Два цвета радуги (с илл.)
Шрифт:
— Тоже не годится…
— Я ничего не могу придумать, — огорчилась Мэри.
Желанная победа не приходила. Ребята приуныли.
— Друзья мои, не стоит огорчаться, — вступил в разговор дядюшка Джо. — Давайте спокойно разберемся. Как ты, Ростик, сказал в самом начале? Грамотность? Так вот. Может быть, есть, как его, сын… ну, одним словом, что-то похожее по смыслу.
— Другое слово? Синоним?
— Вот, вот! Синоним. Книга давно лежит и дупле. И пишет автор странным языком, как вы заметили. Может, он и слово какое старинное задумал? Поищите его, ребята.
— А что, дядюшка Джо, кажется, прав. Посмотрим: грамотность, образованность, начитанность…
— Погоди! Как ты, Мэри, называла нас?… Учеными ребятами? Может, это ученость?
— Давай проверим.
И ребята заплясали, запрыгали по поляне в порыве бурной радости.
Только Ростик вертел почему-то листок с заданием и просил минуту внимания.
— Тут еще что-то написано. Да тише вы! Читаю:
«…Если все слова тобой отгаданы правильно, то теперь осталось самое главное: найди спрятанное в этом хитросплетении слово — ключ к волшебному замку! Слово сие читается не слева направо, а сверху вниз».
— Дай посмотреть! — Наташе тоже не терпелось найти заветное слово. Старинный кроссворд выглядел теперь так:
— Если я правильно поняла, то нужно искать слово по вертикали. У всех слов общие только два столбика. Вот, пожалуйста. Слово начинается с буквы о! Читаю: открыто. Открыто!
И ребята громко подхватили:
— Открыто! Открыто!
Тут в волшебном замке что-то щелкнуло, заиграла нежная старинная мелодия, и книга сама открылась.
— Друзья мои, это победа! Ура Ростику и Наташе! — радостно воскликнул кузнец.
— Да здравствует дружба! — подхватили ребята.
Но вот первая радость улеглась. Предстояло не менее сложное занятие: прочесть записи далекого друга, таким несколько странным образом позаботившегося, чтобы его послание сохранилось в тайне и попало в надежные руки.
Ростик понимал цену каждой секунды. Время было дорого.
Глава XXIII
Почерк был мелким, но очень аккуратным и, к радости мальчика, разборчивым. Первые страницы плохо сохранились. Время сделало свое дело: края книги отсырели и при первом прикосновении отпадали плотными мягкими кусками. К счастью, текст почти не пострадал, и не составляло труда найти торопливые, но вполне понятные для ребят записи незнакомого автора.
— Я буду читать все подряд, даже если попадутся непонятные слова или что-то не смогу разобрать.
Мальчик начал читать медленно, но потом, привыкнув к почерку и странной манере письма, — быстрее:
«…он жизнь угасает. Я вдруг понял, что вместе со мной может умереть и тайна, которой я завладел совершенно случайно. Всевышнему было угодно распорядиться так, а не иначе — на то его высочайшая воля. Мне же остается возблагодарить его за оказанное доверие и покинуть этот мир, не запятнав совести нечестивым поступком. Совсем недавно я обнаружил, что в стране нашей, великой и некогда богатой, осталось всего несколько человек, помнящих о бедной нашей правительнице, о свободной жизни акиремцев во времена ее правления. Мой далекий друг! Я достиг того благословенного возраста, когда высокая мудрость уже коснулась моего чела, а силы физические еще не покинули бренного тела. Вчера я внезапно почувствовал приближение тяжелого недуга, страшного недуга, поражающего не плоть, но самое великое в человеке — разум его. Потому и тороплюсь доверить бумаге то, что завтра, быть может, ускользнет от меня навсегда.
У меня было много добрых друзей и хороших товарищей, с которыми я разделял радости земного бытия и пил нектар мудрых бесед. Будучи преподавателем естественной истории в университете столицы, я превыше всего ценил дух человеческий, устремленный в небо, жаждущий знаний и очищения от пороков.
Меня зовут Артур Кинг. Это я еще помню… Увы… Злой недуг поразил и меня. Это и обнаружил вчера, когда не смог вспомнить познания простого цветка, а сегодня утром — имени матери. Вот поэтому я тороплюсь изложить на бумаге то, что еще подвластно разуму. Я говорю о тайне — она не может принадлежать одному человеку!
Раньше нашей землей правила мудрая правительница Великая Правда. Правила разумно и справедливо, на радость простому люду и ученому человеку. Народ наш был многоплеменным, разноцветными разноязычным. Все были заняты нелегким трудом, осваивая богатую и щедрую землю, которая, впрочем, местами была сурова и беспощадна к людям. Но они стремились покорить эту землю и держались вместе. Мы мирно трудились, развивали ремесла и науки, растили детей и были счастливы.
Но вот на земле нашей начали происходить непонятные явления. Среди нас появились люди, которые отличались от остальных не своими достоинствами и добродетелями, а лишней лошадью, лишним участком земли, лишним пудом пшеницы. И это почему-то давало им право смотреть на остальных свысока. Они богатели за счет тех, кто был победней да послабей, брали в работники зеленокожих, краснокожих и чернокожих. Так получилось, что часть акиремцев стала жить намного лучше и богаче других. И вот что странно: постепенно зажиточные акиремцы стали менять цвет кожи! Он делался почему-то голубым… И это объединяло богачей сильнее, чем кровное родство. Голубокожие тянулись друг к другу, старались породниться. По всей стране находились жалкие, рабские души, испорченные жадностью, корыстью, властолюбием. Голубокожие обращали их в свою веру, делали послушными помощниками в темных делах.
Наша правительница была очень добра и доверчива к людям. Вероятно, поэтому не смогла вовремя распознать в лживых и коварных голубокожих опасного врага. Одной из мнимых подруг Великой Правды, некой госпоже Моно Поли, удалось внушить правительнице, что разноцветные люди готовят наговор с целью свержения Великой Правды и что только она, встав во главе войска, сможет защитить правительницу от угрожающей ей смертельной опасности.
Проклятые голубокожие! У меня есть нее основания ненавидеть их! Может, я слишком пристрастен… Эти люди обладают несомненными достоинствами: энергичны, оборотисты, не теряют времени даром… При них стали развиваться ремесла, торговля, возникли фабрики и заводы. Нашлась работа и ученым мужам. Только все это было не во благо человеку, а во имя собственной выгоды и благополучия! Голубокожие жирели и богатели, а люди, гнувшие на них спины с утра до вечера, становились все беднее и беднее. Правительница наша, именем которой прикрывались голубокожие в своих грязных делах, не имела уже над ними никакой власти. Но и этого им оказалось мало: алчным толстосумам стало тесно в стране. Там, где хозяйничали господа Толлары и Рассори, не могла существовать какая-то Великая Правда! Она голубокожим была не нужна! Увы, и нее перестали верить и многие обездоленные и отчаявшиеся акиремцы! Многие попались на лживые речи коварной Моно Поли. Она убеждала людей, что только вера в бога Чистогана спасет их, только с приходом господ Толларов все заживут богато и счастливо. Бедные перестанут нуждаться, и наступит время всеобщего равенства и благоденствия. И вот день расправы с Правдой настал. Добрейшая из правительниц поплатилась за свою доверчивость и легкомыслие. Мы узнали тогда, что Великая Правда свергнута и к власти пришла семейка грабителей, которая отныне стала называться династией Моно Поли!