Два шага до катастрофы

Москвин Сергей Львович

– Что-то с Толиком?! – Егоров больше ничего не мог предположить, из-за чего она может так переживать.

Людмила дернулась, словно от пощечины. Лицо ее перекосила гримаса отчаяния, а глаза полыхнули такой ненавистью, что Егорову стало не по себе.

– Как вы… можете? – дрожащим голосом произнесла она. – Уйдите! Я не могу вас видеть!

Дверь перед лицом Егорова резко захлопнулась. В полном недоумении он постучал еще раз, а когда, так и не дождавшись ответа, приложил к запертой двери ухо, то услышал доносящиеся из кабинета приглушенные рыдания. Егорову стало окончательно ясно, что,

пока Людмила не придет в себя, добиться от нее каких бы то ни было объяснений будет невозможно. В глубокой задумчивости он вернулся к машине. Насколько он успел узнать Людмилу, она не походила на женщину, закатывающую истерики ради сиюминутных капризов. Причина ее подавленного состояния должна была быть более чем серьезна. И эта причина как-то связана с ним или… его последней просьбой. «Как вы можете? Я не могу вас видеть!» – просто так такими словами не бросаются. Егорову и раньше приходилось сталкиваться с негативным отношением граждан к органам госбезопасности и к себе лично как представителю этих органов. Но еще никогда такое отношение не выражалось в столь категоричной форме. Из глубины сознания вынырнула тревожная мысль. В первый момент она показалась ему настолько нелепой, что он отогнал ее от себя. Но мысль продолжала упорно крутиться в мозгу. Егоров понял, что не сможет выбросить ее из головы, пока не убедится в обратном. Он запустил двигатель и, газанув сильнее, чем следовало, сорвался с места.

В этот раз машин перед лицеем не было вовсе. Очевидно, уроки еще не закончились, и родители не спешили забрать своих чад, хотя в просторном вестибюле, перед раздевалкой, носилось несколько мальчишек и девчонок. К удивлению Егорова, ни пожилая вахтерша, ни плечистый охранник в новеньком черном комбинезоне не пытались утихомирить расшалившихся детей. Зато к его появлению вахтерша отнеслась весьма настороженно.

– Вы к кому, мужчина? – строго спросила она.

Егоров решил проверить собственное предположение.

– К директору.

– Второй этаж, – сообщила вахтерша, сразу потеряв к нему интерес. Очевидно, приходящие к директору посетители были у нее вне подозрений.

Убедившись, что в лицей может попасть практически любой человек, Егоров поднялся на второй этаж. Директора на месте не оказалось, и кабинет был закрыт. Сегодня ему определенно «везло». Егоров покрутил головой и, увидев приоткрытую дверь с табличкой «Завуч», вошел туда. Завучем оказалась сухощавая немолодая женщина в строгих очках и строгом костюме.

– Слушаю вас, – сказала она в ответ на приветствие.

Голос женщины оказался под стать ей, таким же строгим. Егоров решил, что ученики наверняка побаиваются ее.

Он извлек свое служебное удостоверение:

– Полковник Егоров, Федеральная служба безопасности.

Если завуча и удивил визит полковника ФСБ, то внешне это никак не проявилось.

– Мне нужно поговорить с классным руководителем Анатолия Морозова, – объяснил цель своего прихода Егоров. – Но я не знаю, в каком классе он учится.

Женщина ничего не стала уточнять, лишь понимающе кивнула и повернулась к своему столу. Егоров предположил, что она сейчас достанет какую-нибудь папку с пофамильными списками всех учеников, но вместо этого она включила настольный компьютер и

на удивление ловко для своего возраста защелкала пальцами по клавиатуре.

– Сколько лет мальчику?

– Десять, – быстро ответил Егоров и тут же поправился. – Около десяти.

– Значит, младшие классы, – уточнила завуч и, выведя на экран список очередного класса, объявила. – Морозов Толя, третий «Б». Учительница Попова Ольга Владимировна. Они занимаются в четвертом кабинете. Сейчас как раз перемена. Так что поспешите.

Дверь четвертого кабинета оказалась распахнута настежь. Чтобы прочитать номер, Егорову пришлось даже немного прикрыть ее. В классе стоял обычный для перемены шум. Ученики что-то оживленно обсуждали между собой, в то время как их учительница старалась повесить на доску физическую карту полушарий. Карта была слишком большой. С первого взгляда на нее Егорову стало понятно, что в одиночку учительнице с ней не справиться.

Он поспешно вошел в кабинет.

– Давайте я вам помогу, Ольга Владимировна.

– Вот спасибо, – обрадовалась учительница и, пока Егоров поддерживал карту, ловко закрепила ее в прикрученных к классной доске специальных зажимах.

Повесив карту, она обратила внимание на Егорова.

– Вы ко мне?

– К вам, Ольга Владимировна. – Егоров показал свое служебное удостоверение и, оглянувшись на детей, которые с любопытством смотрели на него, предложил: – Давайте выйдем в коридор.

– Но у меня сейчас урок, – возразила учительница.

– Я отниму у вас всего пару минут, не больше, – пообещал Егоров.

– Ну, хорошо, – согласилась учительница и, выйдя вместе с ним из класса, спросила: – Так что вас интересует?

– Толя Морозов учится в вашем классе?

– Да. Только сегодня он не пришел. Наверное, заболел.

Ужасное предположение получило первое подтверждение.

– А вчера как он себя чувствовал?

– Абсолютно нормально. Но вы ведь знаете, как бывает с мальчишками. Набегаются на улице, вспотеют, а потом продует на сквозняке. Вот вам и простуда.

Егоров покачал головой. Из-за обычной простуды сына Людмила не стала бы так переживать и, уж конечно, не стала бы обвинять его в болезни ребенка.

– Ольга Владимировна, а с кем из одноклассников дружит Морозов?

– С Димой, Вовой и еще, пожалуй, с Кириллом.

– Вы не запомнили, они вчера вместе уходили из школы?

Учительница развела руками:

– Честно скажу: не обратила внимания. Но можно спросить у ребят.

– Будьте добры, пригласите их.

Тревога Егорова передалась ей.

– А что? Что-то случилось? – с волнением спросила учительница.

– Я как раз пытаюсь это выяснить, – честно ответил Егоров.

Ольга Владимировна зашла в класс и через несколько секунд вернулась с тремя мальчишками.

– Скажите, ребята, вы дружите с Толей Морозовым? – обратился к ним Егоров.

Тот из мальчишек, кто был ниже всех ростом, энергично кивнул взлохмаченной головой.

– Дружим.

– Из школы вместе уходите?

– Когда как.

Егоров наклонился к ребенку, чтобы видеть его глаза.

– А вчера?

Но тот и не думал запираться.

– Вчера мы с Димкой раньше ушли, а Толька с Кириллом остался.