Душа наизнанку

Все права защищены. © А. Ольский, 2021

Полет из Лондона в Сан-Франциско, как обычно, был крайне утомителен. Правда, с годами привычка одержала верх и, усмирив рассудок, превратила это изнурительное путешествие в обычную рутину. Единственным занудой осталось мое бренное тело. Вот и сейчас оно устало и ныло, будто капризный

ребенок: голова раскалывалась, ноги отекли, а глаза смотрели и не видели. Мне казалось, что будь я даже самым искусным йогом, я бы не смог укротить свою плоть.

Наконец стюардесса попросила пристегнуть ремни. По рядам пробежало легкое оживление, и самолет, подчиняясь воле летчика, словно дрессированный зверь, пошел на посадку.

Постепенно салон опустел, и пришла моя очередь выйти на свет божий. Я поднялся, потянулся, достал с полки свою сумку – все движения предсказуемы и отлажены, как на автопилоте. Вероятно, если однажды ослепну, то легко обойдусь без поводыря.

Видимо, Создателя так растрогал мой печальный образ человека-робота, что он решил сделать мне неожиданный подарок, напомнив, что в земной жизни всегда есть место для сюрпризов. На полу возле моего кресла лежала черная кожаная папка. Я поднял ее и окликнул последних пассажиров в надежде найти хозяина. Никто не признался. На первый взгляд, папка не представляла собой ничего особенного. Обычно бизнесмены и адвокаты, готовясь к важной встрече, кладут в такие папки документы, счета и другие бумаги. Подумав, что смогу обнаружить внутри имя владельца, и не в силах побороть любопытство, я расстегнул молнию и увидел стопку листов разных размеров, исписанных неразборчивым почерком на незнакомом мне иностранном языке.

Без дальнейших промедлений я направился в офис «Дельты», чтобы сделать объявление. Любезная шатенка с радостью выполнила мою просьбу и предложила оставить пропажу до появления владельца.

Через час я открывал дверь моей небольшой уютной квартиры на тринадцатом этаже. В отличие от большинства людей, я считаю это число удачным. Оно сопровождало меня по жизни с завидным постоянством: родился 13 июля; дома и квартиры, в которых я жил, обязательно были под номером «13», телефоны и машины тоже не обходились без этого числа, даже любимых женщин я встречал не иначе как тринадцатого. Чертовой дюжине издавна приписывают страшные магические свойства, для многих она олицетворяет невезение и несчастья, но мне лично всегда благоволила.

Горячий душ и любимый «Гленфиддик» вернули меня к жизни. Я пристрастился к скотчу так давно, что уже не помню, когда впервые отведал этот божественный напиток. Не знаю, пережил бы я все печали и радости, выпавшие на мою долю, если бы древние кельты не изобрели виски, которое они окрестили «водой жизни». На мой взгляд, ни один другой напиток не способен подарить подобное блаженство и так согреть душу.

Закурив сигарету, я сел в кожаное кресло и окинул беглым взглядом гостиную. Пожалуй, все на своих местах: за десять дней домовой не посмел переставить мебель, а часы на стене не дерзнули изменить калифорнийскому времени, так что сейчас на них было ровно два часа ночи.

Я влюбился в эту холостяцкую студию в самом сердце Сан-Франциско, когда подписал первый контракт с «Сан-Франциско Кроникл». Каждый раз, возвращаясь из аэропорта домой, я, словно ребенок в предвкушении Рождества, с замирающим сердцем открывал ключом дверь, как будто за порогом меня ждали нарядная елка и Санта с подарками.

И вот сейчас, находясь в плену медового скотча, я подумал, что мне чертовски повезло в жизни: у меня есть любимая работа, приличное жилье, неплохой доход, живу я в свое удовольствие. И чего же мне не хватает для полного счастья? Друзья и родители советуют жениться, но, честно говоря, я с трудом представляю себя в роли заботливого мужа. Вероятно, я мог бы завести собаку, кошку или даже попугая, но боюсь, привычки закоренелого холостяка и мои частые отъезды пришлись бы не по нраву

животным.

От философских мыслей меня отвлекла почта на журнальном столике, которая терпеливо дожидалась моего внимания. Я быстро просмотрел корреспонденцию и, за исключением пары банковских счетов, без сожаления отправил в корзину кипу ненужных бумаг.

Стрелка часов приблизилась к трем. Усталость от перелета и джетлаг [1] наконец взяли верх, и я решил, что пора немного вздремнуть. Шеф просил быть в редакции не позже десяти.

Утро не заставило себя ждать и явилось, как непрошеный гость, совсем некстати. У меня всегда было странное отношение ко времени: меня не покидало ощущение, что это привычное с детства понятие – самая злая шутка, которую выдумали люди. Мы подчинили себя дням, часам и минутам и стали настоящими пленниками, измеряя жизнь годами и десятилетиями, а не событиями и чувствами.

Если не стоять в пробках, до редакции несколько минут езды, но в утренние часы движение непредсказуемо, как женское настроение. Я решил, что быстрая ходьба поможет мне окончательно проснуться и собраться с мыслями перед встречей с шефом.

На углу Маркет-стрит и Монтгомери я заглянул в знакомую кофейню. Ароматы кофейных зерен и свежей выпечки опьянили меня с порога. Дождавшись своей очереди и получив заказ, я устроился за столиком возле окна. Погода в это декабрьское утро была довольно скверной: небо заволокли тяжелые дождевые тучи, дул промозглый северный ветер, так что у солнца не было ни единого шанса согреть своими лучами мой любимый город, раскинувшийся на холмах у изумительной красоты залива.

Благодаря нескольким глоткам крепкого кофе я из мира Морфея вернулся на грешную землю. Мой мозг ожил, и сотни мыслей жужжали в голове подобно назойливым пчелам. Я думал о работе, избирательной кампании на пост президента, которая в тот год поражала не только знатоков, а также о приближающемся Рождестве и Софи, которую не видел больше двух недель.

И тут я вспомнил о моей находке – кожаной папке, найденной в салоне самолета. Меня вдруг охватило необъяснимое желание отправиться на поиски ее владельца, понять смысл написанного, прикоснуться к тайне чужой судьбы.

Закончив завтрак, я вышел на улицу и набрал номер редакции.

– Доброе утро! «Сан-Франциско Кроникл». Чем могу вам помочь? – энергично приветствовала меня секретарь Престона Уолша.

– Привет, Кейт, это Майк. Как поживаешь?

– Все в порядке. С приездом, Майк! Когда вернулся?

– Прилетел ночью, чертовски устал. Шеф, случайно, не отменил встречу со мной сегодня? – спросил я, затаив дыхание в надежде услышать от Кейт, что встреча перенесена и она как раз собиралась мне звонить.

– Нет, ждет у себя в кабинете. Советую появиться до ланча, потому что потом он уезжает на совещание с директором рекламного агентства.

– Да, конечно, буду в редакции через десять минут.

– Окей, тогда увидимся.

Я ускорил шаг и без четверти десять вошел в элегантный холл стеклянного небоскреба через дверь-карусель, непрестанно вальсирующую из-за потока служащих и посетителей. Вызвал лифт и поднялся на седьмой этаж.

Шеф был явно не в духе, что называется, встал не с той ноги. Определить настроение Престона не составляло большого труда: язык его тела выдавал хозяина задолго до того, как последний произносил хоть слово. Такие люди не носят маску вежливости, не пытаются скрыть свои мысли, и большинство читает их лица без словаря. Однако, природа всегда стремится к балансу: беззащитного и уязвимого, на первый взгляд, Престона она щедро одарила гневом, упрямством, железной волей и поразительной целеустремленностью.