Два кольта и винчестер
Шрифт:
Внутри воняло.
Кое-какой запах и раньше добирался до моего носа сквозь щели. Но он не шёл ни в какое сравнение с тем амбре, которое стояло в помещении. Перегар, вонь давно не мытого тела, табака, железистый запах крови, смрад потрохов, портянок, конского пота от плащей и чап. Эту смесь слегка заглушил пороховой дым, но не так сильно, как хотелось.
Едва зайдя внутрь, помощник шерифа быстро дошагал до кровати, направил револьвер на заражённую и выстрелил той в голову. Урчание мгновенно смокло.
— А тут есть чем поживиться, — сказал Лодочник сразу, как вошёл в помещение. Он обвёл деловитым взглядом ящики и
— Не торопись. Может нам придётся удирать отсюда, — резко ответил ему Ворон.
— Что-то не так? — спросила его Клео, которая шагнула внутрь в этот момент. — Ты что-то чувствуешь? Или знаешь?
После короткой паузы он сказал:
— Не по себе мне. Нашумели мы тут миль на пять в округе… Вот что, бери Горыныча и ступайте за нашими лошадьми и вещами. Только не пешком, для этого муровские лошади имеются.
— Да уж я и сама думать умею, — фыркнула женщина. — Горыныч, идём.
— Слушаюсь, мэм, — чуть улыбнулся я и приложил два пальца к полям шляпы.
По дороге туда и обратно я расспросил напарницу по поводу её слов и слов Ворона про предчувствие. И выяснил, что у нашего помощника шерифа есть дар-чуйка, который помогает ему избегать неприятностей или, наоборот, получать ништяки.
— Он и тебя не просто так взял, Горыныч. В форте проверенных и опытных бойцов полно. Но дар подсказал Ворону, что от тебя будет польза, — сказала она мне, когда мы уже возвращались, ведя за собой в поводу всех наших лошадей с вещами. — И не прогадал. Если бы не ты со своим штуцером, то сожрали бы меня вчера на реке. Пули остальных не убили бы настолько быстро кусача, чтобы он не успел меня порвать.
Когда мы вернулись, наши товарищи уже успели сложить все трупы на кровати и накрыть брезентом.
— А почему бы не вытащить их на улицу? — поинтересовался я.
— И провонять всю округу свежей кровью? — вопросом ответил мне Три Топора. — Изнутри хотя бы запах далеко не уйдёт.
— Ясно.
Спать рядом с мертвецами было крайне неуютно, и я заранее настроился на бессонную ночку. Но как оказалось, сон и не планировался. Ворон из-за своей чуйки приказал разобрать сектора вдоль стен и вглядываться в щели изо всех сил. А ещё слушать. Все свечи и светильники были потушены ради маскировки. Последнее вызвало досаду у Лодочника, который планировал провести ревизию среди вещей почтовой станции. В кромешной темноте подобное провернуть невозможно.
Всё своё оружие мы зарядили и положили рядом, чтобы было под рукой. Точно также поступили с трофейными револьверами и карабинами. Теперь, если понадобится, мы создадим настоящую стену из горячего свинца, которая снесёт кого угодно. Ну, почти…
Эта ночь, наверное, оказалась самая тяжёлая из всех, которые были у меня раньше. Ожидание беды вытягивало силы быстрее, чем тяжёлый физический труд. А на нервы действовало хуже, чем момент, когда вытягиваешь билет на экзамене по предмету, который знаешь поскольку-постольку. Когда небо засветилось, сообщая о наступлении нового дня, мы едва ли не в унисон вздохнули с облегчением.
— Собираемся и уезжаем, — скомандовал Ворон.
— Как? А трофеи? — с обидой и ещё больше с возмущением в голосе воскликнул Лодочник, и смачно плюнул на брезент, укрывающий кучу трупов. До них было метра четыре, но рейдер умудрился попасть.
— Лошадей и оружия тебе мало?
— Мало, Ворон, мало.
—
Барахла на почтовой станции оказалось на удивление очень много. Здесь даже нашлись два ящика с патронами для револьверов и карабинов. Ещё порох, капсюли, уже готовые пули трёх ходовых калибров и килограмм двадцать свинца полосками и прутками.
В ящиках и узлах обнаружились бутылки с виски, джином, ромом, табак для трубок, нюхательный и жевательный, соль, сахар, свёртки ткани, подковы, гвозди, металлические детали для лошадиной сбруи и для повозок. Какие-то сладости, в основном внушительные колотые куски разноцветных леденцов. Нашлось немало различных консервов, муки и керосина.
— Керосин весь вылить на трупы. Сожжём, чтобы осквернённым их плоть не досталась, — приказал Ворон.
— Всё не сгорит, — сказала Клео.
— Хоть сколько-то. А запах гари на какое-то время отобьёт запах крови.
Потом всё признанное полезным ещё полтора часа паковали и развешивали по лошадям. Трофеев взяли много. Благо, что было на чём их везти. Почти весь алкоголь прихватили с собой. Даже паршивого качества, предназначенного в том мире для торговли с индейцами, как мне пояснил Лодочник. Иммунным в форте часто было нечем заняться, и они топили свободное время в выпивке. Даром что их организмы могли литрами поглощать самое крепкое пойло. Единственное, что быстро и качественно влияет на наши иммунные тела — это спек. Сильнейший наркотик, основу которого составляет «янтарь» из споровых мешков высших заражённых: кусачей, руберов и элитников. Оранжевые нити обрабатывают особым способом после чего в разных пропорциях мешают с табаком и иногда алкоголем. Для кайфа спек курят. А вот жевательный с большой дозой янтаря часто используют для обезболивания и как полный наркоз. До инъекций здесь ещё не додумались. А жаль, я был бы не прочь иметь при себе парочку шприц-тюбиков вместо мешочка с пластинками жевательного спека. Кстати, от него у иммунных развивается привыкание, в отличие от обычных наркотиков.
От почтовой станции до фермы можно было добраться быстрее, если никуда не сворачивать. Но нам пришлось сделать крюк, чтобы забрать тело охотника. К счастью, до него никто не добрался. Или нет, ведь в таком случае не пришлось бы возиться с попахивающим грузом и перекладывать часть груза, чтобы закинуть на лошадиный круп труп.
Когда мы подъехали к ферме, там нас встречали, наверное, все её обитатели. Если раньше я видел около десятка человек, то сейчас насчитал двадцать три. Мужчин было четырнадцать человек, из них четверо чуть ли не подростков, у них даже вместо усов только пушок на верхней губе появился.
Мотыга лично выехал к нам навстречу с одним сопровождающим.
— Нашли? — с ходу спросил он, пропустив приветствие. Его взгляд с лица Ворона быстро перетёк на мешок с трупом на спине одной из наших лошадей.
— Только одного и то… — помощник шерифа не стал договаривать.
— Кто?
— Муры. С ними мы покончили.
— Ясно, — коротко ответил седой, чуть помолчал и добавил. — Сегодня оставайтесь у нас. Отдохнёте, лошадям дадите отдых.
— Хорошо, — кивнул ему в ответ наш командир.