Два крепких орешка для Золушки
Шрифт:
Я прекрасно поняла, что подруга имела в виду. Из машины мы выскочили одновременно. Наталья — с твердым намерением усадить идиотку в машину и, если потребуется, предварительно скрутить ее в бараний рог. Я со своими кусками пододеяльника понеслась подбирать валявшиеся недалеко друг от друга сумку и нож. С застегнутой на молнию сумкой осложнений не возникло. А вот с ножом… В конце концов я, предварительно закрыв глаза, ухитрилась подхватить его куском материи: просто не могла смотреть на размытые дождем кровавые разводы на асфальте. Возвращаясь к машине, подумала, что почти копирую недавнее поведение Ольги.
Царившее в салоне напряженное молчание было прервано только с моим появлением.
— К-куда
— Улики нельзя закапывать, — наставительно заметила я.
— Тогда сбегай и верни нож сторожу. На старое место.
— На фи га он ему на том свете? Уж лучше закопаю. Нож в одной ямке, тряпку в другой. Чтобы никто не догадался.
— Боже мой! — простонала Наташка, бессильно уронив руки на руль. — Две кретинки на одну мою умную голову — это уж слишком.
— Не богохульствуй, — смиренно попросила я. — Слово «кретин» на добром латинском языке означает «христианин». Не понимаю твоего недовольства. Ольга, ты очухалась, или как?
— Она еще «или как». Тщетно пытается вспомнить, за что «приголубила» сторожа кухонным ножом с пометкой «Х». Помнится, всегда с трудом хлеб нарезала — сил не хватало, а тут сидит выпендривается. Киллершу из себя корчит.
— Он был отвратительным типом, — всхлипнула Ольга. — Вечно пьяный и сальный такой. Все время мне гадости говорил, приглашал в свою сторожку. И изо рта у него воняло хуже, чем из соседского туалета. Вот уж с кем не пожелала бы разделить даже смертное ложе. Неужели мы с ним в одной компании валялись? Как же я его не заметила?
— В следующий раз будь осмотрительней. А может, ты все-таки сторожа заметила? Только инстинктивно, на уровне подсознания. Потому и вылезла, обустроившись в отдельной луже. Ир, ты долго вот так стоять будешь? Руки как крылья. Ах, да! Сейчас достану саперную лопатку. Господи, так не хочется вылезать из машины. Промокла насквозь. Сумку пока бросим в багажник. Замечательно, что дачников нет.
— Что ж тут замечательного? — равнодушно возразила Ольга. — У нас большая часть участков и раньше-то всегда пустовала. Даже летом. Прежние владельцы вымирают, новых не дождешься. Знаете, как жутко ночевать при малом скоплении народа? Разве покупателям в наше время нужны четыре сотки? Да еще вдоль линии электропередач. Сторож там неизвестно чего караулил. Причем бесплатно. Хотя ему, кажется, негде было жить. А кому такой мерзкий тип нужен? Хоть сейчас прибился к месту…
Ольга замерла, соображая, что ляпнула, и торопливо перекрестилась. Потом долго говорила о чем-то, не заботясь, слушаем мы ее или нет. В отличие от нее, мы с Наташкой, с тревогой отметив несколько медленно проследовавших мимо машин, радовались невостребованности участков Ольгиного садового товарищества и профнепригодности дороги. Собравшись с духом, занялись неправедным делом — прятать «улику» против Ольги, поскольку были твердо убеждены в ее невиновности. Те, кто подкинул Ольге труп или наоборот — Ольгу к трупу, сделали это намеренно. Наташка, порывшись в памяти, вспомнила, что наркотическое опьянение длится в пределах десяти часов. Убийцы не рассчитывали, что Ольгуня очухается раньше. Пожалуй, ей стоило благодарить не только нас, но, в первую очередь, дождливую погоду.
Вот на этом выводе мы и остановились, уставившись вначале на свежевывороченный пласт грунта, нож в ямке, саперную лопатку, потом друг на друга. Не знаю, что было написано на моем лице. Скорее всего, ничего хорошего. Зато на Наташкином четко проявилось отчаянное желание жить полноценной жизнью. Пока самой не надоест и без всяких там материальных и прочих затруднений.
Дальнейшее происходило в таком быстром темпе, что заняло считанные секунды. Не заботясь о
Только в пути мы поняли, что забыли в лесу тряпку. Поводом вспомнить об этом послужило мое тщательное «отмывание» рук гигиеническими салфетками. Я их кучу перевела. Ну откуда нам было знать, что с самого начала занимались пустым делом. Ольге вообще не следовало отнимать нож у убитого сторожа. Сосед, который когда-то сделал новую ручку к ее злополучному ножу, оставив на ней свою личную метку «Х» (Харитонов, значит), скончался еще год назад. Но это «открытие» было впереди, а пока мы с подругой, заражая друг друга нервной тряской, неслись неизвестно куда, подпрыгивая на асфальтовых выбоинах старой дороги. И все это под непрекращающуюся Ольгину болтовню об опорах линии электропередач, на которых можно обогатиться, если их демонтировать с соблюдением техники безопасности и сдать в металлолом. Туда же, «до кучи», можно пристроить и нож, и саперную лопатку.
Дорога была преотвратная. Сплошные дефекты, скрытые лужами. Выбоины на асфальте чередовались с ямами, не позволяя развить приличную скорость. Ржавый покосившийся указатель «Питомник» проехали, даже не притормозив. Наташка запоздало отметила, что шоссе по своей безлюдности очень напоминает объездную дорогу в Демьяновку, куда мы с ней зареклись когда-либо наведываться. Такое впечатление, что раскинувшийся по обе стороны лес не что иное, как мираж. На самом деле, катим нигде и в никуда.
И тут, как показалось, судьба нам улыбнулась: шоссе плавно вышло на главную дорогу, в направлении от столицы плотно запруженную стоявшим автотранспортом. Путь к Москве был свободен. А нам в тот момент все еще было наплевать, куда ехать. Последнюю глубоководную яму мы преодолели на «ура».
Через пару километров, когда благодаря горячему воздуху из печки стали потихоньку подсыхать и согреваться, ситуация показалась не такой уж и плохой. Из великодушия прислушались к настойчивому верещанию Ольги, уверявшей, что общая продолжительность «старенького шоссе» всего пять километров. А если проехать через бывший колхоз «Ленинец», оставивший по себе добрую память питомником, то выедем прямо на окружную дорогу.
— Нет уж. Скоро совсем стемнеет, я по твоим питомным колхозникам мотаться не буду! — сурово отрезала Наташка и остановилась. — Да? Пять километров, говоришь? А мне показалось… Не важно. Сейчас проверим. Рванем назад и снова осторожненько проплюхаем твои обещанные километры по бездорожью. «Стареньким шоссе» оно было еще в прошлом веке. Зато снова выскочим на скоростную трассу. А там до «бетонки» рукой подать. Иришка, свернем, вышвырнешь из окна в кусты нож. Пусть там и ржавеет. Нет смысла закапывать — дорога пустая.
Я и опомниться не успела, как подруга дала задний ход. «Пятились» мы до поворота довольно долго. Медленно, зато верно. Глядя на нас, некоторые водители направления «от Москвы» сорвались с мест и покатили вперед прямо по встречной полосе. Массовый психоз! А едва мы развернулись у поворота, как за нами выстроился ряд машин разного калибра. Наверное, решили, что не все бабы дуры. И это несмотря на огромную лужу, в которую мы втюхались. Через короткий промежуток времени нас уже уверенно обгоняли отчаянные иномарки, бесшабашно ныряя из одной ямы в другую.