Два лика января
Шрифт:
Райдел долго, до рези в глазах, глядел на яркий диск солнца. Наконец не выдержав, стиснул зубы и закрыл глаза.
Конечно, Колетта всего лишь кокетничала с ним, несомненно, получая удовольствие оттого, что заставляла его испытывать к ней влечение. Вероятно, она хотела хоть чем-то занять себя в течение долгой ночи, не имея возможности заснуть в теплой постели рядом с мужем, который к тому же изрядно перебрал. Но прими Райдел ее игру всерьез, она тут же поставит его на место. «Ну конечно нет, глупышка. Неужели ты думаешь, я способна так поступить с Честером?» — услышал бы он в ответ.
Райдел улыбнулся, вспомнив,
Автобус подъезжал к аэропорту. Райдел оглядел пассажиров: шесть или восемь человек ехали к рейсу в Афины в три тридцать. Среди них не было ни одного американца, ни одного, кто бы был одет прилично. Половина из них выглядели откровенно бедно; другая — явно недотягивали даже до среднего класса. Райдел вертел в руках утреннюю газету. В ней было приведено описание Честера Макфарланда. Упоминалось об усах, хотя на помещенной фотографии он был без них. Именно эту фотографию Райдел видел в блокноте агента вчера вечером в Афинах. Он вырвал из блокнота все листы, порвал и выбросил в три разных мусорных бачка. Он сделал это перед тем, как позвонить Макфарландам. Конечно, Райдел мог бы продать Нико за пару сотен долларов удостоверение личности грека, но это было для него все равно что торговать частями мертвого тела. Детектив честно выполнял свой долг и не заслуживал смерти. Райдел порвал его удостоверение и выбросил вместе с бумажником, оставив лишь деньги, около трехсот драхм.
Нико сидел на одной из деревянных скамеек в унылом здании аэропорта, широко расставив ноги. Увидев Райдела, он приветливо помахал рукой и поднялся. Райдел улыбнулся — раз Нико здесь, значит, при нем паспорта — и сделал ему знак в сторону двери, которая вела на летное поле.
— Привез? — спросил он.
Нико кивнул.
Они зашагали вдоль бетонного поля, обмениваясь замечаниями о погоде. Неспешно прошли мимо автобуса американских ВВС, в котором сидел лишь водитель. Райдел закурил, предложил Нико сигарету и дал огня.
— Какой возраст указан в паспортах? — спросил он, не в силах сдержать нетерпение. Этот вопрос волновал его больше всего.
— Возраст? — Нико пожал плечами. — Не помнить. Наверное, все нормально.
Нико интересовали только его деньги, вздохнул Райдел. Ему не терпелось получить свою тысячу долларов и поскорее вернуться в Афины. Райдел замедлил шаг.
Надо все внимательно посмотреть.
Они стояли на самом краю аэродромного поля; над ними во всю ширь простиралось огромное небо. Нико сунул руку под свою армейскую куртку, расстегнул пуговицу на рубашке и достал паспорта. Они нагрелись от его тела. Нико загородил Райдела спиной от здания аэропорта. В его глазах застыло нетерпение.
«Уильям Джеймс
— Было Чемберс. — Нико ткнул грязным пальцем в подпись. — Фрэнк изменял. Он изменял и номер паспорта.
Райдел кивнул, раскрыл другой паспорт и проверил описание цвета волос и глаз. Глаза — благодарение богу! — синие; от сердца у него отлегло.
Теперь Колетте двадцать девять лет. Правда, прошлым вечером она говорила, что ей двадцать пять. Но это не страшно. Он посмотрел на ее фотографию, которую прежде не видел, и подумал, что даже здесь у нее был все тот же взгляд. Райдел проверил штамп. Обе половинки надписи, на фотографии и на странице, совпадали, образуя единое целое: «Нью-Йоркская паспортная служба при Государственном департаменте». То же самое в паспорте Честера. Все выполнено аккуратно и в то же время выглядит так, словно сделано давно. Оба паспорта сильно запачканы. Можно представить, через сколько рук они прошли, прежде чем попали к Райделу. Он закрыл их и убрал в карман пальто.
— Ну как?
— Порядок! — кивнул Райдел.
Но, вспомнив о чем-то, достал документы снова и внимательно проверил штампы на последней странице каждого паспорта. Все нормально. Штампа «выезд» не было, только штамп «въезд». Проставлены в декабре. Это означало, что прежние владельцы паспортов не покидали Греции, во всяком случае с этими паспортами.
— Пошли, — сказал он и, засунув руки в карманы брюк, направился к зданию аэропорта.
Его левая рука нащупала пару сложенных пятисотенных банкнот, которые сегодня утром дал ему Честер для Нико. Еще пять тысяч долларов лежали в заднем кармане его брюк. Наличие такой крупной суммы вызывало у Райдела определенное беспокойство, впрочем, не очень сильное. Вряд ли потеря этих денег была бы для Честера сколько-нибудь ощутимой. Райделу вспомнилось, как в кафе он передал Честеру чемодан, который принес из рыбного ресторанчика на набережной, и как тот скрылся с ним за занавеской, отделявшей туалет. Честер испытывал необходимость прятаться, когда доставал наличные.
— Деньги есть? — забеспокоился Нико.
Райдел вытащил левую руку.
— Вот твоя доля.
Нико взял деньги и тут же быстро спрятал их куда-то.
Райдел огляделся по сторонам. За ними никто не следил. Расстегнув задний карман брюк, он достал остальную сумму.
— Можешь не пересчитывать. Здесь десять пятисотенных. — Он заметил, как дрогнула у Нико рука, когда тот брал деньги.
— Отлично. Спасибо. — Нико расплылся в улыбке.
Райдел улыбнулся в ответ и снова бросил взгляд в сторону аэропорта.
— А ты сам сколько получаешь? — спросил Нико.
— Пока не знаю.
— Он убивал человека, так? Я читал утренний газета.
— Это был несчастный случай.
— Конечно, но… он убивал.
«Так что тяни из него побольше», — как бы советовал Нико.
— Посмотрим, — уклончиво ответил Райдел.
— Когда будешь в Афины? — Нико улыбнулся, обнажив металлическую коронку и желтый передний зуб — результат плохого питания и ухода. Райделу вспомнились белые зубы Колетты и ее нежные губы.