Двадцать лет спустя
Шрифт:
— Вы правы, ваше величество, — сказал король, — и я готов удалиться, если вы соблаговолите поцеловать меня. Ла Порт, дайте свечу шевалье де Куалену.
Королева приложилась губами к белому гладкому лбу, который царственный ребенок важно подставил ей.
— Засните поскорее, Луи, — сказала королева, — потому что вас рано разбудят.
— Постараюсь, чтобы сделать вам приятное, — сказал юный Людовик, — хотя мне вовсе не хочется спать.
— Ла Порт, — сказала тихонько Анна Австрийская, — почитайте его величеству какую-нибудь
Король вышел с шевалье де Куаленом, который нес подсвечник. Другого пажа увели домой. Королева вернулась к себе. Ее придворные дамы — г-жа де Брежи, г-жа де Бомон, г-жа де Мотвиль и ее сестра Сократила, прозванная так за свою мудрость, только что принесли в гардеробную остатки от обеда, которыми она обычно ужинала.
Королева отдала приказания, поговорила об обеде, который давал в ее честь через два дня маркиз Вилькье, указала лиц, которых она хотела видеть в числе приглашенных, назначила на послезавтра поездку в Валь-де-Грас, где она собиралась помолиться, и приказала Берингену, своему главному камердинеру, сопровождать ее туда.
Поужинав с придворными дамами, королева заявила, что очень устала, и прошла к себе в спальню. Г-жа де Мотвиль, дежурная в этот вечер, последовала за нею, чтобы помочь ей раздеться. Королева легла в постель, милостиво поговорила с г-жой де Мотвиль несколько минут и отпустила ее.
В это самое мгновение д'Артаньян въезжал в Пале-Рояль в карете коадъютора.
Минуту спустя кареты придворных дам выехали из дворца, и ворота за ними замкнулись.
Пробило полночь.
Через пять минут Бернуин постучался в спальню королевы, пробравшись по потайному ходу кардинала, Анна Австрийская сама отворила дверь.
Она была уже одета, то есть надела чулки и закуталась в длинный пеньюар.
— Это вы, Бернуин? — сказала она. — Д'Артаньян здесь?
— Да, ваше величество, он в молельне и ждет, когда ваше величество будете готовы.
— Я готова. Скажите Ла Порту, чтобы он разбудил и одел короля, а затем пройдите к маршалу Вильруа и предупредите его от моего имени.
Королева прошла в свою молельню, освещенную одной лампой из венецианского стекла. Здесь она увидела д'Артаньяна, который стоя дожидался ее.
— Это вы? — сказала она.
— Так точно, ваше величество.
— Вы готовы?
— Готов, ваше величество.
— А господин кардинал?
— Он проехал благополучно и дожидается вашего величества в Кур-ла-Рен.
— Но в какой карете мы поедем?
— Я все предусмотрел. Карета дожидается вашего величества внизу.
— Пройдемте к королю.
Д'Артаньян поклонился и последовал за королевой.
Юный Людовик был уже одет, только еще без башмачков и камзола; он был удивлен и засыпал вопросами одевавшего его Ла Порта, который отвечал ему только:
— Ваше величество, так приказала королева.
Постель короля была раскрыта, и видны были простыни, до того изношенные, что кое-где
Это было тоже одно из проявлений скаредности Мазарини.
Королева вошла; д'Артаньян остановился на пороге. Ребенок, заметив королеву, вырвался из рук Ла Порта и подбежал к ней.
Королева сделала знак д'Артаньяну подойти.
Д'Артаньян повиновался.
— Сын мой, — сказала Анна Австрийская, указывая ему на мушкетера, стоявшего спокойно с непокрытой головой, — вот господин д'Артаньян, который храбр, как один из старинных рыцарей, о которых вы любите слушать рассказы моих дам. Запомните его имя и всмотритесь в него хорошенько, чтобы не позабыть его лица, потому что сегодня он окажет нам большую услугу.
Юный король посмотрел на офицера своими большими гордыми глазами и повторил:
— Господин д'Артаньян?
— Да, мой сын.
Юный король медленно поднял свою маленькую руку и протянул ее мушкетеру; тот опустился на одно колено и поцеловал ее.
— Господин д'Артаньян, — повторил Людовик. — Хорошо, ваше величество, я запомню.
В эту минуту послышался приближавшийся шум.
— Что это такое? — спросила королева.
— Ого! — ответил д'Артаньян, навострив свой чуткий слух и проницательный взгляд. — Это шум восставшего народа.
— Надо бежать, — сказала королева.
— Ваше величество предоставили мне руководить этим делом; надо остаться и узнать, чего хочет народ.
— Господин д'Артаньян!
— Я отвечаю за все.
Ничто не заражает так быстро, как уверенность. Будучи сама полна силы и мужества, королева хорошо умела ценить эти качества в других.
— Распоряжайтесь, — сказала она, — я полагаюсь на вас.
— Разрешите ли вы, ваше величество, во всем, касающемся этого дела, отдавать приказания от вашего имени?
— Можете.
— Что им еще надо? — спросил король.
— Мы это сейчас узнаем, ваше величество, — сказал д'Артаньян.
Он поспешно вышел из комнаты.
Шум все возрастал; казалось, он наполнял весь Пале-Рояль. Со двора неслись невнятные крики. Там, очевидно, вопили и негодовали.
Полуодетые король, и королева и Ла Порт стояли на месте не шевелясь, прислушивались и ожидали, что будет.
Вбежал Коменж, несший в эту ночь дворцовый караул. У него было около двухсот солдат во дворе и в конюшнях, он мог предоставить их в распоряжение королевы.
— Что там происходит? — спросила королева у д'Артаньяна, когда тот вернулся.
— Ваше величество, прошел слух, что королева оставила Пале-Рояль, увезя с собой короля. Народ хочет убедиться, что это не так, грозя в противном случае разнести дворец.
— О, это уже слишком! — сказала королева. — Я им покажу, как я уехала.
Д'Артаньян увидел по выражению лица королевы, что она собирается отдать какое-то жестокое приказание. Он подошел к ней и сказал шепотом:
— Ваше величество, вы по-прежнему доверяете мне?