Два императора
Шрифт:
— Какая же она немка, ваше сиятельство! Православная она, мать у неё русская, православная.
— Я бы, пожалуй, согласился, но княгиня… Она решительно отказала.
— Конечно, моё дело холопское. Я должен помнить и чувствовать, что ваше сиятельство удостоиваете меня, раба, своим разговором.
В кабинете князя водворилась тишина; князь молча пил кофе, а Федотыч почтительно посматривал на своего господина.
— Вот уже три месяца — и ни одного письма не прислал Сергей, — опять заговорил Владимир Иванович.
— Осмелюсь
— Что? Хворал? Ты почём знаешь?..
— А где молодой князь остановиться изволил, на Арбате, в доме Глебова, так дворецкий господина Глебова мне сказывал.
— Долго Сергей хворал?
— Да чуть не с месяц, ваше сиятельство.
— И ни одной строчки отцу!..
— Человек молодой, характерный.
— Да, да, весь в меня — огневой. Пойду сообщить об том княгине. От расстройства Сергей хворал! Бедный, как мне его жаль!
Князь Владимир Иванович поспешил на половину княгини. Лидия Михайловна спокойно выслушала рассказ мужа о Сергее, о том, что он долго болел в Москве.
— Что же ты хочешь этим сказать? — спросила она у князя.
— Как что? Пойми, ведь он захворал от неприятности. Его расстроил наш отказ.
— Я поняла и, поверь, не меньше твоего сожалею о сыне. Но повторяю, я никогда, никогда не соглашусь на его неравный брак.
— Наше упрямство сделало Сергея больным.
— Ну, этому я мало верю, мой друг, — холодно проговорила княгиня, вынимая из ридикюля работу. — Сергей не сентиментальная барышня, нервы его крепки. Если он и хворал, то, поверь, от простуды, а ты приписываешь это нашему несогласию на его свадьбу.
— Да, да, он так был расстроен, немудрено и захворать, — возразил князь Владимир Иванович.
— Я вижу, князь, ты, кажется, не прочь женить Сергея на какой-то немке, — хмуря брови, сказала Лидия Михайловна.
— Я… я не говорю этого.
— А я вот что скажу тебе, князь: пока я жива, этой свадьбе не бывать.
— Вот как!
— Я никогда немку не назову своею дочерью — это моё последнее слово!
— Но ты забываешь: Сергей совершеннолетний, он обойдётся и без нашего согласия.
— Может быть, но тогда я отрекусь от него, я забуду, что он мне сын. Поверь, князь, у меня достанет твёрдости вырвать из моего материнского сердца любовь к нему, — сухо проговорила княгиня.
Владимир Иванович ничего не возразил своей жене. По доброте своего сердца он бы давно согласился на брак сына с Анной, но предрассудок, фамильная гордость останавливали князя. Породниться с каким-то немцем, бывшим гувернёром, ему, именитому князю!
— Оставим про это говорить, князь. А лучше скажи мне, что ты думаешь о частых визитах к нам Леонида Николаевича Прозорова? — пытливо посмотрев на князя, спросила Лидия Михайловна.
— Что? Ну, понравилось ему у нас
— И только?
— Чего же ещё?
— Ну, князь, недальновиден же ты! — упрекнула мужа Лидия Михайловна.
— Ты думаешь? — хмурясь, спросил князь.
— Да, думаю. Ты полагаешь, что красивому молодому человеку нужно наше общество?
— Если он к нам ездит, то…
— Постой, постой, князь, ты, кажется, совсем забыл, что у нас есть дочь, — об ней, друг мой, тоже надо подумать. В Москву приехала я не без цели. Здесь скорее найдёшь подходящего для Софи жениха. И я не ошиблась — жених нашёлся.
— Вот как!
— Да, я уверена. Леонид Николаевич получил хорошее воспитание, богат, имеет большие связи и притом столбовой дворянин.
— Он мне нравится, но что скажет Софья: может, ей не по сердцу Прозоров? — проговорил князь.
— Об этом не беспокойся: Софи умная девушка, и, как мне кажется, Прозоров заинтересовал её.
— Что же, я рад. Род Прозоровых исстари известен.
— Притом у Прозорова большие поместья. Итак, князь, если Леонид Николаевич сделает предложение Софи, то ты ничего не будешь иметь против этого? — спросила у Владимира Ивановича княгиня.
— Повторяю, я рад.
— И отлично! Предложение от Прозорова надо ожидать на этих днях: наша дочь вскружила ему голову.
— Ты слишком самоуверенна, Лида! Может, Прозоров и не думает о предложении.
— Вот увидишь.
— Но, предупреждаю тебя, если Прозоров не понравится Софи, то…
— Успокойся, князь, ей нравится Леонид Николаевич.
— Ты и это знаешь, Лида? — спросил у жены князь.
— Да, знаю…
— Что же, Софи сама тебе сказала?
— Нет, она ничего не говорила, но я догадываюсь.
— Дай Бог, Прозоров завидная партия для нашей дочери.
— Если Леонид Николаевич сделает предложение, свадьбу мы отложим до весны. К тому времени, может, вернётся и Сергей, — проговорила Лидия Михайловна.
— Навряд, — возразил князь.
— Почему?
— Потому что война затянется надолго. Да если Сергей и вернётся с похода, то к нам, в Каменки, навряд ли приедет.
— Полно, князь. Вероятно, Сергей теперь уже забыл свою немочку и сожалеет, что не женился на красавице Ирине.
— Ты так думаешь? — сердито сказал князь.
— Не только думаю — я уверена.
— В чём ты уверена? В чём?
— В женитьбе нашего сына на Ирен!
— Посмотрим, посмотрим. А я вот что скажу тебе, Лида: если Сергей кого полюбит, то уж не скоро разлюбит.
— Я не хочу с тобою спорить, князь, лучше оставим этот разговор, — с ноткой неудовольствия проговорила княгиня Лидия Михайловна.
Княгиня не ошиблась в своём предположении: Леонид Николаевич Прозоров был страстно влюблён в красавицу княжну и чуть не каждый день ездил к Гариным.