Души нижних миров
Шрифт:
Вбежали слуги, преграждая путь. Юстиниана метнулась к стене, стремясь схватить хотя бы светильник, чтобы использовать его как оружие, но Мо Ши на удивление быстро пришел в себя. Юстиниана, несколько мгновений назад ощущавшая его силу, поняла: как только он распрямится, она будет обречена. Шанса уйти не было ни одного.
Мо Ши выпрямился и закричал:
– А! Мерзкая тварь! Ты!.. – Он задохнулся от негодования.
Юстиниана не могла сбежать, но она сделала то единственное, что могла сделать и чего Мо Ши от нее не ожидал. Она вызвала заклинанием хрустальную сферу, внутрь которой просочилась, как солнечный лучик. Безупречный шар плыл над коврами,
Юстиниана медитировала: «В моей душе – только песчаные дюны, штрихи нечеткого змеиного следа, ускользающего в серые колючки. В глазах моих – пустынное море, застывшее в штиле. В моих ушах – стон дудука. Я слышу, как расцветает абрикосовое дерево, ощущаю прохладу лунной ночи. Свежий запах морских водорослей не перебивает ни одна струя аромата цветов и берега. Я могу слышать то, что я захочу. Я могу обонять те запахи, которые мне нужны. Я могу видеть то, что даст мне возможность сохранить память. В моей душе...»
Наконец безуспешные попытки вскрыть шар утомили Мо Ши, и он стал с интересом разглядывать заключенную в сфере Юстиниану.
– Ты решила меня немножко подразнить, моя королева? – проговорил он мурлыкающим тоном. – Мне нравятся твои игры! Я буду любоваться тобой и желать тебя все сильней!
Мо Ши скинул с себя халат, выпрямился во весь свой громадный рост и сквозь зубы процедил:
– И берегись! Когда я доберусь до тебя – пощады не будет!
Войска вокруг злополучных врат собрались на удивление быстро. Армия Софинии встала лагерем с северной стороны опасного поля отчуждения, ограждая от возможной угрозы свою столицу – розовокаменный Софьянград. Розовокаменным город прозвали заезжие купцы за цвет мрамора, из которого было построено большинство зданий министерств и прочих административных сооружений, включая дворец самого императора. Городская знать, не имеющая возможности строить из дорогостоящего камня, старалась облицовывать свои особняки розовым же или белым мрамором. Поэтому в солнечную погоду город просто сиял и искрился. А когда на улицах шел дождь, стены городских строений радовали глаз теплым нежно-розовым цветом.
Отряды, которые смогли собрать герцогства, присоединившись к армии Софинской империи, расположились восточнее и западнее врат. Таким образом, поле оказалось в плотном кольце войск. Без охраны остался лишь небольшой промежуток, прилегающий к Выхиной топи. Император, который ныне стал еще и главнокомандующим объединенной армии, справедливо посчитал, что если демоны и попрут в сторону болот, то там же и потонут, ведь болота близ Выхны считаются непроходимыми. Даже местные жители в самое засушливое лето редко рискуют там появляться.
– Оперативно сработали, – одобрительно покивал Шторм, рассматривая войска с небольшого холма.
Поле отчуждения, где умирали
Старослужащие чистили и точили оружие возле уже поставленных походных палаток, травя солдатские байки. Более молодые воины, успевшие пройти лишь курс обучения, разинув рты, слушали рассказы бывалых вояк. Над кострами поднимался дымок, в котелках бурлила каша и похлебка. Предприимчивые селянки с большими корзинами в руках обходили солдат и офицеров, предлагая хлеб, фрукты и нехитрые деревенские сладости.
– Всех этих людей скоро не станет, – обреченно вздохнула Хельга, стоя рядом со Штормом. Она вглядывалась в лица людей, которые не доживут и до следующей весны.
– Ты была за Гранью, по ту сторону миров. Ты встречалась с Бесконечностью и знаешь, что все в руках Создателя, – напомнил ей жених.
– Иногда мне кажется, что он забывает про нас. – Хельга поежилась от неприятного прохладного ветерка.
– С чего такое несправедливо негативное суждение о деяниях Творца Миров?
– Не знаю. – Девушка пожала плечами. – От осознания, что столько жизней прервется из-за меня, становится больно.
– У тебя завышенное самомнение, – не поддержал трагизма Дракон. – В данной конкретной заварушке ты совершенно ни при чем.
– Отец же сказал, что Мо Ши мстит за смерть сына, а убила его я. – Голос Хельги почти сорвался на плач.
– Но врата готовились задолго до твоей встречи с Растой, – взывал к здравому смыслу Шторм.
– Столько усилий, и все напрасно! – никак не могла унять рвущуюся изнутри обиду девушка, выплескивая ее на возлюбленного. – Один раз мы остановили войну, грозящую уничтожить людской род. Потом этот Августо с его грандиозными планами. Вот опять зло поднимает голову, и я теперь вижу, что война, которую мы столько лет предотвращали, неизбежна. Когда закончится это безумие с завоеванием миров?!
– Никогда, – грустно улыбнулся Шторм, выслушав тираду возлюбленной. Он теперь часто вот так грустно улыбался. Хельге очень хотелось прочесть его мысли в такие минуты. – Это и есть бытие. Постоянная борьба добра со злом, жизни со смертью, и наоборот. На всех уровнях, начиная с каждой человеческой души и заканчивая целыми армиями и мирами.
– Неужели не бывает мирной и спокойной жизни? – немного успокаиваясь от правильных слов любимого, спросила Хельга.
– А тебе оно нужно? – хитро прищурился Дракон.
– Что «оно»?
– Спокойствие.
– Наверное, это нужно всем, – задумалась молодая магичка.
– Что-то в течение всех лет, проведенных в цитадели, ты вовсе не восхищалась спокойствием, а постоянно рвалась воевать и совершать подвиги во имя добра и справедливости.
– Ты прав, мирная жизнь достаточно скучна и однообразна. Но война – это кровь, боль и смерть, наконец!
– Для этого мира война неизбежна, так суждено. А пять лет назад мы лишь немного отсрочили ее.
– Опять происки Судьбы?