Два мира

Орлова Мария

– Тем более что больной, - заявил трактирщик.
– Зачем мне тут зараза?

– Ты как?
– спросил Катя.
– Можешь не отвечать, сам вижу что плохо, - вздохнул он.

– Нет, я ничего, - поспешила заверить его Настя.
– Я могу идти, ты не думай, - но ее сил хватила совсем на немного.
– Я передохну немного и пойдем.

– Отдыхай, - Катя присел рядом, обняв девушку за плечи.
– Мне даже продать нечего чтобы тебе лекарства купить, - виновато сказал он: - Прости. Я все потратил на одежду, у нас ни скрольчика.

–

А за вчерашний вечер тебе не заплатили?

– Вчера мы работали за еду и комнату, - вздохнул мужчина.

– Может платье мое продать?
– предложила Настя.
– Оно хорошее.

– Платье?
– Катя задумался.

– А еще косу мою продать, наверное, можно. Тут парики и шиньоны делают?

– Вроде делают, а ты ее не выкинула?

– Нет, конечно, - вздохнула Настя.
– Она на дне моей сумки, поищи парикмахерскую, спроси, может, купят.

– Крашенные волосы, даже не знаю, - Катя достал обрезок косы.

– Они не крашенные, - возмутилась Настя.

– Да брось ты. Хочешь сказать ты натуральная блондинка?

– Натуральная, - усмехнулась Настя и закашлялась.

– Черт, еще и кашель, - покачал головой Катя.
– Ты посиди тут, а я схожу, попробую что-нибудь за это выручить.

Ждать пришлось долго. Настя сидела, потом прилегла, положив голову на мешки с вещами, потом снова села.

– Ты как, еще двигаться можешь?
– вернулся Катя через пол часа.

– Ты что так долго, я уже беспокоилась.

– Пошли, я нашел нам жилье.

– Жилье?
– удивилась Настя.
– Зачем нам жилье, лекарство же нужно было.

– Будет тебе и лекарство и кровать на пару дней - улыбнулся Катя.

– А тебе?
– испугалась Настя.
– Ты меня оставишь одну?

– Конечно, нет, ты что?

– Отрабатывать будешь?

– Не придется, - мужчина улыбнулся.
– За твою косичку очень хорошо заплатили, тут оказывается волосы такой длинны большая редкость, да еще цвет оказался редким. Ну и плюс накинули немного за то, что я от сердца отрываю последнюю память о почившей возлюбленной.

– Да в тебе погиб торгаш, - улыбнулась Настя.
– А платье не получилось продать?

– Получилось, но за него дали всего ничего, я знаю, что ты косу хотела бы оставить, но.... Прости, мне правда продать нечего.

– Ладно, зато теперь деньги есть.

– Теперь есть, пошли.

Чем ее поили Настя не знала, но уже на третий день утром температуры как ни бывало, горло больше не болело и разрывающий грудь кашель прошел. Пока девушка поправлялась, Катя умудрился немного подработать и всячески Настю баловал сладостями.

– Я тут такую штуку интересную видел, - сообщил он девушке, принеся как-то вечером очередное лакомство.
– Хрень какая-то для прически. Хочешь, купим, будешь дома подружек удивлять, я у нас такой никогда не видел.

– Не хочу, - тяжело вздохнула Настя.

– Насть, ты

что?
– удивился Катя.
– Ты из-за косы? Так на твою длину та штука тоже пойдет.

– Да нет, дело не в косе. Отберут у меня штуку твою. В прошлый раз Магдалена мне тоже купил, а ее отобрали, сказали категорически нельзя. Вот скажи, ну что случилось бы, если бы та штуковина у меня осталась? Это же не семена какие-то чужие, не зверюшка, для волос украшение.

– Да, я забыл, что с этим сейчас строго, - вздохнул Катя.
– А жаль, мне хотелось тебя порадовать.

– Ты и так меня радуешь все эти дни, - улыбнулась Настя.
– Спасибо тебе и прости, что так вышло.

– Нашла за что извиняться, - Катя хмыкнул, а потом демонстративно принялся настраивать свой инструмент, чтобы не продолжать разговор.

Едва Настя встала на ноги, они снова отправились в дорогу.

– Странное место, - тихо заметила Настя Кате в одном из трактиров на второй день пути.
– Ты обратил внимание, уже второй городок такой странный.

– Угу, - жуя, кивнул Катя.
– Ешь и валим отсюда.

– О, музыканты, - зашедший в трактир рыцарь в черной накидке, схватил инструмент Кати, стоявший у стены.

– Многоуважаемый, - подорвался с места менестрель.
– Прошу вас, верните мне мою кормилицу.

– Верну, - кивнул рыцарь, продолжая терзать инструмент.
– Всегда мечтал научиться, - нагло улыбнулся он.

– Лера, у нас мало времени, - одернул игруна его коллега.
– Магистр не одобрит задержки.

– Да брось ты, - отмахнулся мужчина.
– А это с тобой?
– спросил он у Кати, кивнув на испуганно замершею в углу Настю.

– Да, ученик.

– Вольный или раб?

– На что менестрелю раб? Вольный.

– Пусть сыграет, - рыцарь кинул инструмент Насте, та едва сумела поймать его.

– Я? Я не могу, - девушка испуганно посмотрела на Катю.

– Он еще не умеет, я его только взял.

– Играй, - рыцарь стукнул по столу кулаком.

– Пусть играет, - тихо сказал Кате второй рыцарь.
– С ним лучше не спорить.

– Играй, - велел девушке Катя.
– То что утром учили, играй. Я подпою. Подпевать можно?
– спросил он у гневливого рыцаря.

– Можно, - позволил тот, усаживаясь на Катино место и начиная есть второе из только что принесенной для музыканта тарелки.

– Эй, это Катина тарелка, - возмутилась Настя.

– Перебьется. Играй.

– Перебьешься, - в тон рыцарю ответила Настя, вставая.

– Что? Ты кому хамить взялся, сопляк?
– мужчина просто толкнул, но Настя оказалась в противоположном углу трактира.
– Храбрый сильно?
– он подошел и поднял девушку над полом одной рукой.

– Да, - Настя со всей силы ударила ногой в пах, рыцарь согнулся пополам, удар оказался точным, а на мужчине, на Настино счастье, оказался не полный комплект доспехов.