Два к одной или все прелести одиночества
Шрифт:
Через сорок дней, подаренных православными традициями, у них не осталось отговорок и им пришлось познакомить Пашу с бабушками и дедушкой. И началась непримиримая война за личные границы и ребёнка.
— Нет, поймите меня, девочки. Я не против, чтобы они помогали мне с Павликом и Марком, — жалуется подруга. — Но не каждый день и без нравоучений. Это же невозможно. Одна кричит: «Юля, открой окно. Духота же, ребёнок упреет», вторая «Юля, что ты всё расхлебянила!
Юлино терпение постепенно заканчивалось. Мы со Светой наедине фантазировали, что будет, когда оно совсем закончится. Все фантазии сводились к тому, что мы в ночной тиши едем к болотам притапливать труп одной из бабушек.
Тем не менее подруга не сдавалась в неравной войне за личные границы своей семьи. Она напрочь отказалась оставаться наедине с матерью Егора. «Его мать меня ни во что не ставит. Вот пусть сам ее и контролирует» разводила руками молодая мама. Поэтому с учётом слишком частых визитов родственников, Егор перебрался на удалёнку. Появляясь критически редко в своих владениях, стойко защищая жену от свекрови. Но, видимо, присутствие двух мам он не выдержал.
— Не скажу. Иначе и тебе за укрывательство прилетит.
— Благодарствую. Ну, что? Куда рулить мне?
— Я хотела заехать в салон забрать платье, а потом нужно в магазин заехать за продуктами, на пункт выдач заказов, и было бы неплохо заскочить в хозяйственный. У нас с утра сломался выключатель.
— Понял, принял. Диктуй адрес салона. Это значится, ты платье свадебное забирать собралась.
— Ага.
— И бельё к нему.
— Угу.
— Это хорошо, — довольно ухмыляется Макс, не отвлекаясь от дороги. Ох, я слишком хорошо знаю эту ухмылку! Она всегда сопровождает его пошлые фантазии на мой счёт и предшествует сексу.
— Нет, Максим! Даже не думай! Ты их до свадьбы на мне не увидишь!
— Мы бы могли…
— Не могли! Я не буду «репетировать» первую брачную ночь в том самом белье и в свадебном платье. Оставим их для премьеры.
С того вечера, как он узнал, что платье куплено и отдано в подгон, у Максима появилась идея фикс. Просто помешательство, на мне в белом белье. Аргументируя тем, что он репетирует
— Ты хочешь, чтобы я умер от любопытства и сперма токсикоза? Ещё же неделю ждать! Я с ума же сойду, зная, что ты его не просто мерила, а что оно у нас дома.
— Вот от последнего ты точно не умрёшь. А любопытство… Постараюсь его переключить на купальники, которые купила для медового месяца.
— Ты уже купила купальники, — он моментально переключается. Во взгляде читается интерес и возбуждение.
— Ага. А ты думаешь, зачем мы заедем на пункт выдачи заказов? — шепчу я, многозначительно прикусывая нижнюю губу.
Кажется, манёвр сработал. Но ненадолго. Когда я выхожу из салона с большим белым картонным пакетом и пакетиком поменьше, в глазах Максима плещется желание и любопытство. Он пытается заглянуть в пакет, но нежно-кремовая бумага тишью защищает мои приобретения не только от пыли, но и от любопытных глаз жениха.
— Я очень хочу увидеть тебя в свадебном платье. Хотя бы намекни какое оно. Длинное, короткое, открытое или с рукавами… Насть, я ёбнулся в край из-за тебя.
В его голосе нет ни капельки шутовства. Он говорит совершенно серьёзно, и, мне кажется, ему правда важно знать, в каком платье я буду в наш день.
— Оно белое и не пышное. Стало легче?
— Нет. Не стало. Но спасибо, круг моих фантазий сузился.
Всего через шесть с половиной дней мы станем мужем и женой. Скажем друг другу «да» в Загсе, поклянёмся быть вместе до конца дней перед лицом Бога в самом старом храме нашего города. А потом на даче Максима… У нас на даче будем праздновать создание нашей семьи в кругу близких людей.
Мы отправили приглашение моим родителям и сестре. Но оно осталось без ответа. Я не злюсь на маму за это. Почти полгода работы с психологом дают свои плоды. Пришло понимание и принятие её позиции по отношению ко мне. Я почти простила её за всё. Я взрослая девочка и больше не нуждаюсь в её поощрении и любви. Хотя бы потому что у меня есть люди, которые любят меня за то, какая я есть, а не за хорошее поведение и послушание. И эти люди будут рядом со мной в этот важный для нас с Максом день.
Однажды я тоже стану мамой и буду совершать ошибки. Ведь, как любит говорить Юля, мы все живём свою первую жизнь. Но я приложу все усилия, чтобы мой ребёнок никогда не чувствовал себя нелюбимым и одиноким. Чтобы наслаждаясь одиночеством, он знал, что он не один.