Два месяца и три дня
Шрифт:
– Идите завтракать. – Стеклянная стена между ними стала на несколько сантиметров толще. Что такого она спросила? Максим снова уткнулся в планшет, недвусмысленно демонстрируя, что разговор окончен. Арина, раздосадованная, убежала под душ. Она умылась и почистила зубы, долго изучала свое отражение в зеркале. Чудище глазастое. Не могла промолчать? Ну, хочет человек спать на полу – и пожалуйста! Губы покраснели и чуть распухли. Это из-за поцелуя. М-м, поцелуй. А вот расчески нет. Пришлось кое-как приглаживать спутанные волосы пятерней и скреплять запасной резинкой из рюкзака. Надела платье – и обомлела. Как на нее сшито.
12
– Я уезжаю! – сообщила Арина в трубку, вклиниваясь в Нелькин поток из «где тебя носит» и «я уже на работу звонила, а тебя, оказывается, там и не было».
– Уезжаешь? Куда? Когда? – Нелли наконец замолчала. Видимо, задумалась, пытаясь переварить сказанное.
– Я не могу тебе этого сказать, – пропела Арина, кружась по полупустому холлу VIP-зала аэропорта в своем новом платье.
– Как так – не можешь? – опешила Нелли, окончательно сникнув. – У тебя зачет через неделю.
– Я уже договорилась, – хмыкнула Арина. – Представляешь, я попросила препода перенести мне сдачу на осень, а он сказал, что все понимает и что он просто поставит мне все так.
– А что «все» он понимает? – начинала злиться Нелли. – Я лично ничего не понимаю. Объяснишь ты мне, наконец, что происходит или нет? Я что, должна дергаться? Между прочим, твоя мать звонила. Я ей сказала, что ты спишь. А что это за номер? Ты откуда звонишь-то?
– Это мой номер, – рассмеялась Арина. – Ты можешь теперь мне по нему звонить.
– У тебя же нет телефона! – И тут до нее начало доходить. Вчера вечером ее соседка по квартире уходила, как обычно, на свою жуткую работу крутить хвосты собакам, и телефона у нее не было – для нее это, видите ли, слишком дорого. А сегодня она уезжает куда-то, а голос такой, словно миллион долларов выиграла в лотерею Сбербанка.
– Он. Тебя. Нашел. – Нелли продекламировала это речитативом, с нарастающей интонацией. – Сын миллиардера Коршунова. Ну, ты молоток. Познакомь!
– Я не могу. Говорю же, мы уезжаем.
– Мы? – Нелькин голос вдруг изменился. Шок. Недоумение. Еще больший шок. Арина? Девушка, которая никогда не делала ничего безрассуднее, чем подобрать бездомного котенка и приволочь его домой, на съемную квартиру. Уезжает вот так, сразу и без вопросов, с человеком, о котором ничего не знает? Пусть и с миллионером, но все же…
– Врешь!!! – только и сказала Нелли. – Рассказывай мне все, каждую деталь! Он сейчас рядом? Это он тебе телефон купил? Что за телефон?
– Я понятия не имею, что это за телефон. Белый и скользкий – падает все время, – засмеялась Арина. – Да разве это важно?
– Ты что же, малахольная, все не понимаешь, с кем ты познакомилась? Как он тебя нашел? Значит, он на тебя клюнул. Красота!
– Скорее он меня выловил. Если уж пользоваться твоей… м-м-м… рыболовной терминологией.
– И куда вы едете? Надолго? На
Нелли говорила разумные вещи, впервые в жизни. Девушка, у которой черт знает сколько ухажеров и часть из них, уж точно, платят деньги за счастье нанести ей визит, – даже она говорит, что Арина должна остановиться. Какой еще знак нужен, чтобы понять, что все происходящее – безумие. Но останавливаться Арина не собиралась.
Через час после завтрака в их номере (забавно: Арина назвала про себя этот номер – «их»!) появилась холеная и какая-то совсем ледяная, как жидкий азот, женщина в бежевом шелковом комбинезоне и на высоченных шпильках. Она смерила Арину таким взглядом, от которого той захотелось забиться под диван и остаться там навсегда. Но потом женщина выдала ей – вернее, Максиму – новенький заграничный паспорт на имя Арины Крыловой со свежим «шенгеном» на три месяца.
– Как? – только и выдавила Арина. Ледяная дама смерила Арину уничтожающим взглядом. Вот только с чего это вдруг? Они впервые друг друга видят – откуда такая враждебность, просто ненависть?
– Ну вот и славно. Все-таки есть кое-какая польза от этой вашей коррупции, не находите? – усмехнулся Максим, запихивая паспорт в карман своего «походного» рюкзака. Пропало дело.
И вот теперь Арина стояла в зале отлета бизнес-класса и с изумлением смотрела на летное поле, на то, как взмывают самолеты в небо.
– У вас уже было? – спросила вдруг Нелька, заставив Арину покраснеть. Если спросить ее тело, то у них и сейчас «есть» – она стоит перед огромным окном аэропорта в платье из тонкого шелка, под которым у нее ничего нет. И они оба об этом знают – и Максим смотрит на нее так, что понятно – он только об этом и думает.
– Нет, – выдавила из себя Арина. – Я не хочу об этом говорить.
– Ты какая-то совсем другая, Аринка. Что он с тобой сделал? Ты же никогда не была такой?! – воскликнула Нелли, что прозвучало последним из аргументов.
– Я знаю, знаю, и ты права. Я никогда не была такой. Ты понимаешь, я ничего не могу с этим поделать, я просто уезжаю. Черт знает, что будет теперь со мной. Ничего хорошего.
– Так останься! Поедешь в следующие выходные. Приди в себя. Если он на тебя клюнул – то никуда не денется, – не уставала вразумлять Нелли. Арина же вспомнила, как фигура Максима уменьшалась и почти исчезла в окошке заднего вида такси и как у нее чуть не разорвало сердце, так сильно оно застучало. Это что-то на уровне физиологии. Она не знала, что именно, физиологию они пока еще не проходили. Тем более – человека.
– Я уезжаю на все лето. Я не знаю, что сказать маме. Я не могу придумать ничего. Мы улетаем через час.
– Что? На лето?! – взъярилась Нелли.
– Я в Шереметьево. Мы сидим в этом… в бизнес-зале. Он ушел искать какую-то правильную минералку в другом баре. Так что мне сказать маме?
– Что ты хочешь от меня? – вконец разозлилась Нелли. – Скажи, что ты сошла с ума. Потому что это так и есть. Так не уезжают. Ты должна остаться – и все! Я сейчас позвоню в аэропорт, и тебя задержат и отправят в дурдом. А что, если он – маньяк? И как он тебя вообще уговорил? Поманил дуру…