Два билета из декрета

– Мама, я покакала!
– крикнула Варя.

Я быстро вытерла руки о спортивные штаны, добавив новое пятно к уже имеющимся, и с тоской посмотрела на фартук. Тот болтался на дверном крючке. Горделиво, дерзко, одиноко. Надо бы вписать в карту желаний пункт «надевать фартук во время работы на кухне». И нижнее белье комплектами. Всегда. Даже на прогулку с детьми. И…

– Мама!
– снова раздался голос из нашей спальни.

Стоп, а почему это из спальни?! За секунду я развила скорость

гепарда и пронеслась по коридору в дальнюю комнату. Уже с порога мне открылось дивное зрелище. На полу рядом с креслом выросла огромная куча из наших с Олегом вещей, которые Варя предусмотрительно достала из комода. На куче дочь. Голая и грязная. Она протянула ко мне руки и растопырила пальцы в стороны:

– Покакала я…

Ну, допустим, об этом можно было и не сообщать: улики, что называется, так и бросались следователю в глаза. Я подхватила Варю и, напевая под нос мантру: «Мы не бьем детей, мы не бьем детей», помчала в ванную, держа дурно пахнущий верещащий цветок жизни на вытянутых руках.

– Холодная, - сообщила дочь, когда я засунула ее под струю воды. В этих панельках был непонятный нам прикол-интрига: ты никогда не мог предугадать температуру воды в кране. Вчера она обжигала тебе руки – сегодня ты окоченевшими пальцами пытаешься домыть посуду и материться хоть немножечко тише. Приходилось каждый раз регулировать смеситель, ждать пару минут и молиться Нептуну, чтобы уж сейчас без сюрпризов. Я с тоской вспомнила нашу старенькую хрущевку, там воды не было месяцев шесть в году. Люблю стабильность.

Чистая, но мокрая Варя поползла в комнату, а я вернулась в спальню разбираться с кучами. Бельевой и той...второй.

– Ма-а-а-ам, - раздался голос сына.

– Занята, - крикнула в ответ и принялась устанавливать программу стирки.

Я достала подозрительно легкий контейнер с порошком. На дне его болтались белые кристаллики, которых едва бы хватило на один цикл машинки. С сомнением посмотрела на пустой контейнер и перевела взгляд на бутыль с шампунем: может, рискнуть и постирать все Чистой Линией? Где-то я читала, что от этого в барабане образуется слишком много пены. С другой стороны, возможно, это единственная пенная вечеринка, которая светит мне в ближайшие годы.

Ну ладно, просто хозяйка из меня никудышная.

– Ну ма-а-а-ам, - снова позвал сын.

Я почти дошла до его комнаты, как меня остановил телефонный сигнал. У Олега обед, а значит, звонил он.

– Как дела у принцессы моих грез?
– бодро спросил муж.

– По уши в го… неважно дела, Олег. Я на пределе.
– Это была правда. До детского сада нашей младшей оставалось не то каких-то шесть месяцев, не то целых, мать его, полгода. Кажется, я уже перестала считать дни до момента свободы и стала тихонько сходить с ума.

– Неладно что-то в датском королевстве, - выдохнул Олег, - хочешь, приедет моя мама?

– Олег, чтобы избавиться от жены, можно просто развестись, необязательно убивать меня.

– Не хочешь маму, можно няню.

– На какие деньги?

– На твои честно заработанные. Выйдешь обратно в офис. Ян, иначе никак, я бы достал тебе любую сумму, но воровство в нашей стране все еще преследуется по закону.

– Тупые законы.

– Знаю, малыш,

держись.

– Держаться нету больше сил, - ответила я известной фразой из мультика и нажала отбой.

Да, стоило бы добавить, что и в роли жены я претерпела полное фиаско.

– Ма-а-а-ам, - снова донесся голос сына. На пороге стоял Мишка: грустный, с полными скорби глазами.
– Игра не получается, - всхлипнул он.

На мониторе компьютера замерла поистине чудовищная картинка. Там был то ли взрыв, то ли авария с участием всего таксопарка британской королевы: кровь, кишки, обломки машин. Миленько. Мише было почти семь, и я с тоской вспоминала невинные игры в Лего, машинки или то, как увлеченно он собирал паззлы с Человеком-пауком. Сейчас же все поменялось: паззлы нашли приют у соседского сына, машины Олег продал на Авито, чтобы купить трюковой самокат, а Лего мы подняли на шкаф от греха подальше. Варя тянула все в рот, как беспроводной пылесос «Шмель», и каждая принесенная в дом вещь проходила жесткий отбор на тему того, поместится ли это за щекой нашей ручной хомячихи. Сын снова всхлипнул. Кажется, ему надоело изображать вселенскую печаль, и он решил перейти на межгалактические стенания.

– Миш, мы сто раз говорили, разве какая-то игра стоит твоих слез?

– Игра нет, а вот гоночная машина стоит, я ее все утро прокачивал.
– Рот Миши некрасиво искривился не то в зевке, не то в плаче. Я изобразила на лице равнодушие и оперлась плечом о дверной проем, давая понять, что эти компьютерные страсти меня не трогают. Миша внимательно посмотрел мне в глаза и, видимо, разглядев там что-то, кроме привычной усталости, сдался.
– Пройди за меня трассу, пожалуйста. Пройдешь, а?

Думаю, вы не в курсе, но и геймер из меня отстойный.

Плюхнувшись на Олежкин рабочий стул, я деловито взялась за джойстик, в надежде, что компьютер подавится от такой крутости и в страхе капитулирует. Не вышло. Только я совершила первый лихой вираж по скрученный в рогалик дороге, как маленькая рука потянула меня за футболку.

– Спать, - безапелляционно заявила Варя.

Бойкая и шустрая обычно девица картинно откинулась у меня на коленях и закрыла глаза. Это значило только одно: настал час ее дневного сна и моей короткой, но такой желанной свободы.

– А игра? Что мне делать? – обиженно засопел Мишка. 

– Миш, у нас тут "спать" случилось, игра потерпит. 

Сын страдальчески всхлипнул и максимально драматично, словно Гамлет в последнем акте, сел на гигантское трон-кресло. Он еще надеялся разжалобить и оставить меня в комнате на пару минут. Не вышло.

К слову, я и как мать дырка от бублика.

Варя заснула за считанные секунды. Я осторожно переложила ее на кровать, легла рядом и выпала из реальности на целый час. После сна дочь была немногословной – это у нее в меня. И дико голодной – это уже гены моего благоверного. Пока дети уплетали полдник – оладьи из недоеденной утром овсянки, – я бегала по квартире и устраняла следы недавних смерча, потопа, землетрясения, цунами. Иными словами, наводила легкий порядок после дня, проведенного с двумя активными малышами. Только я закончила мыть полы, как прозвенел таймер. До ужина оставалось не больше получаса.