Два веса, две мерки (Due pesi due misure)

Вершинин Лев Александрович

Помахал им на прощание, взял Томмазо под руку, и мы направились к фактории.

— Я заплачу тебе, Томмазо, за неудобства и хлопоты, — говорю. — А пока мне срочно нужны две вещи: бутылка «бурбона», а то я совсем выдохся, и машина, чтобы добраться до города.

Едва мы вошли в факторию, как Томмазо налил мне стакан «бурбона».

Я тут же его осушил — ведь его надо поскорее наполнить доверху.

— В город тебе лучше вернуться на автобусе, — говорит Томмазо. — Если полиция тебя увидит в моей машине, то быстро дознается, откуда

она. Ты, если поспешишь, успеешь на автобус в шесть пятьдесят.

Две минуты спустя я уже был на главной дороге и успел вскочить в отходящий автобус.

В город я прибыл вечером, в две минуты девятого.

Вылез из автобуса и заглянул в первый попавшийся бар.

Бармен спорил с клиентом; у того было совершенно багровое лицо.

— Это команда убийц! — крикнул клиент.

Бармен схватил пустую бутылку и треснул ею клиента по голове.

— Где телефон? — говорю.

— Там, — отвечает бармен, указывая мне на кабину отбитым горлышком бутылки.

Иду туда и запираюсь.

Набираю номер «Пенальти», и немного погодя трубку берет главный редактор, мой бывший школьный товарищ.

— Отложи, — говорю, — в сторону ножницы и возьми карандаш. С тобой говорит Яко Пипа.

— Чертова кукла, что ты там натворил? Сегодня ты выспрашивал меня о «Буйни-клуб». Ты-то как со всей этой историей связан?!

— Никак, — отвечаю. — Я звоню по просьбе твоего сотрудника.

— Какого?

— Того, что носит черный свитер. Ты его послал на Вилла-Варикоза.

— Где он теперь, этот болван?

— Не беспокойся, приклеился к команде и ни на шаг от нее не отходит. Ты готовишь специальный номер газеты?

— Мы как раз запускаем в печать экстренный выпуск.

— Тогда еще успеешь дать на первой странице сенсационный заголовок огромными буквами. Пиши: «Завтра футболисты „Буйни-клуб“ выступят в матче против „Апатиа“».

— В тюрьме они будут выступать! Вся полиция их разыскивает.

— Не перебивай. «Команда выйдет на поле. Она не имеет никакого отношения к печальной истории с Оралой Капустини. Тренер команды Пальма и его сестра не повинны в убийстве. Наш редактор поддерживает непрерывный контакт с командой, которая совершенно спокойно готовится к весьма ответственному матчу». Ну, словом, это суть, а там уж сам подработай. Главное, чтобы люди знали — игра состоится, и пусть они идут не в кино, а на стадион.

— Но ты отдаешь отчет…

— В чем я должен отдавать отчет?! Я звоню по поручению твоего редактора, кажется, его зовут Киломеди. Вот он тебе потом и даст во всем отчет. А я тут ни при чем, я лишь оказал тебе услугу.

— Если я опубликую подобную статью, то через две минуты к моему столу сбежится сотня полицейских. Хоть это ты понимаешь?

— А ты заранее переберись на другой стол. Любая газета заплатила бы миллион, лишь бы ее сотруднику разрешили сейчас побыть с «Буйни».

— Ты уверен, что завтра она выйдет на поле?

— Твой сотрудник абсолютно

уверен. Завтра утром он сообщит тебе самые свежие новости.

— Кретин чертов! — закричал Остерегино. — Почему он сам не поз…

Вешаю трубку и выхожу из кабины.

Бармен и клиент с багровым лицом, сцепившись, катались по полу. Я не стал им мешать и отправился искать такси.

Даю таксисту адрес фирмы автопроката, где я оставил свой «блимбуст», и поудобнее устраиваюсь на сиденье.

Включив первую скорость, таксист поворачивается ко мне.

— Вы за желто-розовых или за фиолетово-голубых? — спрашивает он.

— За сине-зеленых, — отвечаю.

Он что-то мрачно бормочет, но я на это ноль внимания.

Теперь я по горло увяз в этой истории, и мне ничего другого не остается, как жать на все педали.

Готов держать пари на стакан «бурбона», что Ого Пальма и его игроки невинны и чисты как ягнята.

Мне-то ничего доказывать не надо, но как убедить лейтенанта Трама?

Остается одно: отыскать виновного и принести его лейтенанту на блюдечке с каемочкой.

Исход завтрашней встречи и всего чемпионата меня не волнует, но тут дело принципа.

И потом, разве не лежат у меня в кармане тридцать тысяч лир аванса?

Для моей работы этого мало, но я взял обязательство, а свои обязательства я привык выполнять.

Если мне удастся завтра вывести на поле «Буйни-клуб», его президент просто обязан отдать мне половину выручки.

Черт возьми, я это заслужил с лихвой!

Но нельзя, друзья, терять ни секунды драгоценного времени.

Такси останавливается у въезда во двор, где находится гараж.

— Вы точно не за фиолетово-голубых? — спрашивает таксист.

— Точнее некуда. А что?

— А то, что, если вы случайно болеете за фиолетово-голубых, — отвечает таксист, — я вас отвезу на прежнее место и высажу.

Плачу и поворачиваюсь к нему спиной.

Все только и думают о завтрашнем матче, друзья.

Глава шестая

Однако иногда случаются интересные встречи. Похоже, что у футболистов прыткие подружки. Разрешите и мне потанцевать с вами.

Я даже не подумал искать Огрезу в ее доме. Должно быть, там уже полно фараонов.

Если только они не связали Огрезу и не бросили в камеру.

Но будем надеяться, что они ее еще не нашли.

Я помчался в рекламное агентство «Сонорвокс»: в этот поздний час вряд ли там удастся кого-нибудь застать, но попытаться стоит.

Агентство располагается в полуподвале служебного здания. Входишь со двора и спускаешься вниз на восемь ступенек.

Я увидел распахнутую стеклянную дверь, а за ней человека, державшего в руке метлу и тряпку. На нем фартук в синюю полоску, а подбородок не отваливается лишь из-за платка, который завязан узлом на макушке лысого черепа.