Дурочка с маком
Шрифт:
Она пояснила сама:
– Его организм не вырабатывает тромбоциты. Началась анемия, мы стали постоянными пациентами клиники и Тошкино лечение стоит безумных денег. Кроме того, нужна пересадка костного мозга, лучше всего было бы взять клетки у брата или сестры, но увы… А донора удалось найти только в иностранном банке. Ирина в курсе моих проблем, она помогает мне с клиентами, и подруги подбрасывают переводы.
Нина вздохнула:
– Твоя ссора с подругой мне очень помогла, теперь нам хватит денег,
Несмотря на количество выпитого, я долго не мог уснуть.
Проснулся поздно, Нины в номере не оказалось, и я решил, что она пошла в бассейн.
К завтраку я спустился один, страшно трещала голова после вчерашнего.
По понятной причине есть не хотелось совершенно, и я с отвращением смотрел, как мои соседи, компания жизнерадостных молодых немцев, поглощают подносы еды.
Я уже допивал свой кофе, когда в комнату вошла Нина с розовыми от ходьбы щеками. Наверное, просто выходила прогуляться, с завистью подумал я.
Она подошла, расстегнула куртку, уселась и вытянула пушистый шарф. Сразу вокруг распространился холодновато-терпкий запах ее духов. То ли от выпитого кофе, то ли от этого запаха, но в голове моей слегка прояснилось, и я поднял на нее глаза.
Она спросила:
– Как полное имя твоей Гели – Ангелина? – Мне удалось поставить кружку на стол, не расплескав ее. – Наверное, она в самом деле очень хороший человек. Сегодня ночью Ирина разыскала меня, просила разрешения дать мой номер двум сумасшедшим девицам. Это подруги Гели. Павел, там, в Москве, что-то произошло. Она не то пропала, не то нашлась.
– Хорошо, я сейчас же позвоню в Москву, – встревожился я. Ясно, что такую бурную деятельность ни Лена, ни Алена, а я не сомневался, что это они, без веской причины развивать не будут. – Черт, я не взял с собой телефон!
– Возьми мой.
Я благодарно кивнул, нашел последний вызов. Ответил мне Антон:
– Павел, творится что-то неладное. Геля куда-то исчезла, потом позвонила с чужого номера, дома ее нет. На столе в вашем кабинете ее заявление об увольнении.
– Я вылечу при первой же возможности.
– Извини, что прервали твой отдых. Я сначала был против того, чтобы звонить тебе. Вы оба – взрослые люди и сами должны во всем разобраться, но, честно сказать, вижу, неладно все вырисовывается. Ты не замечал, что Гелька в последнее время сама не своя ходит? Ленка уверяет, что ее в секту какую-то заманили.
Я разозлился:
– Какого черта не нашли меня раньше?
Антон вздохнул:
– Я, если честно, думал, что ты все-таки уговорил ее уехать с тобой…
– О, господи! Можно ли что-нибудь скрыть от народа?
Антон сердито сказал:
– Можно, но для этого надо хотя бы приложить определенные усилия.
Я рявкнул в трубку:
– Так, все, до встречи. Приеду, отзвонюсь.
Я вернул трубку Нине.
– Ты улетишь со мной или останешься?
Она подняла на меня глаза:
– Если можно, я хотела бы остаться здесь до конца недели.
– Конечно, номер я уже оплатил, обратный билет тоже. Улетишь, когда надоест отдыхать. – Я посмотрел на часы. – Извини, но мне нужно еще узнать, когда ближайший рейс, и собрать вещи.
Она улыбнулась:
– Я все узнала. Тебе повезло, всего раз в неделю, по воскресеньям, есть прямой рейс из Инсбрука на Москву, компания «Сибирь». Ты через четыре часа будешь в Москве. Иди, уложи вещи: у тебя есть два часа на то, чтобы собрать сумку и добраться до аэропорта. Не опоздай на регистрацию! Машину я уже вызвала. Да, основной багаж не пакуй, я сама его заберу, а Петер мне поможет правильно уложиться. А уж в Москве ты меня встретишь, договорились?
Я поднял на нее глаза:
– Спасибо тебе. Не знаю, куда смотрят мужики, но ты – замечательная девушка, и я желаю тебе счастья. Вернешься, обязательно позвони мне: я дам денег на операцию. – Лицо ее побледнело, а глаза стали огромными и прозрачными, я понял, что сейчас они прольются слезами, а мне этого было нельзя. – Только не плачь, а то я не смогу уйти и опоздаю на самый важный в своей жизни рейс. Все, я пошел!
Я выскочил на крыльцо, на пороге столкнувшись с цветочницей, забрал у нее все цветы, вернулся к Нине и вручил их, расцеловав ее.
Она засмеялась:
– Ты меня разбаловал. Чувствую себя царицей. За то, чтобы провести со мной одну ночь, мне никогда еще столько не платили.
– Ты и есть царица, а они все были просто кретинами, – на ходу бросил я. – И не придумывай, вовсе не плачу я тебе за ночь! Да, еще одно: не в моих правилах давать советы, но ты уж присмотрись к Петеру, пожалуйста. Он этого заслуживает.
Она вытерла глаза:
– Иди, Паша, а то я разревусь, как дура. На нас и так уже все смотрят. И, если можно, я не приду с тобой прощаться.
Наш борт сел строго по расписанию. Сумку я брал с собой в салон, поэтому мне не пришлось ждать багажа.
Я поднялся в квартиру, бросил вещи в холле. Прямо в ботинках прошел в спальню, подключил телефон.
Машинально вызвал знакомый номер, но телефон Гели был отключен.
Набрал номер Антона. Даже не поздоровавшись, он хмуро сказал:
– Ты дома? Жди, мы через полчаса будем.
Я начал, было, объяснять, как лучше проехать, но Антон прервал меня:
– Я знаю, где ты живешь. Подвозил как-то Гелю, когда ты болел.