Двадцать лет спустя (часть вторая) (худ. Клименко)
Шрифт:
Когда сержант, войдя, объявил, что привел, по всей видимости, двух мазаринистов, эти трое насторожились. Низенький тоже вышел вперед, но потом опять отступил и скрылся в тени.
Узнав, что у вновь прибывших совсем нет паспортов, в кордегардии решили, что их нельзя пропустить.
— А мне кажется, напротив, — заметил Атос, — что мы будем пропущены, так как, по-видимому, мы имеем дело с разумными людьми. Надо сделать очень простую вещь: стоит только доложить
При этих словах незнакомец, сидевший в тени, взволновался и дернулся от удивления так, что воротник плаща, в который он кутался, сдвинул нахлобученную шляпу, и она упала на пол. Незнакомец торопливо поднял ее и надел.
— Черт возьми, — прошептал Арамис, толкнув локтем Атоса, — вы видели?
— Что? — спросил Атос.
— Лицо этого низенького господина?
— Нет.
— Мне показалось… Но нет, это невозможно…
В эту минуту сержант, который ушел в комнату начальника караула за приказом, вышел, передал троим незнакомцам бумаги и крикнул:
— Паспорта в порядке, пропустить этих господ!
Трое незнакомцев кивнули и поспешили воспользоваться пропуском. По знаку сержанта дверь открылась перед ними. Арамис проводил их взглядом и, когда низенький человек проходил мимо него, схватил Атоса за руку.
— Что такое, дорогой мой? — спросил Атос.
— Я… Нет, мне, вероятно, привиделось… — Затем он обратился к сержанту: — Будьте так добры, скажите: знаете ли вы, кто эти господа, которые только что вышли отсюда?
— Я их знаю по пропускам; это — господа де Фламаран, де Шатильон и де Брюи; они сторонники Фронды и направляются к герцогу Лонгвилю.
— Как странно! — проговорил Арамис, отвечая скорее самому себе, чем сержанту. — А мне показалось, что это сам Мазарини.
Сержант громко расхохотался.
— Ну, — сказал он на слова Арамиса, — зачем ему соваться к нам — чтобы угодить на виселицу? Он не так глуп.
— Может быть, — пробормотал Арамис, — может быть, у меня не такой верный глаз, как у д’Артаньяна.
— Кто здесь говорит о д’Артаньяне? — вдруг раздался голос начальника, неожиданно появившегося на пороге комнаты.
— О! — воскликнул Гримо, вытаращив глаза.
— Что это значит? — в один голос воскликнули Атос и Арамис.
— Планше! — продолжал Гримо. — Планше в офицерской форме!
— Господа де Ла Фер и д’Эрбле, — воскликнул офицер, — вы в Париже? О, как я рад! Без сомнения, вы хотите присоединиться к их высочествам?
— Как видишь, дорогой Планше, — отвечал Арамис; Атос же не мог удержаться
— А господин д’Артаньян, о котором только что упомянул господин д’Эрбле, смею спросить, где он теперь?
— Мы расстались с ним четыре дня тому назад, мой дорогой друг, и, по всей вероятности, он должен был раньше нас уже прибыть в Париж.
— Нет, сударь, я уверен, что он до сих пор не являлся в столицу. Может быть, он остался в Сен-Жермене.
— Не думаю. Мы условились встретиться в «Козочке».
— Я был там сегодня.
— Ну а красотка Мадлен имеет от него известия? — спросил с улыбкой Арамис.
— Нет, сударь, но не скрою от вас, что она изрядно беспокоится.
— Мы, — заметил Арамис, — времени не теряли и спешили изо всех сил. Однако, мой дорогой Атос, отложим пока разговор о нашем друге и поздравим сначала господина Планше.
— О господин шевалье! — с поклоном проговорил Планше.
— Лейтенант? — спросил Арамис.
— Пока лейтенант, но мне уже обещан чин капитана.
— Отлично! — сказал Арамис. — Но как вы добились такой чести?
— Прежде всего, вы ведь знаете, господа, что это я спас господина Рошфора?
— Ну да, конечно. Он нам сам рассказывал об этом.
— Меня тогда господин Мазарини едва не повесил, но от этого моя популярность только увеличилась.
— И эта популярность…
— Нет, кое-что получше. Вы же помните, господа, что я служил в Пьемонтском полку, где я имел честь быть сержантом?
— Да, помним.
— Ну так вот. В один прекрасный день, когда никто не мог выстроить как следует толпу вооруженных горожан, потому что один выступал с правой ноги, другой с левой, я как раз тут подвернулся, и мне удалось заставить их всех шагать в ногу. После этого меня произвели в лейтенанты, тут же, на месте… если не боя, так учения.
— Вот как! — проговорил Арамис.
— Но позвольте, — спросил Атос, — на вашей стороне ведь очень много знати!
— Да. На нашей стороне, во-первых, как вам известно, конечно, принц Конти, герцог Лонгвиль, герцог Бофор, герцог д’Эльбеф, герцог Бульонский, герцог де Шеврез, господин де Брисак, маршал де Ла Мот, господин де Люинь, маркиз де Витри, принц Марсильяк, маркиз Нуармутье, граф де Фиэск, маркиз де Лег, граф де Монрезор, маркиз де Севинье и еще многие другие.
— А Рауль де Бражелон? — взволнованно спросил Атос. — Д’Артаньян рассказывал мне, что, уезжая, он поручил его вам, мой дорогой Планше.