Душа осени
Шрифт:
Смогла.
Безумный смех, дикий хохот.
Он был так внезапен, так неуместен... единственно возможное оружие. Ведь это жуткое нечто, что возвышалось над ней... как же оно было нелепо! Уродливо, жалостно-смешно... оно было нелепо и смешно настолько, что перестало быть страшным. Оно было маленьким, на самом-то деле, оно было жалким... это было зло, а зло может быть большим, но никогда - великим... Исчезающе-маленькое, отвратительное и безмозглое создание... червяк-переросток, насосавшийся крови и жизни, только и всего. Не так уж это и сложно, раздавить червяка. Противно - но не сложно. Всего-то и нужно - перебороть брезгливость...
Стремительно сорвавшееся
Смех... смех, потрясающий устои мира.
Сияние призрачного клинка, ставшего вдруг подозрительно материальным.
Визг твари.
Движения, проследить за которыми не смог даже эльф, настолько они были быстры.
Запредельная скорость, и смех тоже запредельный.
Визг, рев.
Смех.
Снежные вихри... целая снежная буря там, где была схватка, и был червь...
Был?
О да, уже - был. Был - и не стал.
И полное отсутствие движения.
И полное отсутствие звука.
Хэлгэ очнулся и побежал к ней, почему-то поскальзываясь и неуклюже путаясь в длинных полах плаща и ас'ст'алхэ, словно его тело враз утратило знаменитую эльфийскую легкость.
Медленно оседали последние снежинки.
Медленно таял мерцающий Образ Меча.
И медленно таяли жизнь и тепло в глазах полукровки.
Она сидела прямо на снегу, скрестив босые ноги и спокойно сложив руки на коленях. Она была цветом под стать своей одежде... цвета снега вокруг. В широко распахнутых глазах рождались и умирали вселенные, кружились звезды хороводом снежинок... из темной глубины ее зрачков на Хэлгэ взглянула сама Гэлэас... взглянула и отвернулась.
– Рамборг, - позвал он.
Все звуки умерли в этом белом мире.
– Рамборг!
Она не желала возвращаться.
Она все еще была там, в запредельной ясности и простоте боевого транса, последней его стадии... в запредельном хаосе транса магического; что-то из высшей боевой магии, что-то непознаваемое по определению. Как-то она сумела сплести это воедино: и боль жертв, и гнев сидхэ, и память старых битв, и ненасытную пустоту твари, и ненасытную бесконечность Звездносияющей... и потерялась в этом танце, в этих чарах.
В этом древнем холоде.
Холоде?
– Не знаю, как там насчет души, - вслух подумал Хэлгэ, - но вот телу надо помочь. И - срочно.
Сейчас ее нельзя было касаться магией; нет, нужно было что-то простое, что-то земное, здешнее... например, плащ. Для начала.
Полукровка никак не отреагировала на укутавший ее плечи кусок теплой ткани. Тело ее на ощупь было совершенно деревянным, нет, даже каменным - и обжигающе холодным. Вторым плащом Хэлгэ обернул ей ноги - и задумался.
Знаменитая ткань эльфийских военных плащей не даст внешнему холоду добраться до тела Рамборг, но как быть с холодом внутренним? А также с такими банальными проблемами, как отсутствие еды, снаряжения, коней и обуви посреди заснеженной равнины неизвестно на каком расстоянии от сородичей?
– Где мы?
– поинтересовался Аэт'глатт у отрешенной полукровки, которая, естественно, отвечать не собиралась.
– Куда ты зашвырнула нас, моя Рамборг? А, главное, в когда?
Холмы на севере казались знакомыми; если это все еще Раненая Равнина, то эти холмы могут быть только Безымянными. И, если это так, то у них был шанс, надежный, прекрасный шанс. Эльфы всегда основательно готовились к своим войнам, а у Дома
Призрачный шанс, конечно, но иных все равно нет.
– Ну что ж, значит, к холмам, - подытожил он и без особой надежды посмотрел на Рамборг.
В том состоянии, в котором она была сейчас, не могло быть и речи о самостоятельном передвижении. Полузакрытые глаза, абсолютная неподвижность, опасная, все более усугубляющаяся отрешенность. Завершив поединок, она приняла абсолютно традиционную позу транса: прямая спина, скрещенные ноги, руки на коленях раскрытыми ладонями вверх. Такая мелочь, как два теплых плаща, не в силах была что-то существенно изменить.
Однако, если духом она могла пребывать где угодно, и Хэлгэ не мог на этот повлиять, воздействовать на тело он мог вполне, что и проделал.
Легчайшее прикосновение к нескольким точкам ее тела - и мышцы расслабились, глаза закрылись окончательно, а полукровка мягко и беззвучно упала на бок. Вернее, упала бы, если б Хэлгэ ее не подхватил.
Есть холод и Холод. Сын Дома Рассвета владел определенными силами, способными до известной степени противостоять Холоду.
Паутина невесомых заклятий - что бы там ни происходило с ней, сейчас это было приостановлено... заморожено.
Сидхэ фыркнул, прикидывая расстояние до не такой уж близкой цепи холмов... впрочем, поиски нужного ему места займут еще не один час, так что лучше поторопиться, пока нити его заклятий еще удерживают Рамборг.
Он потуже затянул ремни, наконец-то вложил меч в ножны, плотнее укутал тело Рамборг плащами и легко закинул ее на плечо. Полукровка оказалась совсем не легонькой. Хэлгэ провалился в снег чуть ли не по колени, пошатнулся, но, естественно, устоял. И двинулся к холмам по снежной целине.
********************************************************************
Глава 7.
Лиэ Лиэх'хэл. Лиан.
Больше всего Лиэ удивило наличие в общем зале трактира нескольких посетителей. Казалось бы, и что им тут делать? Скрытый от людских взглядов изгибом лестницы, он постоял немного, усиливая в себе нужное настроение и придавая соответствующее выражение поцарапанной физиономии. Пора.
Люди внизу не могли услышать шагов эльфа; Лиэ всегда старался топать погромче, да все без толку. Однако, стоило им узреть источающую ледяной гнев и высокомерие фигуру, как тишина пала на трактир и накрыла всех, словно пыльный мешок. Несколько пар настороженных глаз провожали Лиэ, пока он пересекал зал и подходил к стойке. Он чувствовал себя по меньшей мере гремучей змеей, если не чем-то похуже.