.
***
Я сел, в голове звенело. Темные побери этого ученичка. Ему бы уже пора начать тренировать
Я посмотрел на потолок, голова все еще немного гудела. Странные все-таки у Ханы привычки. Что за несчастное детство у него было, что он привык думать в такой позе?
Тут я вспомнил, что ни разу не видел, чтобы Хана стоял в такой позе... А это значит что? Правильно... Этот мальчишка не удосуживается даже задуматься над своими ошибками. То, что он может мне врать, мне даже в голову не пришло. Врать я отучил его сразу, одним легким пинком. Ибо ложь рождает недоверие, а без доверия ученичество невозможно.
Я поднялся с пола и посмотрел на дверь, за которой только что скрылся мальчишка. Ну что ж, теперь он у меня каждый день будет усиленно работать головой, пусть даже и в такой странной позе. Я осмотрел свою мокрую рубашку, со следами лап Лира, махнул рукой и пошел переодеваться. Пока я разговаривал с Ханой, пришло время отправляться в город.
Империя Ардейл. Лотар. Квартал Пересмешников.
Я шел по узкому переулку, осматривая окружающие меня здания. Этот район города расположен далеко от центральной площади, по сути – это самый опасный квартал в Сейне, куда одинокому спутнику заходить не то, чтобы не желательно, а просто-напросто категорически противопоказано. Если он, конечно, не спешит на встречу с Высшими.
То, что именно здесь жил оружейных дел мастер, к которому я и направлялся, было вполне объяснимо - мастер этот изготовлял оружие, которым никто не пользовался и как результат, никто не желал его покупать. Кому нужна бесполезная вещь? А оружие это было не дешевым, в конце концов, его делали исходя из того, кто будет им владеть. Забытое оружие. Оружие древних – Кейрины.
Я открыл покосившуюся дверь мастерской. В помещении было темно, резкий запах вызывал тошноту и слезы сами набегали на глаза. Остановившись на пороге я осмотрелся.
В центре комнаты стояла небольшая наковальня, слева от двери - печь и корыто с водой, от которого и исходил этот отвратительный запах. У окна располагалось потрепанное кресло, на котором был свалена куча тряпья. Тряпье покашляло и из недр его на меня посмотрели усталые старческие глаза.
– Что забыл в сей скромной обители столь сиятельный господин? – Не смотря на учтивые слова, у меня сложилось впечатление, что старикашка указал мне на дверь.
– Мне нужно оружие. – Ответил я.
Старик отвернулся от меня и посмотрел в окно.
– Игрушечные ножи и мечи делают по соседству. Я создаю настоящее оружие. Сиятельному господину оно ни к чему. – Голос старика скрипел,
Я учтиво склонил голову, частично подтвердив слова старого мастера.
– И в самом деле, мне оно ни к чему. Оно нужно моему ученику.
– Ученику? – Старик посмотрел на меня. – И что же этот ученик умеет? Насколько я знаю, ученики под стать своим мастерам. Все, на что они способны, это тупо махать мертвой железкой, воображая себя великими воителями.
– Мой ученик особенный, ему знаком стиль Ше'д'Ар. – Спокойно ответил я.
– Ше'д'Ар? – Старик с любопытством посмотрел на меня. – Ты обучил его?
– Нет, для меня является тайной, откуда он узнал Формы, но сомнений у меня нет, это Ше'д'Ар.
Старик встал и, чуть покачиваясь, подошел к сундуку, который стоял у противоположной стены.
– Ученик говоришь? – Я кивнул. – В таком случае, брать в руки настоящее оружие ему еще рано. Возьми это, если он сможет сломать их, возможно я создам для него настоящие Кейрины.
Мастер протянул мне сверток. Развернув его, я обнаружил внутри деревянные Кейрины. Оружие было изготовлено из черного дерева, по прочности не уступающего лучшей стали Империи. На гладкой полированной поверхности, было множество ямок.
Скорее всего, дедок давал их всем желающим заполучить Кейрины. А такие чудаки находились, их называют коллекционерами оружия. Но, по всей видимости, никто не смог выполнить странное условие старого мастера.
– Я приду за Кейринами через месяц.
Похоже, у старика не было сомнений, что Кейрины вернуться к нему.
– Я принимаю Ваше условие, почтенный мастер. – Я поклонился старику и вышел.
***
Когда за гостем закрылась дверь, старик тяжело опустился в кресло и посмотрел на печь. Когда-то в этой печи радостно трещал огонь и мастерская была наполнена звуками удара молота. С тех пор прошло много лет, почти вечность. Никто так и не смог сломать ученические Кейрины, не для кого было творить Кейрины Поющие.
Разочарование и боль давно поселились в сердце старика. Каждый раз он шел с надеждой увидеть обломки Кейринов и каждый раз возвращался в мастерскую с тяжелым сердцем, наполненным еще большим разочарованием.
Нет смысла давать в руки неразумным детям настоящее оружие. Оружие для людей стало игрушкой, украшением. Делать оружие для коллекций старик тоже отказался. Мало кто поймет, почему он поступил так, но его гордость как мастера не давала ему создавать оружие для забавы.
Каждый мастер вкладывает часть своей души в то, что создает. Какой-же глупец захочет, чтобы его детище пылилось на стене, украшенное золотом и самоцветами? Старика называли глупцом, сумасбродом, но он упрямо стоял на своем – оружие создано чтобы защищать самое дорогое и ценное. Оружие, созданное для боя, не может висеть на стене. Боги проклянут мастера свершившего такое кощунство. Если бы не милость гильдии Сиэлы и ее мастера, старик давным-давно отправился бы к праоцам, замученный голодом и холодом. Но что такое голод в сравнении с мучениями ущемленной гордости? Что такое жажда, если на кону стоит твоя честь?