Дурные
Шрифт:
Лана вжала голову в плечи – будь у неё кошачьи уши, прижала бы и их тоже – и нетерпеливо взглянула на Агнешку:
– Ну? Поехали.
– Мр? – несколько удивилась та. – Что такое, Лан? Не любишь Пеппера?
– Конкретно эту песню не люблю.
– Да подожди, – Нелли придвинулась к своему окну, как к экрану. – Это же…
– «Небо цвета электрик»! – выдохнула мелкая девчонка из пыльного авто, то ещё не успело уехать.
– Вау, – тихим эхом откликнулся её брат (или другой какой-то родственник). – Они настоящие?
С другой стороны Уазика вышел молодой человек в
– Нда. Они и правда настоящие, – с удивлением заключила Агнешка. Протянула задумчиво. – Может, автограф попросить…
– Есть на чём? – спросила Лана.
– Неа.
У семейства издалека, видимо, оказалось на чём, и они не преминули воспользоваться такой возможностью – больше, конечно, для девчонки, самой младшей из всех, но нельзя было не подумать, что остальным просто удобно прикрываться ею.
– Увидеть «Электриков» и умереть, – Агнешка усмехнулась из-под полуприкрытых глаз.
– Скажешь, – нахмурилась Лана.
Агнешка неопределённо кивнула:
– Я на самом деле видела их один раз вживую. На одном из уличных выступлений. И даже не сказать, что они офигеть как хорошо играли… Довольно много лажали, если честно. Но там и тогда это не имело вообще никакого значения. Потому что – знаете что? Это было самое настоящее, что я видела за последние… не помню, сколько лет.
Как будто на Уазик нацелились и парни из внедорожника – вероятно, им тоже было что сказать – но разговор этот, если и случился, то затерялся в ветре и пыли: лягух успел отъехать достаточно далеко. Может быть, прозвучало их обычное «просто я – умная, а она – красивая» – это на вопрос, зачем их в группе две, неужели работать посменно. Или, может, про то, зачем им Терминал – для кофе, конечно (а, да, ещё он барабанщик). Или ещё что-то из той же серии – а я засыпаю, и меня засыпают корги из плюша и пластиковые бульдоги – первый их, ранний их хит, теперь обречённый навевать ностальгию – как привет из прежнего мира, бывшего так недавно, а может, и не бывшего никогда.
– Не, они милые девчонки, конечно, – Нелли наконец отлипла от экрана заднего окна, через которое ей ещё долго было видно заправку, и повернулась. – Хоть и извращенки.
– В каком плане? – не отрываясь от дороги, протянула Агнешка.
– Ну, в смысле, что друг с другом.
– Это они тебе лично сказали?
– Ну, это же и так понятно, – криво улыбнулась Нелли. – Мне всегда понятно, по крайней мере. Так сказать, со стороны.
– Хех, – чему-то усмехнулась Агнешка.
– А куда мы едем? – спросила вдруг Лана.
Она уже несколько минут озиралась по сторонам, глядя то влево, то вправо от дороги, и похоже, ей не нравилось то, что она видела.
– Хороший вопрос, – Агнешка помолчала немного. – Я здесь бывала, но давно, и тут как будто… не знаю, всё переставили.
Лана полуобернулась к Нелли:
– У тебя в машине есть навигатор?
– Да счас, – та закатила глаза. – Я просила папу поставить, несколько раз. Он такой – ну, ты же всё равно никуда не ездишь.
Лана никак
– Занятно, – только сказала она через какое-то время.
– Что?
– Прямо сейчас мы двигаемся по нашей дороге. А если примерно через полчаса свернём направо, чуть позже нашего поворота, то вскорости попадём на федералку.
– То есть… всё правильно? – Агнешка повела взглядом по округе. – Даже странно. Неужели тут всё так изменилось?
– Может быть, мы изменились, – задумчиво заметила Лана, глядя в сторону, за окно. – Ну, и снесли пару придорожных кафешек. Поставили что-то новое. Вот ничего и не узнаём.
Однако вскоре сам асфальт исчерпал себя и закончился: впереди, за ограждениями, дорога была перерыта, и люди в оранжевых жилетах колдовали над ней вместе с ползучей мигающей техникой. Треугольный знак дублировал для не увидевших или не понявших, что здесь идут дорожные работы. Другой знак рядом указывал в сторону, на поворот.
Нелли цокнула:
– Им обязательно было делать это именно сейчас!
– Ну, мы же не предупреждали их, что поедем, – Агнешка сбавила скорость, потом почти притормозила, глядя на стрелку и направо, куда она показывала, снова на стрелку и направо.
– Кто-нибудь видит этот объезд? – спросила она наконец.
Впереди, вдоль правой обочины, всё обрывалось ямами и размытыми насыпями песка, а не доезжая до них был только лесок из сосен и редких берёз, и никакого пути в обход, вправо, влево или куда-то ещё.
– Вот он, очевидно, – Лана кивнула на ухабистую узкую тропу, убегавшую меж деревьев.
– Это? – Агнешка с сомнением уставилась туда же. – Не похоже, что это вообще для машин.
– Ну а чего ты хотела? Чтоб кто-то заморочился нормальным объездом на два-три дня? Берите что есть. Скажите спасибо, что есть хоть это.
– О-оки… – Агнешка, глубоко вдохнув и выдохнув, размяла пальцы, как перед фокусом. – Попробуем.
Лягух выполз на лесную тропу и почти сразу подпрыгнул на неожиданной кочке.
– Осторожно! – вырвалось у Нелли. – Меня папа убьёт, если тут что-нибудь сломается.
– Не бойся, – откликнулась Агнешка, не отрывая взгляда от тропы. – Я постараюсь аккуратно.
Наверно, ей не стоило этого говорить: лягух, преисполнившись вдруг осознания собственной мощи, рванул вперёд, и маленькая птичка забилась на лобовом стекле. Несколько секунд она часто трепетала крыльями, а затем просто соскользнула куда-то вбок и исчезла из виду.
Нелли беззвучно ахнула и повернулась посмотреть назад.
– Ну всё. Ты её убила.
– Я не специально, – напряжённо выдавила Агнешка. Руки её вцепились в руль.
– А? – Лана оторвалась от карты. – Да не обязательно. На стекле ничего нет. Она могла просто задеть по касательной и улететь.
– Нет. Она её убила, – убеждённо повторила Нелли, даже с каким-то странным удовлетворением. – Она вон туда упала, я видела.
Она щёлкнула, открыв своё зеркальце, маленькое и круглое, и несколько секунд ловила в него кусты позади, затем, казалось, углядела что-то интересное в своём отражении, и переключилась на него.