Душа в наследство
Шрифт:
– Я делаю яды, это наука, к магии я не имею никакого отношения.
Почему-то вопросы о магии всегда меня задевали. Маги считали себя людьми
высшего сорта, и мне это не нравилось. Многие годами пытались открыть у себя магические способности, я же после неудачной попытки стать пифией больше не обращалась к столь эфемерному явлению, как волшебство. С ядами всё куда проще: важна точность, хорошая память и верные расчёты — и никакой магии.
— И это очень хорошо, — как-то слишком мягко сказал поверенный. — На этом свитке есть следы определённой магии, той, что побуждает нас к действию. Это как подчиняющая магия,
Да, я определённо слышала о подчиняющих заклятьях, которые лишали человека воли и заставляли подчиняться чужой. Я кивнула, пока ещё не понимая, для чего деду нужно было оставлять заклятье на свитке.
— Так вот, в послании сказано, что вы должны предупредить всех этих людей, но, видимо, мистер Бреннон не знал, станете ли вы это делать, поэтому решил подтолкнуть вас с помощью заклятья.
— То есть так он решил заставить меня сделать это? — удивлённо спросила я.
— Именно!
Я задумчиво почесала подбородок, осмысливая информацию. Действительно, я сама не могла объяснить свой порыв немедленно отправиться к ближайшему из этих людей, бросив все свои дела, никого толком не предупредив.
— Хорошо, но теперь заклятье действует на вас?
– Нет, для меня оно как раз безвредно, — иронично улыбнулся мистер Хидс и продемонстрировал мне массивное кольцо-печатку на своём пальце. — С тех пор, как я приобрёл эту прекрасную вещь, подобная магия на меня не действует.
– Действительно прекрасная вещь, — протянула я.
В мире, где полно магов, такие вещички просто необходимы. Но подчиняющие заклятья запрещены законом Диосты, поэтому используют их, как и смертельные, крайне редко. Не значит ли наличие этой вещицы, что мистеру Хидсу довольно часто случается сталкиваться с ними? Впрочем, не моё дело.
– Теперь вы заговариваете мне зубы? — с улыбкой поинтересовался мистер Хидс.
– Нет, что вы. Просто задумалась: для чего дед наложил эти чары?
– Ну-у-у, — протянул поверенный, — у меня есть несколько вариантов: он действительно хотел защитить этих людей и пребывал в полной уверенности, что их жизни под угрозой. Он хотел завести вас в какую-то хитрую ловушку, что менее вероятно, и третий вариант, который пугает меня так же сильно, как и привлекает — чары наложил не он.
Сердце сжалось, едва до меня дошёл весь смысл последней фразы поверенного. А что, если это действительно не мистер Бреннон? Кто тогда? Убийца? Я громко сглотнула.
– Зачем же тогда мы едем?
Мистер Хидс невозмутимо пожал плечами.
– Но ведь может быть и первый вариант. К тому же, раз ваш родственник упоминал об этих людях, значит, они довольно хорошо знакомы, а для нас сейчас любая информация будет не лишней.
– Вы правы, — немного подумав, согласилась я. Тем более, зачем убийце просить меня предупредить кого-то? Глупо это.
– Кстати об информации, — мистер Хидс, поспешно распечатал конверт с моим именем. — Почему не прочли?
– Хотела попросить вас сделать это. Если в письме он просит прощения, то я не стану читать, если же в нём есть что-то полезное для нашего дела, стану.
– Как скажете, — пожал плечами поверенный и углубился в чтение. Я нервно ёрзала на сидении в ожидании вердикта мистера Хидса.
– Ну что там? — нетерпеливо спросила я.
– Он просит прощения, но на вашем месте, я бы всё же прочёл, — он протянул письмо мне и я
«Катарина, ты должна знать и верить, что я всегда любил тебя, был рядом и оберегал. Единственное о чём я жалею в своей жизни — это о времени, что я провёл без семьи. Я не мог поступить иначе. Это не из-за того, что я не люблю тебя, или плохо отношусь к твоей матери, а только потому, что мой враг слишком силён и
безжалостен. Поверь, будучи рядом, я мог бы навлечь на твою семью настоящую беду, и никогда бы не простил себя за это.
Пару месяцев назад, я был уверен, что мой враг уничтожен и я даже приезжал в Глонвуд, в надежде поговорить с тобой. Я писал твоему отцу, но и он не ответил мне. И хвала Безликой! Потому что враг мой оказался куда сильнее и хитрее меня. Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет. И ты, дорогое моё дитя, должна запомнить лишь одно — я никогда не бросал тебя, я хотел лишь защитить. Но я расслабился, решив, что враг повержен и выдал себя. Показал, что ты дорога мне. И за это тоже молю о прощении.
Сейчас ты, вероятнее всего в Меренске. Получи наследство и уезжай. Продай всё и уезжай. С моими деньгами ты сможешь скрыться так хорошо, что мои беды и проблемы никогда не смогут тебя отыскать. Я не смог дать тебе любовь, но обеспечить твоё безбедное существование я обязан. Не отказывайся от моего подарка.
Твой Доминик Бреннон.»
Первая слезинка прочертила влажную дорожку на щеке и упала на белый лист. Почему-то кольнуло сердце и я поспешила спрятать послание в сумочку. Нельзя быть слабой. Нельзя показывать свою слабость. Я мельком взглянула на мистера Хидса, который нарочито изучал пейзаж за окном. Я обдумаю это письмо, обязательно обдумаю, когда буду одна, наедине с собой. Сейчас же лучше отвлечься, чтобы не разрыдаться по настоящему.
— Вы говорили, что постараетесь узнать о ходе расследования, вам удалось?
Мистер Хидс напрягся и, сложив руки в замок чуть наклонился вперёд. Поверенный продолжал делать вид, что ничего не произошло и он не заметил моей реакции на письмо.
— Денери предпочитает держать подробности этого дела в секрете, но кое-что я всё же узнал.
Я подалась вперёд, навстречу мистеру Хидсу, глядя на него с нескрываемым жадным интересом.
— Вы не единственная подозреваемая. Есть ещё два человека, которым запретили покидать Меренск, но Кларенс, помощник Денери, ставит на вас.
Я удивлённо нахмурилась. Мистер Деш казался мне приятным молодым человеком, не представляющим угрозы и даже сочувствующим.
— Так вот, Денери бесится, что у него нет следа настоящего отравителя и пытается разглядеть его хоть в ком-то, а Кларенс Деш уверен в вашей виновности, и откровенно говоря, если бы не упрямство Денери, он уже бросил бы вас в темницу.
— Какой ужас, — пробормотала я. Почему-то не верилось, что мистер Уотсон заступается за меня перед помощником, но словам мистера Хидса я верила пока безоговорочно. К тому же в жизни часто оказывается так, что тот, кто вызывает симпатию, в итоге предстаёт в дурном свете, а вызвавший неприязнь может стать союзником. Конечно, сомневаюсь, что когда-либо мы с мистером Уотсоном станем добрыми друзьями, но жизнь штука крайне не предсказуемая.