Двадцать четыре секунды до последнего выстрела
Шрифт:
— Как поживаешь, мой дорогой Дантес? — раздался за спиной высокий голос, и Себ вздрогнул от неожиданности. Резко вскочил на ноги, повернулся — и конечно, встретился взглядом с Джим.
Твою мать. Неожиданный удар сзади — лучший способ вырубить снайпера, и Джим наверняка знает об этом. Себ сложил руки на груди, прогоняя остатки животного, вбитого в подкорку страха.
— Сэр.
Как он там спросил? «Как поживаешь, мой дорогой…», — Себ попытался вспомнить, но фамилия на «Д» вылетела из головы.
— Ясно, — пожал плечами Джим. — Я почему-то так и думал, — он выглядел
— С вашего позволения, сэр… вы нанимаете меня стрелять, а не читать.
Джим издал странный резкий звук: не то выдох, не то рык, не то стон, прошёл к подоконнику, уселся на него, разбивая последние остатки маскировки, посмотрел в окно и сказал задумчиво:
— Одноклеточные и однозадачные. Господи, какая же скука…
Чем именно, Себ не знал, но чем-то он, похоже, как следует разозлил босса. Или не он?
Понаблюдав какое-то время за дорогой, Фоули повернулся к Себу и сказал:
— Приговор мистеру Блинчу откладывается.
Если бы Себ услышал об этом пятнадцать минут назад, он, наверное, пришёл бы в ярость. Но теперь просто ответил:
— Как скажете, сэр.
Джим чуть приподнял брови, и его лицо, только что выражавшее отвращение, сделалось заинтересованным.
— Надо же, — он улыбнулся, показывая зубы, — какой послушный мальчик. Может, я даже дам тебе за это косточку, Себастиан. Хочешь косточку?
Себ, наплевав на устав и напомнив себе, что он не в армии, опустился на колени и принялся собирать винтовку. Раз уж Блинчу сегодня повезло — нечего ей тут лежать.
— Ты скучный, — протянул Джим, и вдруг окликнул его другим, непривычно-добрым тоном: — Себастиан!
— Да, сэр? — Себ тут же распрямился.
— Убей для меня кого-нибудь, Святой Себастиан… — протянул Джим ласково и с мольбой в голосе, — ну, пожа-а-алуйста.
Он наклонил голову и улыбнулся, как будто действительно что-то выпрашивал, а Себ смотрел на него, сжимая в руке лямку футляра от «М-24», и не мог отделаться от мысли, что всё это один большой спектакль.
Ну, или у Джима ещё сильнее поехала крыша. Или он опять на наркоте.
— Простите, сэр, — сухо ответил Себ, — невнятный приказ, отданный командиром, пребывающим в невменяемом состоянии, я игнорирую.
— Ха, — Джим вытолкнул из себя короткий резкий смешок, — а если я дам более ясный приказ, Себастиан? Святой Себастиан… иди сюда…
Да, сомнений не было, у него начинался очередной приход. В полутьме чердака его кожа выглядела неестественно белой, на лбу блестел пот. Речь, как тогда в недостроенном офисе, стала невнятной, часть слов пропадала, и он был вынужден повторять их.
— К окну… ну, я не кусаюсь… — он опять засмеялся, а Себ действительно с осторожностью подошёл к Джиму. Выглянул вместе с ним в окно, на немноголюдную улицу. — Смотри… повернула из-за угла… в мали… малиновой…
Джиму не было нужны договаривать, потому что Себ и сам разглядел женщину в яркой приметной шляпе.
— Вижу, — отозвался Себ.
— Видишь… — шёпотом повторил Джим, — она идёт
Себ знал, что так будет, едва Джим упомянул женщину в малиновой шляпе. Она продолжала идти, уже почти поравнялась с домом, на чердаке которого они сидели.
— Тогда уйдите от окна, сэр.
— Джим! — рявкнул он внезапно.
Да ладно. А Себ уже думал, что они эту тему проехали.
— Джим… уйдите от окна. Вас видно.
Он собрал винтовку так, словно соревновался на скорость. В голове было тихо, ровно и пусто. Джим отошёл в тень, а Себ взял женщину на прицел. Расстояние было очень небольшим. Собственно, даже целиться не было нужды.
Женщина уже миновала этот дом и шла дальше. До конца квартала оставалось триста метров.
Щёлкнул затвор. Себ не знал, остановит его сейчас Джим или нет, и его это не волновало. Он сделал вдох, потом выдох. Задержал дыхание перед самым выстрелом, отсчитывая в голове секунды по ударам сердца, без всяких часов, и после десятой секунды, в перерыве, нажал на крючок.
Женщина упала, на улице началась суета, беготня, но Себ уже не смотрел туда, отодвигаясь в тень и убирая винтовку.
Только закинув футляр на плечо, он посмотрел на Джима. А тот запрокинул голову и расхохотался: истерически, с повизгиванием.
— Я заплачу тебе премию, Себастиан, — он громко сглотнул, — премия нравится тебе больше косточки?
— Да… Джим.
Он смотрел на Себа как на особо интересный подопытный образец. Или как на добычу — во всяком случае, ноздри у него раздувались весьма хищно, а от наркотической (или ещё какого-то происхождения) вялости не осталось и следа.
— Хорошо. Да, Себастиан… — он хмыкнул, ещё шире раздувая ноздри, — ты убил её, потому что пожалел?
Себ ненавидел чёртов психоанализ и психологов. И его особенно раздражало, когда в психолога пытался играть Джим, потому что тогда он напоминал того чувака из «Молчания ягнят».
— Я убил её, потому что вы отдали мне приказ, Джим, — ответил Себ. — Я могу быть свободен? На улице через пару минут будет толпа полиции.
Джим повернулся к Себу спиной и обхватил себя руками за плечи: жест вышел потерянным и жалким.
— Иди, Себастиан, — слабо ответил он. — Иди куда хочешь. И да, эта женщина… неделю назад она возглавляла огромную сеть по распространению кокса. Ты рад это узнать?
Отлично.
Хорошая новость: Себ знает, кто эту сеть возглавляет теперь. Плохая: ему плевать. Но эта игра Джима ему не понравилась.