Душегуб
Шрифт:
Все присутствующие уже поднялись с клокочущими внутри задором и жаждой калечить. Меня быстро заметил паренёк по прозвищу Косолапый и вооружился стулом. Его резвый прыжок мгновенно перешёл в нерешительный столбняк:
— Никаких ножей, Винчи: правила! — завопил он.
В самом деле, Жан совсем не против, чтобы мужики порезвились, но правила требуют делать это без колюще-режущих. Как только импровизированный нож исчез во внутреннем кармане, Косолапый с рёвом бросился в атаку.
Я телепортировался ему за спину и метко зарядил в затылок. Полетевшего вперёд лицом парня встретил мощным ударом
Оказавшись у пустующего столика, я схватил бутылку и метнул в атаковавших. Оба закрылись руками, так что я в момент оказался возле них, перехватил брошенный стеклянный снаряд, и вот он уже обрушивается на лысую голову одного из громил.
Пока здоровяк подрубленной сосной падал на пол, я прыгнул на второго. Устроился поудобнее на рухнувшем толстолобике, чтобы начать методично ввинчивать ему кулаки в толстую ряху. Неприятель больше привык бить, чем получать удары: защищаться совершенно не умеет. Каждый блок легко обойти, раз за разом мои удары достигают его лица.
Внезапно сзади подскочил товарищ избиваемого: того вовсе не вырубило ударом бутылки. Крепкая башка оказалась слишком крепкой. Меня обхватили сзади поперёк живота и отбросили в сторону. Растянувшись на полу, я поспешил сделать перекат, чтобы избежать мощного удара ногой сверху. Закатился под стол, на который тут же обрушилось что-то тяжёлое.
Ко мне потянулась здоровенная лапа. Ловкий захват, быстрое движение, и гад уже награждён парой сломанных пальцев. Телепортируюсь козлу за спину и выписываю ему болезненный удар локтём в позвоночник.
Всё же эти двое — те ещё быки: второй успел вскочить на ноги и дать мне по зубам. Повторным ударом оторвал бы мне голову, не переместись я подальше. Кровавая слюна шлёпнулась на лицо какому-то бойцу, отлёживающемуся в углу. В голове засвистел пар, что перед глазами всё поплыло! Я легко набрал скорость, взвился в воздух и дал недавнему обидчику в лицо с ноги. Осталось переместиться вниз и свалить громилу подножкой.
Налетев остервенелым ястребом на упавшего, я вколотил ему в бока не меньше десятка ударов ногой. В довершение наплевал на честь и обрушил подонку стопу на промежность.
Окинув взглядом зал, я обнаружил целых пять сражающихся групп. Понимая, что веселье затягивается, в помещение ввалились скалоподобные вышибалы.
Где-то над ухом лопнуло стекло. Разумеется, это кто-то разбил мне об голову бутылку. Боль растеклась по виску, на глаза наскочила чёрная пелена. А потом ничего уже не помню…
Бар открыл для меня двери, рад видеть своего маленького князька. Я сразу взял шесть кружек и сел в углу, чтобы впредь избавить себя от общения с Жаном и его плоскими шутками. Мешок с жиром годится только на то, чтобы подавать мне пиво.
Собравшиеся косятся. Неприятно, конечно, но, в общем-то, можно не обращать внимания.
И вот я пролежу до утра в луже, искалеченный, помятый и истерзанный… Но что это изменит? Следующим вечером я вновь буду здесь, я вновь буду сидеть углу, отгородившись от них — всё будет по-прежнему. Это не потому вовсе, что я поставил перед собой цель вывести болванов из себя, просто… просто они — волки и свиньи…
Но я-то — Лев!
Лев не потому царь зверей, что у него грива. Просто он свободен. Ему всегда хватит пищи, хватит тепла, хватит самок.
Загнанные в города людишки могли получить свободу в тот момент, когда бомбы градом посыпались с небес. Когда разочаровавшийся в своих детях Господь уныло смотрел на Апокалипсис и не вмешивался. Но люди не стали свободными.
Свободен вовсе не тот, кто идёт против общества, кто не испытывает болезненных уколов совести, нарушая законы. Свободен даже не тот, кто не зависит от денег… Свобода живёт в голове, а у этой серой массы она в черепной коробке не задержалась.
Я способен сказать всё, что думаю и не думаю, сделать то, что хочу и не хочу, способен идти до потери сил, нырнуть на самое дно далёкого океана. А кто ещё на это решится? Кто-то прикрывается здравым смыслом, кто-то прикрывается моралью, но все просто не готовы признать, что навешивают на себя одну стальную цепь за другой. Тем более им горестно сознаваться, что их это устраивает.
Что ещё у человека надо отобрать, чтобы он решился вздохнуть полной грудью и оглядеться по сторонам? От скольких ещё проблем их нужно избавить, чтобы они расслабились?
И тут входит Винчи. Единственный достойный внимания персонаж. Ему всего девятнадцать лет — это правда. Так что мозги у него, как мозги девятнадцатилетнего мальчишки, желающего быть взрослым. Его дрянные туфли, серые джинсы, вязанный свитер, длинное пальто и белоснежно-белый шарф. Вот он Винсент.
Винчи — мутант, что странно сказалось на его внешнем виде: взрослеет и стареет этот коротышка где-то в три раза быстрее нормальных людей. Да, выглядит он на шестьдесят или около того. Печальная насмешка судьбы. Но лишь благодаря ей телепорт решился думать головой.
В карманы Винчи лазит за всем, чем угодно, но не за словами: с ним тяжко общаться, но это лишь потому, что люди не могут сказать ему ничего интересного. А в спорах он уделает любого умника, а уж такому дураку, как я, схлестнуться с ним не светит. Что ему не нравится — молчать не будет, оскорбят — вцепится в горло хоть самому дьяволу. Достойно уважения.
Первая кружка стукнулась высушенным дном об стол. Во второй оказалась разлита какая-то жижа, из-за чего следует немедленно вылить ослиную мочу — не жалко. Узколобый хорёк по соседству аж потеснился от хлещущих брызг.