Два лика Ирэн
Шрифт:
— Я привела с собой Анги и хочу, чтобы ты её выслушал и послал кого-то проверить…
Вопросы лорд задавал чётко по делу и через малый промежуток времени, отправив людей за подозреваемым, вежливо, но непреклонно выставил леди и служанку из своих покоев.
— Завтра ты всё узнаешь, ступай.
— Ричард, но нужно…
— Я сказал – ступай. Или ты хочешь посетить пыточные подвалы?
— Но мы же не знаем точно, Ричард! — Ирэн побледнела.
Одно дело – поделиться своими подозрениями и совсем другое – отправить человека на пытку. А если он не виноват и это какое-то ужасное совпадение?! Однако солдаты,
Всю ночь Ирэн проворочалась в кровати и утром, совершенно измученная и злая, как шершень, ещё до завтрака отправилась в покои лорда. Ей необходимо было знать всё и сию минуту! Анги осталась за дверью, Ричард заканчивал завтрак. Увидев жену, только усмехнулся и указал ей на кресло.
— Ну?!
— Джейми во всём сознался.
— Все-таки он… Но почему?! Почему?! Чем ему так мил был отец Клавдий?!
— Он сказал, что когда получил от тебя серебряную монету, просто так, даже не за услуги, то возненавидел тебя.
— Меня?! Да за что же?! Я же ему ни разу слова грубого не сказала! И я же видела, он очень любит собак!
— Собак любит, а людей – нет.
— Но меня-то, конкретно, за что ненавидит?!
— За то, что у тебя есть эта монета, а у него – нет! За то, что ты отдала целое состояние и даже не обеднела при этом. До сих пор ему платили только мужчины, а тут – малолетняя девица, с рождения имеющая всё, чего он лишён. Когда к Клавдию на исповедь ходил, каялся в грехах. Ну и святой отец взял его на жалование. Очень хорошо платил, кстати. Если бы псарь успел сбежать, жил бы в довольстве до самой смерти.
— А зерно в карманах?
— Не все голуби на нашей голубятне были для связи с твоим отцом. Несколько штук Джейму передали от святого отца около года назад. Тогда же он и инструкцию через купца получил. Клянется, что сжёг. Когда голубятников зарезал, трёх птиц своих забрал и пристроил на псарне. Одного голубя вчера выпустил, двум сегодня головы свернули. У него, кроме денег, нашли ещё мешочек серого порошка – в колодец нужно было высыпать.
Ирэн сдавленно охнула.
— Отрава?!
— Да. Так что этой своей, как её… Аниг?
— Её зовут Анги.
— Да, так вот, Анги этой передай от меня…
Лорд подъехал к окну и взял с подоконника маленький мешочек. Ирэн в это время пыталась сложить в голове всю историю и не понимала…
— Подожди, Ричард… Ты хочешь сказать, что Джейми грамотный?!
— Да. Он бастард из северного баронства. Пока законная жена не родила, его воспитывали как наследника. А в шестнадцать или семнадцать устроили на службу к моему отцу.
— И он всю жизнь так и провёл на псарне?
— Да.
— Что с ним теперь будет?
— Пока – посидит в камере, мало ли что… Потом – повесим.
Ирэн открыла было рот, помолчала и закрыла. Это было правильно. Это было совершенно ужасно, но правильно! Хотя смириться с тем, что жизнь человека так мало стоит, тяжело. Однако, надо сказать, что леди Ирэн давно уже не была «одинокой фиалкой на залитом солнцем лугу». Смерть ей приходилось видеть
Муж сунул ей в руки атласный мешочек и сказал:
— Передай горничной и ступай, у меня ещё дела.
Ирэн послушно кивнула и вышла. До своих покоев шла молча, только закрыла глаза на вопросительный взгляд Анги, подтверждая её правоту. Та торопливо перекрестилась несколько раз и привычно заняла место сзади. Анги видела, что леди чем-то сильно расстроена. Сама же она, как человек с совершенно другим жизненным опытом, вовсе не жалела предателя. А крестилась исключительно потому, что так положено. Смерть, в глазах Анги, требовала определённых ритуалов. А то, что Джейма казнят, если ещё не убили, даже не вызывало у неё сомнений. Протеста, впрочем, тоже не вызывало.
К мешочку Ричарда, где лежали золотые серьги с синими камушками, Ирэн добавила ещё перстень в тон из своих запасов. Анги аж прослезилась.
Конечно, золотые украшения для крестьянки – странновато. Статусные вещи для простой девки?! Только вот Анги давно уже не была простой девкой. И манеры пообтесались, и речь выправилась. Нельзя сказать, что она выглядит образованной леди, но и на крестьянку больше не слишком похожа. А главное для Ирэн было то, что Анги она верила, как себе.
После полудня все, кто был во дворе, наблюдали, как капитан Вест, парадно одетый, на прекрасном жеребце, в сопровождении двух солдат направляется на переговоры. Ему открыли ворота, и стрелки на стенах взяли луки наизготовку – мало ли что... Однако, капитан вернулся живой-здоровый и очень быстро. Он всего лишь принёс лорду Ричарду письмо. Конечно, это было несколько необычно, на переговоры лорд должен был явиться лично, но отец Клавдий знал, что лорд не ходит. Похоже, что письмо он заготовил заранее.
Лорд велел поднять коляску в свои покои, куда вскоре пригласили и леди Ирэн. Всё это время она ошивалась вблизи комнат мужа, сходя с ума от тревоги и любопытства. Но то, что она услышала в кабинете, удивило и её.
Святой отец именем матери-церкви просил разрешения посетить замок лорда Ричарда и поговорить о насущных проблемах. Так и писал:
«… памятуя о тех временах, что я провёл в Вашем замке, я верю, что никто не причинит парламентёру худого. Я возьму с собой только двух служек и надеюсь, что мы сможем договориться, не гневя Всевышнего упрямством и дерзостью…».
Вечером лорд Ричард пригласил леди в свои покои, и они долго разговаривали с глазу на глаз. Как обычно – немного поссорились, долго спорили, но, в конце концов, пришли к общему мнению.
После этой беседы леди, пропустившая вечернюю молитву, отправилась к отцу Марию в сопровождении Анги. Беседа была не слишком долгой.
Святой отец, встретивший несколько лет назад в замке хороший, вежливый приём и внимание ко всем своим нуждам, прижился на месте отца Клавдия быстро. Смену власти он принял спокойно, признал себя священником Англитанской конфессии, был тих, спокоен и не зол. Ни в какие дела замка не лез, немного занимался благотворительностью на выделенные Ирэн деньги, был довольно умерен в потреблении вина и скоромной пищи и вообще производил впечатление человека верующего.