Два дня в апреле
Шрифт:
— В холодильнике лежит сыр, — подсказывает она ему. — Я купила очень хороший чеддер. Изготовлен по старинным рецептам.
Джордж отрицательно мотает головой и разрезает свой сэндвич на две части. Потом откусывает огромный кусок от одной порции и тянется рукой к стакану с молоком. Изабель нравится смотреть на то, как он ест. Он делает это так непосредственно и так по-детски самозабвенно.
— Умираю от голода! — признаётся он ей с набитым ртом, и она не может сдержать ответной улыбки.
Когда она вернулась, Джордж уже был дома. Она слышала, как он ходил по кухне, но прошла прямо к себе, наверх.
Но на душе у неё покойно. Ей хорошо! Какое-то странное умиротворение сошло на неё. Кажется, что сейчас она выше всяких обид и мелких уколов самолюбия. Но главное — и она чувствует это! — она выше лжи и всяческого обмана. Это хорошо! Очень хорошо… Изабель молча подливает молока в стакан Джорджа, не дожидаясь его просьбы. Ей нравится ухаживать за ним.
— Уже есть планы на предстоящие каникулы? — спрашивает она.
— Да. Каникулы — это здорово! Займусь поиском подходящего дома.
— Попроси Дафнию. Она с удовольствием поможет тебе подобрать что-то приличное.
— Обязательно! Конечно!
Изабель рада тому, что между её дочерью и пасынком завязалась такая крепкая дружба. Ведь между ними нет никакого кровного родства, девять лет разницы, а вот поди ж ты! Привязались друг к другу, как родные. Изабель и понятия не имеет, кто выступил инициатором этой дружбы, кто её крепит и поддерживает. Одно она знает точно. Дафния и Джордж постоянно на связи. Они часто встречаются в городе во время ленча или просто за чашечкой кофе.
Кое-что об этом она, как правило, узнаёт от Джорджа. Тот нет-нет, да и обмолвится об очередной встрече. Дафния же никогда не упомянула в разговорах с матерью о своей дружбе с её пасынком.
— Я сегодня была на кладбище, — сообщает она ему. — Посетила могилу Финна. «И расклеилась там капитально. Нарыдалась всласть. Наплакалась вместе с дождём», — добавляет она уже мысленно.
— А я вот как-то и не подумал о том, что надо было бы сходить! — сокрушённо вздыхает Джордж.
— Когда тебе было думать? У тебя же дел по горло! Сходишь в другой раз.
Изабель достаёт из холодильника две макрели. Рыба потрошёная, её разделали ещё в магазине. Изабель моет рыбу и даёт ей возможность обсохнуть. А сама начинает заниматься салатом. Берёт ветку виноградных помидор, нарезает на дольки, обильно сбрызгивает их оливковым маслом, добавляет немного соли, сахара и перца.
Джордж стряхивает крошки хлеба со своего свитера и берётся за второй кусок бутерброда.
— Тяжёлый у них день сегодня! Я имею в виду Дафнию и всех остальных.
— Да, ты прав! — Изабель снимает с полки буханку твёрдого зернового хлеба и нарезает его на ломтики. — Бедные они, бедные! — Она аккуратно раскладывает кусочки в хлебнице и в этот момент слышит, как поворачивается ключ в дверном замке. Бросает взгляд на часы, висящие на стене: без пяти минут семь. Пунктуален, как всегда.
Открывается
— Привет! — здоровается он. — О, все в сборе! Джордж! Как настроение накануне премьеры? Готов к триумфу?
— Готов! И всё готово! — Джордж дожёвывает последний кусок бутерброда и выскакивает из-за стола. Хватает пустой стакан и тарелку и относит в посудомоечную машину.
— Ужин будет готов через пятнадцать минут, — информирует мужа Изабель.
Тот молча кивает головой и исчезает за дверью. Слышно, как он поднимается по лестнице.
— В холодильнике стоит лимонный поссет, — напоминает Джорджу Изабель.
— Нет, спасибо! Угощусь позднее! — Он сосредоточенно шарит по карманам в поисках своего мобильника. — Всё, я ухожу! Сейчас только сделаю короткий звонок Дафнии и пошёл.
— Удачи тебе! — желает ему на прощание Изабель, но парень уже скрылся за дверью.
Она достаёт из холодильника бутылку вина и открывает её. Вспоминает, что шираз, который она заказала себе в кафе, так и остался стоять почти нетронутым. На сей раз она держит в руках бутылку французского вина, белый бордо. Красивый кремовый цвет, напоминающий цвет печёных яблок. И вкус насыщенный. Вообще-то, она предпочитает более лёгкий вкус пино-гри, но вина в их доме всегда покупает Алекс.
После душа Изабель еще успела закрыть свою страничку, которую зарегистрировала на портале бюро знакомств. Мельком она увидела в своём почтовом ящике два новых сообщения, но почту открывать не стала и даже не взглянула, от кого письма.
Слышно, как наверху в ванной комнате полилась вода. Муж принимает душ! Она включает гриль на полную мощность. Сервирует стол, зажигает свечи. Потом обильно смазывает рыбу оливковым маслом и перекладывает её на гриль. Последнее усилие: мелко шинкует шнитт-лук для салата. После чего отходит к окну и смотрит на улицу. Уже сгустились вечерние сумерки. Какое-то время Изабель любуется грациозными движениями двух птах, которые порхают вдалеке. Как они красиво, как изящно летят по небу. Но вот она вглядывается в них пристальнее и понимает, что это совсем даже не птицы. Два воздушных змея легко кружат в небе, едва различимые в последних всполохах уходящего дня. Они то сливаются друг с другом, то грациозно планируют вниз, выделывая замысловатые воздушные па, словно опытные танцоры. Они парят от неё слишком далеко, чтобы можно было различить цвета, а их длинные хвосты едва видны в зыбком свете наступающего вечера. Видно только, что-то трепещет и хлопает на ветру, как это бывает, когда к машине молодожёнов привязывают пустые консервные банки. А потом, когда машина трогается с места, они с грохотом и лязгом, извиваясь и путаясь друг с другом, устремляются следом за ней.
Изабель пьёт вино и чувствует, как холодная струя быстро достигает желудка. Думает о том, что её ждёт впереди, и холодный страх, такой же холодный, как выпитое вино, охватывает её с новой силой.
Изабель молча ждёт, когда Алекс покончит с рыбой. Он аккуратно вымазывает тарелку кусочком хлеба, собирая все остатки соуса.
— Алекс, — начинает она осторожно, сложив руки на коленях. Она почти не притронулась к еде, а два бокала вина сделали своё дело. Ей легко, и голова у неё ясна. — Мне надо поговорить с тобой.