Два выхода
Шрифт:
— Не пробовали пользоваться уже готовыми картинами, или обязательно нужно самому рисовать? — с вопросительными нотками промолвил Грод-Баун, внимательно присматривая за движениями парня, который уже взялся за краски, чтобы раскрасить яблоко зелёным. — Я думаю, что легче будет создать из готовой картины.
— Коллега, вы не правы, — не дав ничего сказать Данте, Сель-Гори, мягко поднявшись, стал внимательно поглядывать не на рисунок, а на руку и кисточку. — Есть три вида магов-реалистов. Стихийные- те, кто могут лишь посмотрев на предмет, представить, и вот он в их руках, при этом это будет копия с некоторыми функциями, что и оригинал. Другие — это Берущие. Им не
— Откуда вам это известно? — спросил эльф Шон, смотря, как уже нарисованное яблоко обретает черты настоящего. — Я вот об этой магии узнал лишь недавно, и то, что она есть, а о том, что она ещё имеет классификацию — впервые.
— В своё время моя семья проводила эксперименты и тем самым составляла… Стой, Дантэ!!! — воскликнул вампир, когда ватман под рукой парня резко оказался объят всполохами огня. Но было поздно.
Дантэ, не видя суеты и окриков мужчин, смотрел невидящим взглядом в одну точку, а в его голове мелькали картинки прошлого.
— Кажется, мы затронули что-то нехорошее в памяти парня, — прошептал сирен Намира, смотря вместе со всеми на ступор парня. — Что-то надо делать, а то малец уйдёт в себя, и мы не сможем его научить всему, что надо. А это чревато многими бедами.
— Вот ты и начни парня вытаскивать из его подсознания, — проворчал Сел-Гори. Хотя в его голове вертелся весь их разговор. Мужчина старался понять, на каком моменте что-то пошло не так и магия огня вырвалась из-под контроля парня.
— Не ломай голову, Винсент, я знаю, при каких словах его заклинило, — шепнул Грод-Браун, посматривая, как Матвейр Намира шепчет что-то парню. — Твои упоминания об экспериментах над магами-реалистами виноваты в этом. Надо постараться не упоминать об этом. Но думаю, что надо узнать как можно больше о жизни парня. Мне кажется, что прошлое продолжает влиять на Дантэ, и видно по его реакции, что оно было не так уж и радостно.
— Думаю, что можно пойти по нескольким направлениям, — шепнул директор Шамиром, прислушиваясь в разговор учителей. — Надо найти его мать, и у неё выведать некоторые моменты, а также нанять хорошего детектива.
— Простите, господа, но я уже отправлял несколько лет назад запрос о семье Дион, — негромкий и без эмоций голос секретаря Ванерско заставил собеседников резко обернуться к вампиру. — Некоторые отчёты от мистера Харитора уже лежат в досье мистера Диона, но, как уверяет мистер Харитор, это лишь поверхностная информация.
— Как только прибудем в школу, тут же покажешь досье, — приказал эльф.
— Ну, вот и всё, Дантэ. Теперь глубоко вдохни и медленно выдыхай, — раздался чуть громче голос Намира, и все повернулись к учителю и его ученику.
Юноша, с бледным лицом и сощуренными глазами, старался проделать то, что было велено. Минута, и он вновь «закрылся», лишь нервно сжатые пальцы, показывали, как всё это волнует парня.
— П-прошу-у про-ощени-ия, господа-а-а, — чуть заикаясь, выдавил он, обведя взглядом всех собравшихся. А затем, набрав больше
Мужчины, молча поклонившись, направились в сторону дверей, и парень поспешил их проводить. И хоть бете-сирену удалось вырвать парня из воспоминаний, тот не прекращал ощущать на себе липкость прошлого.
Pov: Дантэ.
Мой новый день начался с того, что я проснулся с чистым и не замутненным сознанием. Как будто вчера, пережив нехорошие моменты воспоминаний, понял, что всё и впрямь осталось в прошлом, а сегодня у меня начинается новая жизнь. Жизнь, когда я вступлю на территорию колледжа, повстречаюсь с его обитателями, начну учиться чему-то новому, а также встречусь с… Элькором.
Сердце замерло в предвкушении, а мой Хранитель, издав фырчанье, вновь стал тату, но уже чуть поблёкшей.
Значит, я скоро окончательно стану чем-то между человеком и долгоживущим существом и омегой с волчьим сознанием.
Выглянув в окно, я порадовался тому, что меня и мою новую страничку жизни встречают лучи Солнце-э и трель птиц.
Плотно позавтракав и надев белоснежную рубашку с коротким рукавом, комбинезон из плотного материала цвета зелени, а на ноги — мокасины, я поспешил к выходу, где на столике уже стояла сумка с письменными принадлежностями и чистыми кристаллами.
Взглянул на себя в зеркало, чтобы удостовериться, что тёмно-каштановые волосы расчёсаны, одежда опрятная и праздничная, а в тёмно-серых глазах отражется здоровый и радостный блеск.
— Пожелай мне удачи, — шепнул я своему отражению и, подмигнув, вышел.
***
Чуть замерев возле входа на территорию колледжа, я оглянулся в сторону школы. Вспомнилось, как я пришёл сюда, как изучал и познавал науки, предложенные учителями, мои несколько попыток сдружиться с другими учениками. Первые знакомства и робкие дружеские моменты, после которых я узнал, что с теми, кто со мной хотел дружить, позже разговаривали взрослые или родственники. Для всех них я был странным и не желанным субъектом, который оказался рядом с их детьми и показывает лучшие качества, которых нет у местных. Для всех я был изгоем, от которого, увы, нельзя избавиться и оставалось лишь не замечать.
Затем встреча с мистером Намира, который смотрел на меня не так, как остальные. Он сразу же понял, что хоть я и человек, но могу добиться за свою короткую жизнь, за каких-то сто пятьдесят лет, многого. Надо лишь обратить внимание на меня и дать возможность проявить себя с лучшей стороны.
Постепенно многие стали замечать во мне что-то интересное и нужное, даже были попытки стать, может, не друзьями, но приятелями. Я же, в своё время, держал дистанцию, но позднее решился на приятельскую дружбу.
Всё, что связано со школьной программой, я старался изучать и постигать, и учителя мной были довольные, как учеником. И один лишь Намира так и остался для меня, если не другом, то очень близко к этому.
— Эй, ты чего стоишь, а не заходишь? — окликнул меня мелодичный голос, похожий на перезвон колокольчиков.
Повернув голову в сторону окликнувшего меня, я увидел самое милое чудо, что заставило невольно улыбнуться.
Это был омежка русал.
Лазурные волосы чуть прикрывали сзади шею, рваная чёлка, на правой стороне срезаны ёлочкой часть локонов. Заострённые уши немного прижаты к голове. Мягкие линии контуров глаз, таких же лазурных, как волосы, украшены чёрными зрачками. Тонкие, почти прямые брови и губы средней величины растянулись в приятной улыбке.