Два шага маятника
Шрифт:
Он извлек из кармана бумагу и передал Ласкару.
«Находясь в здравом уме и полном сознании, - читал Ласкар, - я, нижеподписавшийся Антон Сарджи, сотрудник атомного центра в Санта-Рок, механик и мастер в возрасте семидесяти семи лет, полностью отдаю свою жизнь для известных мне биологических экспериментов и делаю этот шаг исключительно ради науки. В случае печального исхода опытов, иначе говоря, в случае моей гибели от любых причин, возникших в процессе опыта, будь то ошибка экспериментаторов или какое-нибудь непредвиденное обстоятельство,
– Здесь имеется даже нотариальное заверение,- сказал Ласкар, передавая бумагу Карелу.
– Этого достаточно?
– спросил старый мастер.
Ласкар улыбнулся.
– Более чем достаточно. Это не нужно.
– Ну как же! Я слышал…
– Наши опыты могут быть удачными или неудачными, но не катастрофическими, - сказал Карел.
– Тогда в чем же дело, сударь?
– нетерпеливо воскликнул Сарджи и вскинул свои густые брови.
– Дело в том, что первый объект для опыта уже намечен, - сказал Карел.
– Кто он, если не секрет?
– Известный вам Ласкар Долли.
– Вы, Ласкар?!
– Что тут удивительного?
– Нет, позвольте, я хочу убедиться. Карел Долли и вы, Полина Долли, подтвердите, пожалуйста, что это правда.
– Да, Сарджи.
– Невозможно! Сударь, это невозможно!
– Почему?
– Нельзя рисковать! Кем угодно, но только не вами! Вы еще не успели закончить машину. Вы не все сделали на этом пути. Я как раз думал о том, что вы сами будете сидеть за пультом управления, когда я… И потом, вы же больны, вам надо хорошенько поправиться, прежде чем… Карел Долли, как можете вы допустить!
Наступило долгое, неловкое молчание. Сарджи сидел, опустив голову. И тогда Полина сказала:
– Над предложением Сарджи стоит подумать.
Старший Долли не ответит ей, но взглядом спросил Карела.
– Сарджи прав, - произнес Карел.
– Я слишком близко принял все это к сердцу, - сказал мастер.
– А сейчас позвольте мне удалиться, я и так много говорил. Решайте, я подожду.
Он вышел, согнувшись более обычного. Нерешительность ученых обернулась для него серьезной обидой. Разве он не с открытой душой?
– Я поддерживаю Сарджи, - сказала Полина.
Тотчас же заговорил Карел:
– Сарджи прав. Тебе необходимо хорошенько поправиться, окрепнуть. За это время мы подготовим эксперимент с мастером. Ты сам станешь у пульта, он так верит в тебя. Да и мы будем спокойнее, если ты с нами. В конце концов, я просто боюсь, я еще не совсем уверен в твоем сердце. Надо повременить. Сарджи хочет помочь нам и тебе. Ну и, конечно, он думает о себе. Старику хочется пожить, он верит в возможность второй жизни. Он одинок, и старость его безрадостна.
– Это так, - сказал Ласкар печально.
– Жена и два его сына погибли во время войны.
Они помолчали. Затем Карел сказал:
– Сарджи забыл сказать тебе: свои сбережения он перевел вчера
– Это приятно слышать, друзья, - отозвался Ласкар.
– Я уже готов согласиться с вами, но есть еще кое-какие моральные принципы. Пока мы экспериментировали над животными, они не возникали. Но когда дело коснется людей…
– Мы еще поговорим об этом, - сказал Карел.- Сейчас просто преждевременно. Как только убедимся.
– Сарджи отвечает самым жестким и серьезным условиям, - решительно сказала Полина.
– Это человек труда. Он ничего никогда не разрушал, зато всю жизнь создавал. Он не выдумал ни пороха, ни теории относительности, но без таких золотых рук, как у Сарджи, ни Эйнштейн, ни доктор Солк, ни один из тех великих, кто движет прогресс человечества, не сумел бы сдвинуть глыбу науки с места. Он все может делать своими умными пальцами.
Даже башенные часы на вокзале нашего города - и те пошли после вмешательства Сарджи. А ведь они молчали полтораста лет.
– Мастер нужен людям, - добавил Карел.
– Итак?
– спросила Полина.
– Я - за!
– Карел поднял руку.
– Я тоже, - сказала она.
– Если даже я - против, все равно в меньшинстве, - грустно улыбнулся Ласкар.
– У тебя право вето…
– По я не против. Пусть Сарджн будет первым.
Решение было принято.
Предстояло действовать.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Отчаянные усилия Ганса Хеллера. Неудача. Шаги, продиктованные завистью
Во всех странах мира науку и технический прогресс общества двигают люди смелой мысли и незаурядного ума. Опыт истории свидетельствует, что гиганты мысли от древних времен до наших дней общими усилиями соткали прочную основу для дальнейшего познания природы и овладения ее тайнами и богатствами.
Восемнадцатый век, который Винер назвал веком часов, привлек внимание ученых к познанию существ и вещей, населяющих мир. Именно тогда была создана наука, названная впоследствии анатомией, наука о строении тел.
Девятнадцатый век принес человечеству первые двигатели - паровые машины и неистребимое желание познать не только строение живого и неживого, но и сущность процессов, происходящих внутри вещей и живых организмов. Из этого желания родилась физиология, как наука о процессах, происходящих внутри живого. Люди вплотную занялись изучением энергии во всех ее видах.
Двадцатый век по праву назвали веком связи и управления. Человечество, познавшее к этому времени строение вселенной и уже успевшее изучить многие виды энергии, поняло необходимость взять управление процессами в свои руки. Это стремление родило, в числе других, сложнейшую науку о высшей нервной системы у живых организмов и кибернетику в мире машин и энергий, - науку о способах восприятия, хранения, переработки и использования информации.