Двадцать тысяч лье под водой (без указания переводчика)

Верн Жюль Габриэль

Все клапаны для пропуска пара были нажаты. Топки завалены углем, в которые вентиляторы доставляли целые потоки свежего воздуха. Скорость хода «Авраама Линкольна» возрастала. Мачты дрожали до самого основания, а клубы черного дыма едва пробивались сквозь внутренние отверстия дымовых труб, оказавшихся теперь тесными.

— Сколько? — спросил капитан рулевого.

— Девятнадцать и три десятых мили!

— Поднять давление!

Инженер-механик исполнил приказание. Манометр показывал давление десять атмосфер. Но и кит, должно быть, тоже

топил, так как уходил с той же скоростью — девятнадцать и три десятых мили в час.

Изумительное преследование! Я не умею выразить словами то волнение, которое охватило дрожью все мое существо. Нед Ленд стоял на своем посту, держа гарпун в руке. Несколько раз животное позволяло фрегату приближаться к себе.

— Мы догоняем его! Догоняем! — вскрикивал канадец.

Но в тот момент, когда он изловчался метнуть свой гарпун, кит уходил со скоростью, которую я по меньшей мере определяю в тридцать миль в час. Более того, в то время как мы развили максимальную скорость, животное, словно издеваясь над нашими усилиями, обошло фрегат вокруг. Экипаж разразился криками бешенства.

В полдень мы находились на том же расстоянии от животного, на каком были и в восемь часов утра.

Капитан Фаррагут решился применить еще более энергичные средства.

— А! — воскликнул он. — Животное плывет скорее, чем «Авраам Линкольн». Хорошо! Теперь мы испытаем, не опередит ли оно эти баллистические ядра. Боцман, прислугу к пушке, что на носу!

Орудие немедленно зарядили и навели. Раздался выстрел, но ядро пролетело несколько выше над китом, который находился на расстоянии полумили.

— Второй выстрел! — скомандовал капитан. — Пятьсот долларов тому наводчику, который пробьет это адское животное.

Старый канонир с седой бородой — я как сейчас его вижу — со спокойным взором, с бесстрастным лицом подошел к орудию, установил его и долго целился. Раздался второй выстрел и почти тотчас же громкое «ура» всего экипажа.

Ядро достигло своей цели. Оно ударило в животное, но не проникло в него, а, скользнув по его выпуклой поверхности, понеслось дальше на две мили и упало в воду.

— Так вот как, — воскликнул старый канонир, — этот негодяй блиндирован шестидюймовыми плитами!

— Проклятье! — вскрикнул капитан Фаррагут.

Охота началась снова, и капитан, наклонясь ко мне, сказал:

— Я буду его преследовать, пока фрегат не взлетит на воздух!

— Совершенно верно, — ответил я.

Можно было рассчитывать на то, что животное утомится, тогда как машина, имея достаточный запас угля, будет продолжать так же усиленно работать. Но это только казалось; проходили часы, и животное не проявляло ни малейших признаков утомления.

Однако к чести «Авраама Линкольна» надо сказать, что судно боролось с неустанным напряжением. Я не ошибусь, если определю расстояние, пройденное им в этот злосчастный день, 6 ноября, не менее чем в пятьсот километров. Но вот наступила ночь и окутала мраком волнующийся океан.

В эту минуту

я считал, что наше преследование окончилось и что мы более уже не увидим это фантастическое животное. Но я ошибся. Было без десяти минут одиннадцать вечера, когда в трех милях от фрегата снова показался электрический свет, такой же чистый и такой же интенсивный, как накануне.

Нарвал, как казалось, оставался неподвижен. Вероятно, утомленный погоней, он спал, убаюкиваемый ритмичной качкой. Представлялся удобный случай, которым капитан Фаррагут решил воспользоваться.

Он отдал приказания. «Авраам Линкольн» стал держать слабые пары и осторожно продвигался вперед, чтобы не разбудить своего противника. Нередко случается встречать в открытом океане спящих глубоким сном китов, которых можно тогда успешно атаковать; сам Нед Ленд не одному из них всадил гарпун во время его безмятежного сна. И когда он снова занял свое место на ватерштаге, фрегат приближался почти без шума, остановив машину в двух кабельтовых от животного, продолжая идти вперед по инерции. На палубе царила глубокая тишина. Мы находились не далее ста футов от светящегося овала, сильный свет которого слепил глаза.

В эту минуту, склонившись над перилами, я увидел над собой Неда Ленда, уцепившегося одной рукой за мартинган, а другой потрясающего своим ужасным гарпуном. Не более двадцати футов отделяло его от неподвижного животного.

Вдруг рука его быстро вытянулась — и гарпун был пущен. Послышался металлический звук, словно гарпун ударился о твердое тело. Электрический свет мгновенно погас, и два огромных водяных столба обрушились на палубу фрегата, опрокидывая людей, ломая мачты.

Фрегат получил страшный удар; я был выброшен через перила в море.

Глава VII

КИТ НЕИЗВЕСТНОЙ ПОРОДЫ

Несмотря на то что я был ошеломлен неожиданным падением, у меня отчетливо сохранились испытанные мною ощущения.

Я был увлечен на глубину приблизительно футов двадцати. Я хороший пловец, хотя не имею притязания соперничать с такими знаменитыми пловцами, как Байрон и Эдгар По, и это ныряние не заставило меня потерять голову. Два сильных удара ногами — и я поднялся на поверхность воды.

Моей первой мыслью было — отыскать глазами фрегат. Заметил ли экипаж мое отсутствие, приняты ли меры капитаном Фаррагутом для моего спасения? Могу ли я надеяться на спасение?

Кругом была полная тьма. Я смутно видел какую-то темную массу, уходившую по направлению к востоку, ее сторожевые огни гасли в отдалении. Это был фрегат. Я считал себя погибшим.

— Ко мне, ко мне! — кричал я, стараясь плыть по направлению к «Аврааму Линкольну».

Одежда меня сильно стесняла. Намокнув, она прилипала к телу и парализовывала мои движения. Меня тянуло ко дну. Я задыхался.

— Спасите! — крикнул я.

Это был мой последний крик. Я начал захлебываться, выбиваясь из сил, чтобы остаться на воде, и вскоре стал тонуть…