Два лика одиночества.
Шрифт:
Но больше всего Мантикора сейчас боялся, что ему когда-нибудь придется вновь посмотреть во всевидящие глаза Дианари и увидеть в них… что увидеть? Он не знал. Но был уверен, что ничего хорошего точно не будет. Если Мерцающая Звезда вообще позволит ему посмотреть ей в глаза, конечно, а не уничтожит при первой же встрече…
В общем, полуэльфу было плохо, как еще никогда в жизни. И потому он сперва не обратил внимания на необычную компанию, подходящую к его дому. Слепая девушка с золотыми волосами и белым посохом несла в руках лютню без чехла и что-то тихо наигрывала, татуированный орк с коротким чубом и
Перепутанные нити Судьбы начинали сплетаться в понятный одному лишь Создателю узор.
Близился Час несчастного мира. И где-то очень далеко Палач открыл глаза и внимательно всмотрелся в пылающее тревожными огнями энергетическое поле, окружающее сферу, в которую был заключен мир. Всмотрелся – и запомнил. Мир еще не звал его, и Палач не чувствовал, чтобы воля Создателя посылала его на Суд, но это вскоре должно было произойти.
Хранитель Прайма, вышедший в тот момент из таверны на пути к Ямато, столице Номикана, почувствовал внимание Палача и тихо выругался. Времени оставалось совсем немного.
В Цитадели Безумия, медленно плывущей по бескрайнему Междумирью, серебряная дракона бросилась к терминалу, устанавливая связь с теми Хранителями, с которыми вместе она контролировала сектор h-35.
Творец Прайма Раадан на далекой Земле захлопнул крышку ноутбука, перешел в свою вселенную и вслушался в фон миров. И проявление интереса Палача к миру, на который были возложены им немалые надежды, ему очень не понравилось. Он и сам был обеспокоен происходящим в том мире, но сейчас создавались какие-то совсем уж непредставимые кармические завязки.
Что-то начиналось…
Конец первой части…
ПОЧЕРК ЗВЕРЯ
В багрянице чужого рассвета забытой любви
Расплетаются космы державной зари венценосцев,
И в сиянье сапфира вздымается храм на крови,
Мёртвой ртутью истёкшей на скрытую звёздную россыпь.
Наши взоры наполнены каждой слезинкой дождя,
Что в серебряных нитях усердно сплетает нам небо,
И взрывается в лужах, как будто бы дерзко шутя
Над порывами тех, кто ещё ожидает победы,
Времена расступаются в скрытом преддверии тьмы.
Мы должны уходить, даже если о том не мечтаем,
Наши реки текут из чертогов земной кутерьмы
В
Ведь не так уж и важно, насколько стремителен бег,
Нам бы только успеть к наступленью полярной метели
Разузнать, как в волшебный огонь превращается снег,
И сказать в двух словах всё, что в песнях своих мы не спели.
Ориллион
Я посвящаю эту книгу моей возлюбленной,
Мэллон Аарн
, без которой все было бы совершенно напрасно, и благодарю ее за то, что она всегда вместе со мной и поддерживает меня во всех начинаниях.
От всего сердца благодарю всех, кто помогал мне во время написания этой книги.
Спасибо тем, кто помог вычитать эту книгу, найти в ней все логические несостыковки и стилистические ляпы и сделать книгу лучше.
Спасибо
Мартиэль
за ее музыку, в которой я находил вдохновение, и за песни, тексты которых использованы в книге.
Спасибо моим друзьям, которые не оставили меня в трудную минуту, поддержали и помогли найти силы продолжать писать, когда я готов был отказаться.
Спасибо
оргкомитету InterPressCon
– за великолепный конвент.
Спасибо
ОнТ
– за тепло, веру и поддержку.
Спасибо
Ориллиону
, за добрые отзывы, полезные советы, подсказки и замечательное стихотворение «Алхимия», послужившее эпиграфом.
Глава I
ПРИЗРАК ПРЕДОПРЕДЕЛЕННОСТИ
Тихий-тихий – едва на грани слышимости – перезвон гитарных струн.
– Что это? Где я?
Нет ответа… и не будет.
Обволакивающий, проникающий, завлекающий серебристо-синий туман вокруг – и перезвон гитарных струн.
Молчи, молчи – не стоит сейчас нарушать то зыбкое, едва уловимое ощущение, когда Вселенная и ты сливаетесь воедино, становитесь на ничтожно малые доли секунды целым, и открываются те истины, которых иные алчут многие годы, а то и века…
Молчи и не открывай глаз – просто слушай, ощущай, впитывай. Больше такого шанса тебе может и не представиться.