Душехранитель (Книга 1)
Шрифт:
– Что за хамская наглость?!
– Гроссман "добавил" ему дверцей.
– Чего хочешь, чудило?
– и едва не свернул кисть о челюсть кавказца (давно не практиковался).
– А, казёл!!!
– опрокинувшись в пыль, проревел тот.
Растирая ноющий кулак, Николай хорошенько пнул его:
– Чего хочешь, урод?! Писать? Какать? Яблочко?
Кавказец ухватил его и повалил за собой в пыль.
Громилы - Сашины противники - не могли понять, чем их берет этот "задохлик". При каждом новом прикосновении к нему (а иногда он как будто нарочно подставлялся) их мышцы будто пронизывало током, тело становилось вялым, переставало
Гроссман с кавказцем катались в пыли, били друг друга по физиономии и матерились каждый на своем языке (по крайней мере, Николай). Рената подняла с коврика под ногами лопатку, выскочила из машины и плашмя стукнула по голове своего обидчика:
– Вот тебе, скотина!
– когда ее дергали за волосы, да еще с такой силой, она готова была убить любого.
Скинув с себя обмякшего противника, Гроссман оттолкнул Ренату к машине, выхватил у нее из рук лопатку и побежал к Саше, который для чего-то затягивал реванш. Водитель без чувств валялся, перевесившись внутрь открытого капота, и телохранитель домучивал второго. Оба - и Саша, и его противник - были отделаны очень аккуратно, ни синячка, ни царапины, но громила едва держался на ногах и лез на рожон уже по привычке, а телохранитель был "живее всех живых" и забавлялся с ним, как кот с мышью. Гроссман изловчился и с размаху хлопнул лопаткой по голове упрямой "жертвы". Саша недовольно покосился на него и отшвырнул пистолет парней далеко в ряды виноградных лоз.
– Хрен с ними! Поехали! Ник, согнувшись, уперся в "уазик", перевел дух и сплюнул, ибо голос его каркал от пыли, забившей рот.
Рената уже завела машину и на ходу подхватила их обоих. Николай, упавший справа от нее, обнаружил, что лопатка до сих пор лежит у него на коленях, а проехали они добрых полкилометра.
Девушка посмотрела на Сашу, который сел на заднее кресло. Выглядел он, как и тогда, перед Новгородом - свежо и бодро, словно еще десять минут назад его и не качало первым же порывом ветра.
– Извини, Саш, это из-за меня... Нужно было лучше будить, Гроссман!
– Ну вот, я же еще и виноват!
– Николай всплеснул руками.
– Все нормально, - сказал телохранитель.
– Все получилось как нельзя лучше.
– И шо ты там с ними возился, Шура?!
– пожимая плечами, возмутился Гроссман.
– Такие моменты бывают не часто, - улыбнулся Саша своей странной, самоуверенной улыбкой.
– Ими нужно пользоваться по полной программе...
__________________________________________
*** "Майа-гири" - прямой удар ногой
– Иногда мне кажется, что ты чокнутый. Особенно в такие минуты, Шура!
– Каждый человек свободен в своем мнении...
– Я понимаю, что у вас, так сказать, медовый месяц, тебе хочется быть снисходительным! Но с этой бездельницей так нельзя! Уверяю, она сядет тебе на шею... Завидую твоему терпению...
– Закрой свой рот, Гроссман!
– вмешалась Рената, рывками выводя джип на шоссе.
– Ни для кого из нас не секрет, что я у тебя была самая плохая, самая глупая и самая ленивая! Но тебя никто не уговаривал ехать с нами, поэтому очень прошу: заткнись, ладно?
Не желая препираться с нею, Николай предпочел промолчать.
За шесть дней...
– Постойте, а как же я?!
– закричал он, видя, что жрица покинула внутренний круг и
– Не оглядывайся!
– приказал ей Помощник, и они побежали в сторону колонн.
Он, Белый Жрец, бросился за ними. Земля тряслась, и ему было страшно осознавать, что придется остаться в этом аду.
Девушка оглянулась. Какая-то сила отбросила ее от спасителя, и тот исчез в ирреальном мире. Слегка раскосые, подведенные до самых висков и оттого еще более прекрасные глаза с янтарными и изумрудными искрами оказались напротив. Губы, блестящие от пурпурного масла, приоткрылись, с них готово было слететь проклятье. Это была она, ожившая статуя из другой жизни, пустая и безмолвная. Но ему была нужна только такая, только она могла помочь.
– Что сейчас будет?
– испуганно клацая зубами, спросил он.
Вместо ответа жрица прыгнула в воду, стараясь не смотреть на пробивавшийся со дна ослепительный свет солнца. Легкая мантия распласталась по поверхности бассейна, словно крылья...
Колонны задрожали, служители посыпались в подземное царство Анубиса и Упуаута, и только Белый Жрец и девушка удержались, когда небеса и земная твердь поменялись местами...
Сияющая птица рассыпалась прахом, злобные саламандры набросились на её пепел. Из-за колонн выскользнула капюшоноголовая тень, но сделать ничего не успела: птица Солнца погибла...
А пресмыкающиеся твари с победным видом пронзительно завизжали - все разом, одновременно...
Игорь подскочил и стукнул по кнопке трезвонящего будильника с такой силой, что отозвались все пружины и шестеренки. Пора на завод. Зашевелился и сосед по комнате - "доброволец".
Вспоминая обрывки странного сна, Гарик чистил зубы в умывалке. Повторилось очередной раз и почти в точности, как и все предыдущие сновидения... Тревожный символ, он уже не на шутку беспокоил "экзорциста". Игорь со стоном вспомнил, что этим вечером ему предстоит очередная неприятная встреча на даче бывшего партаппаратчика. Да, любого выбило бы из колеи то, что он там увидел... И откуда ОНО могло узнать о существовании Саши, чтобы так уверенно и настойчиво требовать его приезда?! Это уже не Оленька с ее сумасшедшей мамашей, тут дело посерьезней. ОНО держало Гарика за горло: вынь да положь ЕМУ Сашу, и все тут! Ну и нравы у этих местных "полтергейстов"!
"Доброволец" ушел раньше Гарика. Тот же всегда немного опаздывал.
Он уже собирался выходить и застегивал куртку, когда в дверь постучались - отрывисто, повелительно, с небольшими интервалами три раза. Баба Нюра, вахтерша, так не стучалась. Она иногда приходила проконтролировать, не проспала ли "её" комната (она была теткой "добровольца"), но это было не в её стиле. Да и смена сегодня Вероники Степановны...
– Кто?
– загробным голосом спросил Гарик, подходя к двери вплотную и рассчитывая услышать суровое: "Гражданин, откройте!"
Стук повторился, и не менее повелительно.
Гарик открыл и, отступив, потер кулаками глаза. Неужто продолжение сна?!
На пороге стояла невысокая рыжеволосая девушка в хорошеньком шерстяном костюмчике и длинной вязаной кофточке. Зеленовато-янтарные глаза её посмеивались.
В своих маленьких туфельках на изящном высоком каблучке она ступила в комнату:
– Так вот какой он, ваш мавзолей, дедушка Ленин! Что, не узнаете?
Игорь сглотнул внезапно накопившуюся во рту слюну и кивнул: