Душегуб

Громов Мефодий

— Начни ты, — предложил я девушке.

Пока она разувалась, я прошел в зал и тыкнул проигрывать очень тихую музыку. Алинка начала повествование еще с прихожей…

… Библиотека имени Гоголя. Конец рабочего дня. Все читатели, коими были в основном студенты и школьники, уже начинали расходиться, отдавая в руки Давыдовой Алине учебники и книги. Алина была местной красавицей, и иногда создавалось впечатление, что большинство молодых парней ходят сюда именно ради нее. А в этот день так вообще пополнение! Еще бы, сегодня Давыдова пришла на работу в миниюбке цвета классической школьницы из любого аниме и длинным белым свитером, который придавал ей очень милый вид. А для создания начитанного вида

девушка всегда надевала на работе очки в темной оправе, которые отлично сочетались с ее темным каре.

Как и всегда, к ней подошел какой-то довольно смазливый парень и попытался познакомиться, однако Алина всегда отвечала с улыбкой двусмысленной фразой:

— Увы, но я занята.

Хоть это и было сказано с ее милой улыбкой, в голосе была слышна твердость и после неудачных попыток очередной ухажер отвалил. В зале еще оставалось парочка человек, но те были полностью поглощены чтением книг и не обратили на подкаты к девушке внимания. Глянув на часы, Алина блаженно потянулась и хотела уже начать собираться, как откуда не возьмись у ее стойки появился мужчина средних лет. На первый взгляд. На нем была обычная черная кофта и подпоясанные джинсы, а его волосы выдавали в нем старика, однако они не были седыми, а просто белыми: на его лице не было ни одной морщинки.

На этого молодого человека Алина не сразу обратила внимание, будучи сосредоточенной на чем-то другом, как он с ходу задал столь неожиданный вопрос:

— Где сейчас Альтаир?

Голос был настолько обыденным и спокойным, что Алина совсем не задумалась над вопросом и сходу ответила, махнув рукой:

— Тренируется.

Только после того, как Алина поняла суть вопроса, глаза ее расширились и она медленно перевела ошеломленный взгляд на беловолосого незнакомца, который со в меру довольной улыбкой развернулся и пошел обратно. Алина еще долго обескуражено сидела на одном месте, прежде, чем наваждение прошло, и она стала лихорадочно собираться домой, забыв про все…

— Альтаир?.. Он действительно так меня назвал?

Уже в который раз риторически спросил я, не дожидаясь ответа: Алина не могла ошибиться, особенно после того, как она вспоминала «код» доступа через иниары в Адланде.

Я оперся головой о руку, стоящую на подлокотнике дивана и одновременно слушал быстро бьющееся сердце Алины и припоминал давние события:

— Беловолосый, беловолосый… Знаешь, на ум приходит только один человек, — немного подумав, добавил: — или кир. Когда я был в Салидоне, на меня напали Убийцы, которых я поначалу обозначил «маньяками», и, обезвредив всех, столкнулся со странным седым парнем, который имел очень уж странную технику боя, которую я так и не распознал, отключившись после парочки плюх…

— Ты думаешь, это он?

Я сжал кулаки и холодно изрек:

— Я ничего не думаю, я просто вспомнил того, кому проиграл.

— Ясно. Так что ты хотел сказать-то?

— Я? — искренне удивился я, со злобы позабыв о теме нашей беседы. — А, да. Здесь кто-то побывал, пока нас не было.

— С чего ты взял?

Я молча пару раз коснулся носа и продолжил:

— Это был мужчина, и он явно что-то искал. Судя по тому, что запах очень скудно сохранился, он был здесь не более десяти минут.

— Странно, кому мы понадобились?

Риторический вопрос Алины застал меня врасплох, и мы вместе думали над проблемой в тишине уже с минуту, пока я не выдал немного глупое предположение:

— Бартисты?

Алина пожевала губу:

— Не знаю даже… — а потом махнула рукой и более живым голоском отозвалась: — Ладно, расскажи лучше, как там на боевом фронте?

И тут же лиса подалась вперед, ожидая услышать весь бой до мельчайших подробностей, однако я лишь весело хмыкнул, улыбнулся и изложил быстренько в общих деталях, на что Алинка наигранно надулась и пару раз толкнула меня. Я поддался и упал на левый бок, про себя отметив, что, почему-то,

прилично устал и очень уж хотелось поспать… Севшая сверху на меня Алинка со смехом принялась стягивать резинку с моих волос, а я блаженно вздохнул, потянулся и лег на живот, потихоньку погружаясь в дремоту. Однако то ли из-за неловкого движения Алины, то ли из-за моего неудачного поворота головы в бок, шею на секунду заклинило и меня тотчас вышвырнуло в реальность, где Алинка довольно нагло и непринужденно плела очередную прическу. У самой девушки волосы были средней длины, и ей оставалось извращаться исключительно надо мной. Дабы поломаться, я раздражительно поерзал на месте, издавая грозные звуки, однако Алинка приняла это за игру и так же со смехом продолжала начатое. Подняв повыше правую руку(на левую я положил голову), насколько это позволяло положение тела, я попытался пощекотать Алину, однако кончиком пальцев нечаянно провел по ее юбке, не нащупав ничего под ней. Что, впрочем, ничуть не удивило меня: мы с Алиной старой (читай: древней) школы, где практически никто и никогда не носил нижнего белья. И это было связано не с якобы малым развитием интеллекта и способностей, а с тем, что это ужасно мешало передвижению. Эта привычка оставалась у нас до сих пор.

Почувствовав мое прикосновение, Алина тотчас сдавила мои ребра своими сильными ногами и на секунду замерла. Ее сердцебиение участилось в несколько раз, и у нее даже выделился пот, что было Алине не свойственно: она всегда знала о моих способностях и более-менее научилась держать себя под контролем, но почему-то не в этот раз…

— Что-то случилось?..

Девушка ответила спустя какое-то время:

— Все хорошо…

А после она ослабила хватку и медленно продолжила делать прическу, однако уже в тишине и слегка дергаными движениями.

Закрыв глаза, я тотчас погрузился недолгий сон, а проснулся от негромкого хлопка ванной двери.

От такой пятиминутной дремоты еще больше захотелось спать, и я даже не сообразил, как добрался до комнаты и плюхнулся в одежде.

Однако ночью меня снова разбудило… не знаю, что разбудило, но из мира снов меня высвободил настолько странный запах, который доселе я чувствовал поверхностно и в очень маленьких «дозах». Мое пробуждение сопровождалось резким вдохом полной грудью, с одновременным распознаванием и изучением столь странного запаха. Исходил он, кстати, от угла комнаты, в которой спала Алина. Хотя, она не спала: я слышал, как она ворочалась и терла ноги друг о дружку, то и дело очень тихо стоная.

— М-м…

Ей богу, даже мне этот звук было распознать трудно, настолько он был тихим!

— Алин? — низким голосом позвал я с пересохшим горлом, приподнимаясь на локте.

Алина замерла, затаив дыхание, а ее сердцебиение усилилось в разы. Я сел на кровать и помотал пару раз головой, когда Алина уже стала дышать спокойнее и, судя по звуку, она повернула ко мне голову.

— Сон плохой…

Пока она это говорила, я, как какой-то наркоман, втягивал воздух, широко раздвигая ноздри, и все никак не мог остановиться: этот запах опьянял мои чувства и заставлял меня что-то сделать. Мое сердце колотилось со страшной силой, и я стал ощущать какое-то тепло внизу живота. Силой пытаясь унять разбушевавшиеся и непонятные мне чувства, я не заметил, как правой рукой сжал спинку кровати, а в следующую секунду послышался хруст и несильная боль, пронзившая мою ладонь, немного отрезвила сознание.

— Ты же не спала, — хотел сказать я, но сжатые зубы отказывались раздвигаться.

Только спустя пять минут до меня дошло, что сейчас я лежал на диване в зале и с силой прижимал подушкой голову, что бы запах не доходил до меня. Закрытые двери стали небольшим спасением, однако бьющее сердце не давало телу уснуть и я был вынужден пытаться успокоиться. Это был первый случай в моей жизни, когда я не мог привести чувства в порядок. Так я и провалялся еще двадцать минут, прежде, чем уснул беспокойным сном.