Два к одной или все прелести одиночества

Душный, битком набитый автобус в конце рабочего дня максимально добивает минус сто к моему и без того негативному настроению. Я стою, зажатая между потным мужиком восточной национальности и девочками подростками, до того надушенными духами и лосьонами, что от запаха пота блевать тянет гораздо меньше. Автобус с мерзким скрежетом тормозов останавливается на остановке. Люди выходят, и у меня есть несколько мгновений, чтобы занять место поудобнее, развернувшись и протиснувшись на несколько сантиметров ближе к открытой форточке. Я даже успеваю сделать несколько глотков

воздуха до того, как новый поток людей втиснется в салон, напирая на уже стоящих в проходе людей.

До выхода на свежий воздух, на сколько может быть свежим раскаленный душный воздух жаркого летнего вечера, остается три остановки. Нужно потерпеть семь минут, и я буду на свободе.

На следующей остановке практически никто не выходит, но в салон подсаживается еще достаточно большое количество уставших людей с криками «Ну подвиньтесь в центр» и «Мы так-то тоже домой хотим». Двери несчастного транспортного средства еле закрываются. Кажется, еще чуть-чуть и автобусик просто лопнет как воздушный шарик. Начинаю протискиваться к выходу, но это оказывается сделать труднее, чем казалось. Мне везет и на моей остановке выходят еще несколько человек так, что автобус просто единой волной выплевывает нас на раскаленную остановку. Ступая на тротуар, я чувствую, что меня что-то на мгновение удерживает, слышу треск, и на плече остается только лямка от сумочки. Сама основная часть сумки остается в салоне. Ну ё к л м н! Парень стоящий у двери замечает мое расстроенное и выражение лица, опускает глаза в низ, вытаскивает сумочку и кидает ее мне ровно за секунду до того, как двери успевают закрыться.

Зашибись! Просто замечательно! Хлястик вырван из новой сумки с корнем. Можно выбрасывать в помойку. Отвратительный день, настроение отвратительное. Грозно шагаю в сторону подъезда, радуясь, что не выкинула старую сумку.

Вхожу в квартиру и мои ноги наступают на мокрый половик. Черт! Первая мысль: «Бант наделал лужу?». Но маленький Йорк никогда не ходил мимо лотка, да и лужу от ванной до входной двери не смог бы из себя выдавить. А это значит только одно. Не разуваясь прохожу в ванную и вижу, что по стене у стояка, не плохим напором льется струйка воды. Твою мать, Мещерский!!!

Подкладываю несколько тряпок, что бы впитали воду, пока она не протекла к соседям, если уже не протекла, и мчусь к соседу сверху. Антон Мещерский моя глобальная проблема с того момента, как год назад он переехал в наш тихий и спокойный многоквартирный дом. Никогда у мня не было проблем с соседями, да боже ты мой, у меня никогда не было столько проблем и личной неприязни с людьми в принципе, сколько накопилось за год общения с этим надутым, высокомерным, смазливым, индюком! И вот опять двадцать пять!

Настойчиво звоню в дверной звонок. Слышу музыку за дверью, Антон дома, но гад затихарился и не открывает! Ну я тебе устрою… Стучу в дверь и практически пинаю в нее пяткой. И о Боги, свет его Максим, как его там по батюшке, удосуживается открыть мне дверь.

— Чего тебе Светлова? Опять музыка мешает или стоны?

— Ты меня топишь.

— Смешно. Если бы топил, ты бы булькала в ванной, а не здесь стояла, — из-за двери слышится игривый смех и нежное «Антооон», после чего соседушка закатывает глаза и пытается закрыть дверь. Но к его сожалению, я успеваю просунуть ногу в дверной проём.

—

Я серьёзно, Антон! У меня в ванной с потолка, как из ведра льет!

— А я-то здесь при чем? Может ты кран сломала, у тебя вода в потолок брызжет, и ты решила это на меня свалить, — безразлично пожимает он плечами.

— Ты хочешь сказать, что я сама себя решила затопить? — от изумления и возмущения я замираю с открытым ртом на несколько мгновений. Ну и наглец! — Зайди к себе в ванну и посмотри!!! Ты меня топишь!!! Или кто-то топит тебя и меня…

— Настя, блин у меня все сухо. Можешь зайти и убедиться! — Антон пятится к двери в ванную, а дальше все происходит слишком быстро и чем-то напоминает пантомиму.

Сосед театрально раскланивается, при этом в коридор выходит эффектная блондинка лет двадцати завернутая в белое махровое полотенце со словами:

— Антош, ну кто-там? Ты еще долго?

Парень жестом показывает ей не вмешиваться, одновременно с этим открывает дверь в ванну. И вот на его босые ноги вырывается небольшое цунами и маленькая прихожая моментально превращается в небольшой пруд. Мужчина медленно поднимает глаза с пола на меня. Я скрещиваю руки на груди с видом «А я, что говорила!». Он переводит взгляд на свою длинноногую красотку т она выдает фееричное:

— Ой, я кажется кран забыла закрыть…

— Краны перекрой, а то и Марью Степановну протопим.

С этими словами разворачиваюсь и гордо ухожу разгребать апокалипсис на своей территории. На моем этаже меня уже встречает милая старушка, сотрудник районной поликлиники на пенсии, действующий сотрудник контр. разветки просто главная справочная подъезда — Марья Степановна.

— Настенька ты меня топишь! У меня по стене в ванной вода бежит.

— Я догадываюсь теть Маша. Но это нас с вами Мещерский топит.

— Ты у него уже была? Он знает? Нужно же к нему бежать! — затараторила бабулечка. Я закатываю глаза, пока она не видит.

— Да, теть Маша, я была, он знает, он перекрыл кран.

— Это хорошо, Настенька. Я пойду поднимусь, узнаю, как он там.

— Это хорошая идея. Я думаю, ему понадобится ваша помощь.

И пара или тройка десятков нравоучений ему и блондинке точно понадобятся. Улыбаюсь этим гаденьким мыслям и принимаюсь за устранение последствий наводнения.

Уже вечером, когда я готова устроится на кровати с любимой книгой под боком у мурчащего Персика в дверь раздается звонок. Кого принесло? Только бы не Марья Степановна зашла меня проведать и посплетничать. Я не против почаёвничать с ней, но не сегодня. Сегодня не то настроение.

— Кто? — спрашиваю я, заглядывая в дверной глазок.

— Я, — черт меня побери, сам Мещерский явился. Что ему понадобилось? Приоткрываю дверь, не давая увидеть хотя бы часть моей прихожей.

— Чем обязана?

— Зашел узнать все ли в порядке и извиниться.

— Мило. Все в порядке. Претензий боле не имею, — пытаюсь закрыть дверь, но сосед, так же, как и я ранее, удерживает дверь ногой. — Я тебя извинила. Не топи меня больше. Спокойной ночи.

Снова пытаюсь захлопнуть дверь, но Антон фыркает и впихивает мне в руки коробку конфет, а затем уходит, бубня, что-то себе под нос. Разглядываю коробку в нежно-розовых тонах, захлопывая дверь. Не дешевые. Надо же расщедрился, прошлые разы даже «прости» не удостоил.