Два шага на небеса
Шрифт:
– А при чем здесь моя фамилия? – вспылила мадам.
«Эх, Алина, Алина, зря ты им обо всем рассказала!» – мысленно обратился я к Алине, которая следила за мной и не могла не видеть револьвера. Я разжал пальцы, отпуская «мастерпис» в нишу, но не учел коварства мародеров, которые вынули из нутра стойки доски. Револьвер ухнул куда-то за стойку и грохнулся на пол. Я мысленно выругался трехэтажным матом и смахнул со стойки запыленный стакан. Он разбился у моих ног, и я, словно комплексуя из-за собственной неловкости, присел и принялся подбирать осколки.
– Что
– Нравится мне эта компания! – с чувством произнес Петруха и заглянул в ствол «узи».
– А вы, мисс, ничего не хотите нам сказать? – спросил Алик Лору.
– Хочу! – выкрикнула девушка. – Из-за вас они держат в заложниках моего отца!
– Я очень сожалею, – кивнул Алик и сунул руки в карманы. Они оказались настолько глубоки, что руки вошли туда по локти. – Но мы здесь ни при чем. Твой папа решил «кинуть» своих хозяев из «Олимпии». Знаешь, что такое «кинуть»? В английском есть такое слово? Он думал, что ему поверят, простят и парни из «Олимпии» бросятся по нашим следам. А пока они будут рыскать по Фамагусте, он намеревался быстро свалить в США. Но парни поступили почти по-русски: они скрутили ему руки, посадили под замок и поставили тебе условие. И ты, как дурочка, пытаешься найти порошок, которого в жилетах не было и в помине.
– Как это не было? – прошептала Лора, убирая с глаз челку. – Я вам не верю. Вы его украли!
Алик с сочувствием покачал головой и взглядом послал команду Петрухе. Тот кивнул, зашел в подсобку и вынес спасательный жилет.
– Мы все распотрошили, а последний не тронули. Сохранили, так сказать, в качестве вещественного доказательства, – сказал Алик, протягивая Лоре жилет. – Узнаешь? Все швы целы, вот ярлык с логотипом «Пафоса», вот лямочки. На, вскрой ему брюшко!
Он протянул девушке крепкий, с широким лезвием нож. Чувство любопытства у Стеллы и мадам пересилило страх, и они медленно приблизились к Лоре, не отрывая глаз от жилета.
– Я не верю, – тихо бормотала Лора, глядя на нож так, словно она не понимала предназначения этого предмета. – Этого не может быть… Мой отец…
– Честный контрабандист? – дополнил ее слова Алик. – Ну что ж ты медлишь? Спасай честь отца!
– Да эти американцы все немного мозгами повернуты! – усмехнулся Бэтмен.
Лора выронила нож и жилет и закрыла лицо руками. Плечи ее затряслись.
– Я не хотел вас расстраивать, – сказал Алик. – Мы так же, как и вы, оказались жертвами обмана. Нас подставил друг, которому мы верили. Шматько клюнул на слух о наркотиках, который умышленно распространил Эдди, и пустил нас по ложному следу. А вас подставил – что, конечно, еще более ужасно – родной отец.
Лора отвернулась к стойке, пряча слезы.
– Мой вам совет, – завершал свою убойную речь Алик, – если удастся еще раз поговорить с отцом по телефону, то спросите его прямо: где полтора миллиона баксов, которые ему дали в «Олимпии» на порошок, и порекомендуйте папе вернуть их хозяевам, пока не набежали большие проценты.
– Какие
Алик повернулся к ней, откинул ногой оказавшийся на его пути жилет и приблизился к женщине.
– А вам, бабушка, не стыдно? – спросил он. – В таком почтенном возрасте заниматься столь неблаговидным делом…
– Хам! – взвизгнула она.
– Ничего неблаговидного она не совершала, – неожиданно заступилась за мадам Стелла. – И если вам этот белобрысый Пыжик что-то наговорил, так разберитесь сначала.
– Пыжик – это о тебе? – спросил Алик, повернувшись к Алине, и рассмеялся. – Эх, жаль, меня не было с вами на «Пафосе»! Такая чудесная компания!
– Ваш сарказм неуместен, – заметила Стелла. – Немедленно отпустите нас с госпожой Дамирой!
– Да! – обрадовалась смелости Стеллы мадам и добавила, не совсем отчетливо понимая, о ком говорит: – Пыжик – провокатор! Я немедленно заявлю об этом представителю ООН!
– Штуку баксов отдам за то, чтобы в этот момент посмотреть на выражение лица представителя ООН, – пообещал Алик.
Полагая, что никто здесь не будет ее бить и дергать за волосы, Стелла осмелела окончательно.
– Все? – спросила она. – Ваше остроумие иссякло? А теперь позвольте нам уйти!
– Ради бога! – тотчас согласился Алик. – Вас тут никто не держит!
– Зачем уходить? – риторически спросил Бэтмен, щелкая прицельной планкой «калашникова». – Вернуться будет намного труднее.
– А мы не вернемся! – самоуверенно ответила Стелла.
Бэтмен пожал худыми плечами и промолчал. Я поймал себя на той мысли, что начинаю упускать смысл игры. Еще мгновение назад я мог с достаточной степенью вероятности предсказывать ее развитие.
– Не верь им, – сказала мне Лора, вытирая нос платком. – Отец не мог так поступить…
Алина подошла к окну и сорвала с него тряпку.
– Я не могу, – произнесла она. – Мне душно.
Петруха развернулся на крутящемся стульчике и выжидающе взглянул на Алика.
– Ну? Чего ждем?
– Прощайте, господа! – властно произнесла мадам и стукнула каблуком по бетонному полу.
– Прощайте-прощайте! – кивнул Алик.
Стелла, демонстрируя нерушимое достоинство, повернулась кругом и, выставив вперед свою выразительную грудь, направилась к завешанному тряпкой выходу.
– Чао, дурочка! – с мстительной улыбкой сказала она Алине и послала ей воздушный поцелуй. Алина стояла к ней вполоборота, крепко обняв себя за плечи, и провожала Стеллу пустым взглядом.
Петруха вдруг быстро поднялся со стульчика, шагнул к двери, ведущей в подсобку, и с хрустом распахнул ее. Этот звук заставил Стеллу и мадам обернуться. Они остановились в двух шагах от выхода, и лица их менялись быстро и страшно.
Человек, которого Петруха вытолкнул из подсобки на середину «буфета», был избит настолько, что лицо его представляло собой сплошной синяк, черные от запекшейся крови губы распухли, а глаза превратились в узкие щелочки.
С содроганием я узнал доктора Челеша.