Два мира. Том 1
Шрифт:
К удивлению многих, старые противники смогли найти общий язык и теперь сосуществовали мирно. Единственным, кто был недоволен сложившейся ситуацией, оказался Мадара; опасаясь, что его собственный клан будет подавлен Сенджу, он попытался убедить всех в необходимости взять власть в свои руки. Однако на этот раз Учихи, уставшие от войн, не пошли за своим лидером. Предательство собственного клана стало для него серьёзным ударом, и Мадара покинул деревню. Он нашёл Кьюби и подчинил его себе при помощи Шарингана, а затем вернулся для того, чтобы вновь сразиться с Хаширамой. Их битва состоялась в месте, позже получившем название Долина Завершения, где Мадара и принял смерть.
— Ого, —
— За всю историю клана Учиха не было шиноби сильнее Мадары, — продолжил Итачи, видя интерес слушателя. — Кроме того, он — обладатель Вечного Мангекью Шарингана.
— Чего? — удивился Дейдара, впервые слышавший о подобном.
Необычно тяжёлый взгляд Итачи прямо-таки пригвоздил его к месту. Несколько секунд Учиха размышлял, но затем всё-таки ответил:
— В отличие от обычного Мангекью, такого как мой, эти глаза не подвержены угасанию и слепоте. Это — совершенный Шаринган, и, насколько я знаю, лишь Мадаре удалось получить его.
«Нечто более сильное, чем Мангекью Итачи?..» — подумал Дейдара, ощущая, как холодные пальцы страха сжимают его сердце. Устыдившись, он постарался подавить это чувство и поспешно спросил:
— А его что, так сложно получить, раз только Мадара смог, мм?
— Для его обретения есть определённое условие, — в голосе Итачи проскользнула какая-то новая, незнакомая нотка.
— Какое? — продолжал допытываться парень, не совсем, впрочем, уверенный, что хочет знать ответ.
— Нужно забрать глаза родного брата.
Дейдара почувствовал, как по спине пробежал холодок.
— И Мадара сделал это, — продолжил Итачи с ледяной отстранённостью. — Из-за постоянного использования Мангекью Шарингана он ослеп, однако, пересадив себе глаза младшего брата, прозрел вновь и с того момента мог больше не бояться тьмы.
А вот теперь, глядя на него, Дейдара действительно пожалел, что вообще заговорил на эту тему. В голове назойливо крутился ещё один вопрос, очень нехороший, однако подрывник знал, что не осмелится задать его.
— Всё это — тайна клана Учиха, — из голоса Итачи пропали последние отголоски тепла, расположения, хоть каких-либо положительных эмоций; теперь его тон был до ужаса похож на тот, которым Мадара недавно предупреждал, что сделает с Акацуками в случае предательства. — Я рассказал тебе это лишь потому, что в борьбе с Мадарой ты — мой союзник, однако распространяться на этот счёт я тебе искренне не советую.
— Не пытайся меня запугать! — вскинулся Дейдара, но затем добавил уже спокойнее: — Я и сам понимаю, что трепаться об этом не стоит, мм.
— Рассчитываю на это, — Итачи вернулся к своим обычным ровным интонациям. — Необходимо хорошо продумать план дальнейших наших действий. Пока же постарайся по возможности не конфликтовать с Мадарой.
— Да знаю я, знаю, — буркнул Дейдара.
========== Глава 11. Конфронтация ==========
После того случая, когда он заявился пьяным, Тоби в Амегакуре не появлялся, а все распоряжения передавал через Зецу. Впрочем, Нагато это было только на руку — он до сих пор не решил, как действовать в отношении этого противника, а потому предпочитал не сталкиваться с ним лицом к лицу, выдержать паузу в общении, воспользоваться ею для обдумывания ситуации.
Однако помимо Тоби была ещё одна вещь, тревожившая Нагато: в последнее время с Конан творилось что-то неладное. Наглухо замкнувшись в себе, она теперь даже с ним почти не разговаривала, лишь по делам, предпочитая большую часть времени проводить в уединении. Хотя, о причине такого состояния подруги Нагато догадывался,
Когда он вышел из камеры после последнего разговора с учителем, куноичи всё ещё стояла в коридоре, прислонившись к стене спиной, отстранённо глядя в пространство. Услышав тихий скрип двери, Конан повернулась к Пейну; её лицо было бесстрастно, однако в глазах едва различимыми бликами отражались усталость и печаль. В тот момент Нагато ждал от неё чего угодно, от поздравления до проклятия, но Конан лишь попросила позволить ей на день отлучиться из Аме, на что он, конечно же, дал согласие.
Следующим утром Конан ушла, забрав с собой тело Саннина. Как подобает другу, Нагато не стал следить за ней, однако догадывался, что местом последнего пристанища Джирайи Конан выбрала местность возле их старого дома, где сенсей жил с ними и обучал троих сирот техникам шиноби и правилам выживания в этом жестоком мире. Да, места лучше и в самом деле не отыскать.
Вернулась Конан из своего небольшого путешествия совершенно спокойной, подавившей печаль, заперев её в самом дальнем уголке сердца, как сделала когда-то давно, после гибели Яхико. Больше они не говорили о случившемся; Нагато знал, что она ни в чём не винит его, прекрасно понимая, что они просто не могли позволить Джирайе жить, когда он столько узнал об организации, однако стена, которой Конан отгородилась от него ещё после смерти Яхико, заметно увеличилась. С этим стоило бы попытаться что-то сделать, но пока никаких стоящих идей у Нагато не было, и он, оставив на время данный вопрос, решил заняться другим.
«Какудзу, Хидан».
«Да?» — тут же откликнулся Какудзу.
«Наконец можно забить на чёртову охоту за головами и идти за джинчурики, да?» — раньше времени обрадовался его напарник.
«Нет. Вы должны незаметно и в кратчайшие сроки вернуться в Скрытый Дождь».
«Чего?! — завёлся Хидан. — Вот чё за хрень, Лидер?! То лови тебе Двухвостую, то не лови… Определись, блять, уже!»
«Я определился, — холодно произнёс Нагато, клятвенно пообещав себе при следующей встрече надрать фанатику уши. Или ещё лучше зашить рот. — Возвращайтесь на базу».
«Всё-таки, как быть с джинчурики?» — уточнил Какудзу, пока его напарник громко высказывал своё недовольство приказом и лично Лидером.
«Это может подождать, — ответил Нагато серьёзно. — Появилась вещь куда более важная, чем охота за хвостатыми», — сказав это, он разорвал связь, оставив подчинённых в замешательстве. Так Нагато мог быть уверен, что они выполнят приказ хотя бы из любопытства.
Как убедить эту оголтелую парочку сохранить верность ему, Лидер в принципе знал. Какудзу достаточно было пообещать возможность и дальше вести его левые подработки с отловом шиноби, за головы которых назначена награда; по натуре Какудзу всегда был консерватором, поэтому почти наверняка не станет дёргаться и перебегать под начало Тоби, если условия сделки будут равны. С Хиданом было несколько труднее — слово «преданность», насколько мог судить Нагато, в словаре этого его подчинённого отсутствовало напрочь; для фанатика было важно только поклонение кровавому богу Джашину и жертвы, которые он должен был этому самому богу приносить. В этом плане очень верным в своё время было решение поставить Хидана в пару именно с Какудзу (один получает жертву, другой — деньги за голову), но вот в борьбе за его лояльность кровожадность парня могла сыграть и против Нагато — в отличие от него Тоби пообещает фанатику полную свободу действий, и не одарённый большим умом Хидан вполне может купиться на посулы.