Два одиночества
Шрифт:
— На самом деле меня зовут Керк Райли, — прервал паузу Кейн. — А Найтон — мое второе имя. По девичьей фамилии матери.
— Знаю, — тихо отозвалась Терри, чертя на земле прутиком узоры.
— Знаешь?! — Его словно ударило током. — Откуда, черт возьми?
— Тетя Мэгги как-то рассказывала об аптеке старика Райли на Попларз-стрит. Ее мать работала там еще до замужества. И каждую пятницу в один и тот же час к ним приходила некая мисс Трейси Найтон и просила
— Должно быть, это была моя двоюродная бабка. А «что-нибудь для сестры», скорее всего, болеутоляющее. Ведь в те времена лекарства с опием можно было купить в любой аптеке. — Кейн покачал головой и спросил: — Черт, а каким образом ты умудрилась связать эту историю со мной?
— Ну, в здешних краях не так уж и много Найтонов. Помните вечер, когда мы встретились? Я имею в виду не вечер встречи, а благотворительный аукцион?
Кейн кивнул, глядя на нее с пристальным интересом.
— Я прикинула и решила: на такие мероприятия подрядчики не ходят. Вот я и не поленилась, залезла в школьный альбом и, проглядев весь список учеников, нашла Керка Кейна Найтона Райли. И все совпало.
— И давно ты это узнала?
— Пару дней назад. Правда, полной уверенности у меня не было, но обычно интуиция меня не подводит.
Черт бы ее побрал вместе с ее интуицией! Чего ему стоило решиться раскрыть перед ней душу! А она, оказывается, все знает. Теперь у него такое чувство, будто его всего выпотрошили, и он от этого отнюдь не в восторге.
— Интересно, а где же была твоя хваленая интуиция, когда ты выскочила замуж за Картера? — не удержался от колкости Кейн и тут же пожалел об этом.
— Думаю, она появилась у меня с годами, — тихо ответила Терри.
Кейну стало еще больше не по себе. Ну, догадалась она, как его зовут, и ладно! Обернись разговор по-другому, он бы, пожалуй, выложил все до конца, но теперь решил дать задний ход. Кстати, об интуиции. Наверняка сейчас она подсказывает Терри: пока не поздно, гони этого типа куда подальше. И ничего удивительного в этом нет. Впрочем, это не столько интуиция, сколько инстинкт самосохранения. Ведь, начиная со второй их встречи, его заносит черт знает куда.
— Кейн, скажите, почему вы так поступили?
— Как «так»? — буркнул он и, подняв брошенный Терри прутик, принялся чертить им на земле.
— Зачем вы поменяли имя?
— Скажем так: по деловым соображениям. Решил заняться новым бизнесом и взял новое имя. Согласись, лосьон для тела не имеет ничего общего со строительным катком. Впрочем, не все ли равно, как делать деньги?
— И все-таки. Наверное, у вас тут полно знакомых?
— Не сказал бы. Все течет, все изменяется. — Он усмехнулся. — Тем более в бизнесе. Как говорится, сегодня пан, а завтра пропал. Одни умерли, другие переехали, на их месте поселились новые... Теперь меня здесь почти никто не знает.
— А старые друзья?
Костер разгорелся, и в синий сумрак неба взметнулся столб искр. Вся компания собралась поближе к костру и начался обмен рыбацкими историями. Пегги и тетушка Мэгги хлопотали по части ужина. Дети носились
— Друзей тоже разбросало по свету, — тихо ответил Кейн. — Скажи, вот у тебя много осталось друзей со школьной скамьи?
Обхватив колени руками, Терри неотрывно следила глазами за сыном.
— Вообще никого. Хотя у меня и не было близких друзей. Во всяком случае, в старших классах. А у вас, надо думать, их было превеликое множество. Ведь вы, Кейн, из тех легендарных личностей, которыми гордится школа и о которых такие заурядные особы, как я, могут лишь мечтать.
Кейн хохотнул и слегка дернул ее за волосы.
— Терри, а ты тоже мечтала обо мне?
— Будь это для тебя вопрос жизни и смерти, — ответила Терри, переходя на «ты», — я бы сказала «да». Но, если честно, тогда я была без ума от руководителя научного кружка. Забыла, как же его звали? Такой рыжий, в очках... Он еще вечно ходил в полосатой рубашке с галстуком.
Кейн рассмеялся.
— Какой ужас! И ты предпочла его мне?! Ну спасибо!
Они помолчали, а потом уже совсем по-свойски вспоминали друзей — бывших и настоящих. У Терри их было совсем немного. У Кейна в свое время хоть отбавляй: люди всегда тянутся к деньгам. Но рано или поздно все равно найдется кто-то, у кого денег больше. А когда жизнь покатилась кувырком, рядом никого не осталось. Кейн никого не винил, да и особенно ни по кому не скучал.
И сейчас, глядя на костер, ему вдруг пришло в голову, что по сути он волк-одиночка. Если задуматься, то так намного безопаснее. Лучше мучиться от одиночества, чем терпеть, когда тебя используют.
— Пожалуй, из школьных друзей у меня сохранились связи только с Сайласом Флинтом. Помнишь такого?
— Имя знакомое... — Терри чуть нахмурилась. — Но самого что-то не припомню.
— Ну как же! Он учился на год младше меня. Такой здоровенный. Играл в школьной футбольной команде. Его еще исключили за то, что он баловался травкой.
— Боже праведный! Неужели такое было?
— Представь себе. Воистину это был век целомудрия. — Кейн усмехнулся. — Какой я стал старый! Сижу и ностальгирую по ушедшей молодости, когда трава была зеленее, вода мокрее и все такое... Надо будет звякнуть старине Сайласу. Теперь он полицейский, работает в Вустере.
Хотя провинциальный констебль показался Терри сомнительной кандидатурой для дружбы с отпрыском одного из самых состоятельных семейств города, она тактично промолчала. Наверняка этому есть какое-то объяснение. Кто знает, что у Кейна на душе. И потом ей импонировала его ностальгическая грусть по прошлому.
На ужин были поджаренные сосиски с острым соусом и чипсы. От пива Кейн отказался, сославшись на аллергию, и больше выпить ему не предлагали.
Появился Фред с кислой физиономией и втиснулся между Кейном и Терри. Пока она разбиралась с сыном, Кейн разговорился со Стэнли и еще одним папой. Постепенно разговор захватил всех. После ужина у детей начали слипаться глаза и их отправили спать.
Терри увела сонного Фреда в дом и минут через двадцать вернулась.
— Наконец-то угомонился! — с довольным видом констатировала она. — Теперь можно расслабиться.