Душою и телом
Шрифт:
– Поездка за город пойдет ей на пользу.
– Это всем нам пойдет на пользу, – ответил он, мрачнея. – Ты не волнуйся, я не буду тебе больше надоедать. В этой жизни я слишком часто вел себя агрессивно, шел на все, лишь бы заполучить то, что хотел. Больше не стану. Но это не означает, что ты не нужна мне, Касси. Просто я готов ждать. Это кольцо все равно станет твоим! И я хочу, чтобы ты это знала. Потому что в глубине души я уверен: мы созданы друг для друга.
– Папа! – К ним подбежала запыхавшаяся Хивер. – Куда вы запропастились. Мы же вас повсюду ищем!
– Все
«Нет, – подумала Касси, – все дело в жизни и в смерти»
26
Вечер «для друзей» сенатора Хааса оказался пышным приемом, на котором, как успели сразу же заметить Шейла и Касси, они были не единственными представителями прессы.
– Черт, ну и сукин же сын этот Меллон, – сказала Шейла, расплатившись с таксистом. – Он, наверное, рассчитывал, что мы будем писать кипятком, когда все это увидим. Вон, погляди, машина ребят с Пятого канала. Я бы собственными руками задушила этого ублюдка…
– Да наплевать на него! – ответила Касси. – Нам же лучше. Мы сможем повнимательней понаблюдать за сенатором. Посмотрим, как он живет, какие у него вкусы.
– Какие у него вкусы, Гарви тебе уже сказал, – расхохоталась Шейла собственной шутке. – А вот где этот парень хранит документы, хотелось бы разузнать…
– Ну, так далеко заходить не нужно…
– Ты имеешь в виду, так далеко, чтобы попасться? Но послушай, если я случайно обнаружу список тех, с кем он сотрудничал в тысяча девятьсот семьдесят четвертом году, то чем я виновата? Да, ладно, не волнуйся, – добавила Шейла, увидев, что Касси испугалась. – Я не такая дура, чтобы лезть на рожон.
– Хочется верить.
Даже издалека было заметно, что в доме намечается шикарный прием. Вся лужайка была застелена огромным ярким зелено-белым в полоску ковром, доходившим до самых дверей. Двор выглядел поистине сказочно благодаря вазам со свежей геранью, плющу, увивавшему стены, и горящим крошечным лампочкам. Слуги в белых костюмах открывали дверцы машин и помогали гостям выйти.
Войдя внутрь, Касси и Шейла попали в вестибюль с высоким потолком, умело украшенным композициями из цветов и гирляндами лампочек. Просторный коридор вел прямо в задний дворик, где играл оркестр-диксиленд. Хотя в доме было полно народу, по шуму, доносившемуся с заднего дворика, можно было догадаться, что настоящее празднество происходит именно там.
– Мэр здесь. И его жена тоже, – прошептала Шейла Касси, пока они шли по коридору навстречу музыке. – А она, как известно, не особенно любит появляться на людях. Значит, наш многоуважаемый сенатор пользуется ее расположением.
– Если не ошибаюсь, это издатель «Ньюс»? – Касси кивнула Шейле на группу так хорошо одетых людей, что они выделялись даже здесь.
– Да… о, Боже! Да тут еще и Магнус, – вздохнула Шейла.
– Идем быстрей. – Касси взяла Шейлу под руку. – Не забывай, мы здесь, чтобы выяснить что-нибудь новенькое. А этого мы всегда успеем увидеть.
– Не глупи, Касси, – ответила Шейла, выходя вместе с подругой в шумный дворик. – Я достаточно хорошо его знаю, чтобы понять, из-за кого он здесь, и…
– И?
– И
– Но я никакого повода не давала ему…
– Да, нет, пойми меня правильно, я ни в коем случае не подозреваю тебя ни в чем таком, – успокоила ее Шейла, беря бокал белого вина с подноса у официанта. И обе девушки уверенно скользнули в толпу. На Касси, как всегда, было платье из гардероба Миранды – темное, с чуть заметным серебристым отливом. – Ты же не виновата, что так похожа на Миранду. Ты даже говоришь, как она. А уж коли ты наследовала от нее все, то не обессудь, что старый бабник Магнус также достался тебе по наследству. Не забывай, он считает, что ты во всем должна заменить Миранду – и в работе, и в…
– Что касается работы, это, по меньшей мере, странно. Я же только временно…
– А я говорю, что ты себя недооцениваешь, – перебила ее Шейла. Она попивала вино и наблюдала за танцующими парами. Шейла, убежденная в том, что на официальные приемы надо являться исключительно в черном, была сейчас в черном платье с пышной юбкой, которому, по ее подсчетам, уже исполнилось, наверное, года три, не меньше. Но в этом платье, в туфлях на высоченных каблуках и огромных серьгах она была неотразима. Хотя подруги были совершенно между собой не похожи, их объединяло то обстоятельство, что все мужчины провожали их долгим взглядом.
– Ты видела на прошлой неделе сюжет со Сьюзен Диаборн? – продолжала Шейла. – Это же полный мрак! А ты – ты новое лицо. Даже Мак так считает. Он сам мне вчера об этом сказал, – добавила она, заметив по выражению лица Касси, что та ей не верит. – Чего тут удивляться? Ты же такая интересная, у тебя такой живой взгляд… к тому же ты сестра Миранды, а это не может не привлечь зрителей. Кроме того, насколько я поняла, ты гораздо более въедливая, нежели Миранда. Так что это место рано или поздно все равно будет твоим.
– Но почему ты раньше мне не говорила ничего подобного?
– Да потому, что если кое-кто узнает о том, что мы с тобой затеяли… это будет конец.
– Ты боишься?
– Нет, Касс, мне бояться нечего. А вот тебе тогда не видать этого места как своих ушей. Понимаешь, ну что мне терять? Кто я? Никто. Меня же не звали на место ведущей телешоу при условии, что я буду послушной. А значит, мое послушание никому не нужно. И я буду делать, что захочу.
– Я тоже, – сказала Касси. – Я готова на все, лишь бы выяснить обстоятельства смерти Миранды. И мне кажется, я тебе уже не раз об этом говорила.
Шейла посмотрела на нее, прищурив яркие блестящие глаза, сквозь бокал с вином. И произнесла тост: «Ты моложе, чем Миранда, и сил у тебя побольше. Так что вперед!»
Еще полгода назад Касси чувствовала бы себя очень неловко на подобном светском рауте. Господи, насколько же уверенней она стала с тех пор! Теперь она с легкостью порхала среди этой толпы. Сама решала, к кому подойти, кому пожать руку, улыбалась дежурной улыбкой. У всех она как бы между прочим спрашивала: «Как давно вы знаете сенатора? Мы делаем о нем передачу и были бы счастливы, если бы вы согласились поделиться своими воспоминаниями…»