Душа и краски
Шрифт:
Мои глаза продолжали рассматривать картины, еще пол зала оставалось. Иногда возникало желание дотронуться до мазков, но вспоминалась табличка у входа «Работы руками не трогать». Только мои руки так к ним и тянулись, а мой нос начал различать запах краски. Особенно меня привлекал запах масла, который был самым сильным.
Вдруг входная дверь открылась, теперь я была не одна, вошли три девчонки лет двенадцати. Они тоже принялись рассматривать работы, первое время никто из них не сказал ни слова. Они сначала смотрели на картину, а потом
– Вот она! – вдруг воскликнула одна из них, глядя на лесной пейзаж.
– Красиво, – тихо произнесла вторая.
Как оказалось, эта троица пришла посмотреть на картины своего учителя. Они продолжали ходить по залу и искать работы с его именем, Камиль Дано. В основном он рисовал лесные пейзажи и город. Его ученицы быстрее меня осмотрели весь зал и удалились, я снова осталась одна, а в моей голове звучало только одно слово.
– Красиво, – прошептали мои губы незаметно для меня.
– Согласна, – вдруг раздался голос за моей спиной.
Она вошла незаметно, наверное, когда выходили три девчонки. Мы стояли с ней перед «Ночным лесом» и обе смотрели на луну, которая висела в центре неба. Небесное светило было абсолютно белым, не было кратеров и неровностей, просто белый круг. Я видела настоящую луну этой ночью, она выглядела иначе. То, что было изображено в центре неба, имело только схожие цвет и форму. Оно, словно, было не закончено, но сама работа выглядела гармонично и завершено.
– Иногда то, что не закончено, прекрасно, не всегда стоит в точности что-либо передавать. Здесь это – луна, – произнесла незнакомка, заметив, что меня заинтересовала эта картина.
Луна, мне стало известно название этого небесного светила, хотя, не совсем. В моей голове уже был набор определенных знаний, которыми мне каким-то непонятным образом удалось пользоваться. Но меня привлекло само слово. Луна. Оно крутилось в моей голове, пока незнакомка продолжала что-то говорить и говорить. Она рассказывала мне что-то про технику рисования, но мне, словно, ничего не было слышно.
– Через месяц вывесят новые работы, среди них будут картины моих знакомых творцов, – произнесла незнакомка и замолчала.
О чем мне с ней говорить, я не знала, мне хотелось только смотреть и чувствовать от просмотра что-то внутри себя. Но и она не стала продолжать этот односторонний диалог, как и я, незнакомка ходила по залу и смотрела на работы. Я же обратила внимание на ее внешность и вообще внешний вид.
У нее были длинные каштановые волосы, собранные в высокий хвост. Серые глаза с длинными ресницами, а над ними разместились густые брови. Нос был небольшой, аккуратный и немного вздернутый. Рост у меня с ней был примерно одинаковый, телосложение тоже, только ее формы были более округлыми и женственными. На ней была темно-серая футболка, которая была ей велика на размер. Ноги полностью закрывала темно-красная юбка с восточными узорами, бежевые и белые капли и другие формы сплетались в нечто растительное.
Это
Вдруг к нам присоединилась еще одна женщина. Она была в годах, в ее коротких волосах белела седина. На ней было бежевое платье с длинными рукавами, а на шее висели бусы из темно-зеленого камня. Она подошла к девушке, которая рассказывала мне про луну. Ей от нее определенно что-то было нужно.
– Доброе утро, Лилия, – произнесла женщина, подойдя к ней ближе.
– Доброе утро.
– Ты сегодня на своем фургоне?
– Да, – коротко ответила Лилия.
– Я хотела бы передать холсты для твоей бабушки. Сможешь ей их отвезти?
– Конечно. А я для нее как раз приобрела новые краски.
– Раз сейчас ты здесь, можешь забрать их у меня?
– Без проблем. Мой фургон как раз стоит у заднего входа, я приехала увести картины с прошлой экспозиции.
– Ну, так пошли, – произнесла женщина в бежевом.
Они отправились к выходу, а мне стало известно, что где-то в фургоне тоже есть картины. Мне хотелось на них взглянуть, как раз оставалось посмотреть на несколько работ. Я подошла к последней стене, где они висели. Это были натюрморты, семь натюрмортов с вазами и фруктами, выполненные акварельной техникой.
Я стояла у этой стены, а потом услышала, что в галерею вошла шумная толпа. Они сразу принялись осматривать работы и обсуждать увиденное на них. Уже был день, город окончательно проснулся, снаружи улицы наполнились прохожими. Через некоторое время выставочный зал тоже наполнился теми, кому надо было где-то побывать на выходных.
Мне же стало неуютно, в пустом зале мне было комфортнее. Последней каплей стал запах духов одной из посетительниц, он был такой сладкий и резкий, что мне не хотелось дышать. Я отправилась наружу, желая найти фургон, о чьем внешнем виде у меня не было представления.
Я вышла наружу, мой нос сразу же освободился от раздражающего аромата. Кожа почувствовала тепло солнечных лучей, и мой взгляд устремился вверх, в небо. Солнце светило, мимо медленно проплывали почти прозрачные облака. Высота менялась почти каждую секунду, как и обстановка в городе, жизнь закипела.
Вдруг я заметила Лилию, которая куда-то шла с большим свертком. Это были холсты, предназначенные для ее бабушки, они были надежно упакованы в несколько слоев бумаги, замотанных скотчем. Девушка направлялась к своему фургону, а я незаметно следовала за ней, зная о картинах. Мы зашли за угол, там стояло ее транспортное средство. Лилия открыла скрипучие дверцы, за которыми находились работы ее и ее бабушки, которые ей предстояло увезти. Они лежали на коробках у стены со стороны водителя, их было всего шесть.