Два на два не делится
Шрифт:
– Да. Когда ты касаешься меня, я чувствую, что оживаю. Я чувствую такую близость, о какой никогда в жизни и не мечтала. – Она толкнула Форда к кушетке, стоявшей за его спиной. – Сегодня мне надо ощутить себя живой.
Форд не шелохнулся.
– Тем серьезней причина, по какой я не должен воспользоваться преимуществом…
На поминальной службе Рейчел открыла в себе невероятную пустоту.
Ее родители ушли. Ее младшая сестра тоже. Да, она в ранней молодости рассталась с ними. У нее на то были причины. Но если бы решать пришлось сейчас,
Сегодня Рейчел хотела воспользоваться своим шансом. Хотела жить. Хотела любить Форда. И если это значит соблазнить его, она готова принять вызов.
И она обещала себе не жалеть о случившемся.
– У тебя не будет никаких преимуществ, – заверила она его и проскользнула ему за спину. Теперь он не мог держать ее на расстоянии. Обхватив его за талию, она прильнула грудями к его спине. – Я хочу воспользоваться своими преимуществами.
Он засмеялся. А она улыбнулась, почувствовав, как вибрирует его тело. Она хотела этого мужчину. Ни о ком в жизни она так не мечтала, как о нем.
– И я собираюсь с тобой грубо обращаться. – Ее руки изучали его тело, наслаждались прикосновениями, вздрагивали в восторге от контраста шелковистой кожи и стальных мышц. Когда Рейчел стала возиться с пряжкой у него на ремне, он поймал ее руки, повернулся, завладел лицом и целовал с испепеляющей страстью.
– Грубо бывает забавно, – прошептал он в ее открытый рот. – Но в этом нет необходимости. Если ты уверена.
Предвосхищение зажгло в крови огонь желания. Она таяла, прижимаясь к нему, встречала его рот и упивалась поцелуями. В его объятиях Рейчел чувствовала себя не просто живой. Она наполнялась энергией, напитывалась силой.
– Форд, сегодня мы попрощались с Кристал и Тони. Если бы жизнь была справедливой, они бы остались жить и наслаждались близнецами. Их первыми шагами, первым знакомством с детским садом. Потом их учили бы водить машину. Тони сопровождал бы Джоли к алтарю и смотрел бы на первые удары сына по футбольному мячу. Но жизнь не бывает справедливой. И она здорово врезала мне.
– Шшш. – Он прижал палец к ее рту и закрепил жест нежным поцелуем. – Не думай об этом. Это бесполезные рассуждения. Кстати, ты первая дала мне пинка, не дожидаясь, когда это сделает судьба.
– Знаю, прости меня. – Рейчел смахнула слезу и поклялась больше не плакать. И совсем растерялась, когда он слизнул с ее пальца слезу. Она прокашлялась. – Я не собиралась быть сентиментальной. Я хочу быть уверенной. Хочу быть с тобой. Мне необходимы уют и надежность твоих рук.
Рейчел начала расстегивать пуговицы на новом черном платье. Она искала способ отделаться от платья с той минуты, как приземлилась в Сан-Диего. И нет лучшей причины сбросить его, чем эта. Открылась аллейка между грудями. Тогда подошел Форд.
– Динамит,
Он вспомнил о контроле над рождаемостью и успокоил ее, что защита у него всегда с собой. От его уверенности ей стало тепло. Ее поступками управляли эмоции. Как хорошо, что Форд обо всем подумал заранее. Слава богу, его поступками руководит холодная голова.
Платье соскользнуло с плеч и упало на пол. Она осталась в черном лифчике и черных кружевных трусах.
Форд сначала подбадривал ее взглядом, потом вступил в игру рот и начал путешествие по ее телу. Время замедлилось, а потом и вовсе остановилось.
Вдруг Рейчел оказалась обнаженной. Он наклонился и уложил ее в мягкую постель. Все чувства открылись заново. Форд заставил ее осознать свою бесценность. Ртом, пальцами он выражал свое восхищение каждым дюймом ее тела. Она отвечала поцелуем на поцелуй, прикосновением на прикосновение, лаской на ласку, приходила в восторг, когда вызывала у него стон удовольствия. Потом Рейчел обхватила его, прижалась крепко-крепко и последовала за ним на небеса. Там их настиг взрыв, вызвавший у обоих крик восторга и удовлетворения.
Форд вздохнул, наслаждение переполняло его. Он притянул Рейчел к себе и зарылся носом в ее волосы.
Она так хорошо пахла. Так приятно касаться ее кожи. Он предвидел, что в постели у них все моментально получится. И не ошибался. Ох! Но то, что они пережили, не ограничивалось физическими ощущениями. Он не мог вспомнить, когда последний раз ощущал такую близость с женщиной.
Теперь больше, чем когда-нибудь, Форд хотел, чтобы она переехала в Сан-Диего. И ему нравилась мысль, что он будет приезжать и находить ее здесь. Тогда это был бы лучший из всех миров.
В этот раз исчезла Рейчел, оставив спящего Форда. Она едва дышала, пока не сбросила одежду и не нырнула в ванну.
Никаких сожалений. Это то, что она обещала себе. Она воспользовалась шансом и получила великолепные результаты.
Пребывание с Фордом превзошло все ее фантазии. И открыло пугающую новость в их отношениях.
Она любила его.
Любила его верность, нежность, щедрость. Любила за то, что он узнавал звук плача Коди. Что не стыдился слез при потере друга. Что любил и уважал бабушку. Любила его твердое тело и мягкую душу.
Все эти чувства пугали ее до смерти. Она по глупости сделала ошибку. Рейчел знала печальную правду о безответной любви.
Несомненно, самый лучший выход для нее – притвориться, что ничего не случилось. Она вышла из ванной и почти добралась до двери, когда услышала:
– Не уходи.
Пальцы замерли на ручке двери. Еще две секунды – и она бы ушла.
– Я имею в виду не только сейчас. Останься навсегда. – Форд встал за ее спиной. Она ощущала жар, идущий от него. Он прижался к ней и переплел свои пальцы с ее. – Пожалуйста, останься.