Две девицы под окном
Шрифт:
— И мы опять будем сражаться на них, и тут-то Поттер попытается нанести удар легендарным мечом…
— Повелитель. Это предположение…
— Я размышлял над этим. По-видимому, любую другую волшебную палочку, постигнет судьба палочки Люциуса Малфоя. И тогда мы будем сражаться как Годрик Гриффиндор и Рагнук Первый. В рукопашную. Тут-то Поттер и выхватит этот замечательный меч.
— Мой Лорд! Может поручить уничтожение Поттера кому-то другому, я вас уверяю, он полная посредственность…
— Нет. Он мой. Никто не имеет права его убивать. Я ясно отдал приказ. Это должен сделать я сам, лично. Пророчество на этот счет говорит ясно. Что
Снегг молчал, наблюдая за лицом с узкими щелками с красными зрачками…
— Я окружен такими тупицами, иногда поражаюсь, где мы набрали таких бездарей? А вы должны решить мои, так сказать, кадровые проблемы…
— Порядок в Хогвартсе поддерживается жестко, Кэрроу применяют физические методы наказаний…
— Это их не остановит. Кстати, Уизли. Расскажите мне о ней…
— Что хочет знать мой Лорд?
— Ну, хотя бы то, если верны мои информаторы, что она подружка Избранного…
— По её словам, они расстались. С Поттером сейчас Грейнджер. Она из маглов. Уклонилась от регистрации как маглорождённая…
— Их обнаружить, пока не удаётся. Как вы думаете, если взять Уизли в заложники и понемногу пытать, транслируя её дикие вопли в эфир Волшебного радио. Как скоро он примчится?
— Мой повелитель! Начнется восстание!
— Вот и я так считаю! А эти тупицы, и что меня поразило — Белла! Предложили сделать нечто подобное! У них нет ни фантазии, ни мозгов! Уизли хоть и бедная семья, но древний чистокровный волшебный род! Пока чистокровки сидят и помалкивают, когда грязнокровок тащат на комиссию по учету маглорожденных в Министерство Магии. Некоторые резонно считают, что я прав в идейном отношении. Надо почистить волшебный мир. Но, мы то с вами Северус, понимаем, что самые сильные волшебники — это полукровки. Ведь так? Я с вами откровенен. Немного свежей крови не помешает.
— Я с вами полностью согласен, Повелитель.
— Я становлюсь сентиментальным. Наверное, старею. Из меня и так уже давно сделали чудовище. Прямо библейский царь Ирод. Избиение невинных младенцев. Гарри Поттер в роли младенца уже был. Может устроить рыцарский турнир? На гоблинских мечах. Как в древние времена. Вместо арены Колизея — поле для квиддича. Вместо коней — метлы. Мне она не нужна. А вот Поттер может закрутить пару финтов и пырнуть, как он выражается, старину Волди. Замечательным мечом, просто насквозь пропитанным ядом василиска…
Волан-де-Морт пристально посмотрел в глаза директору Хогвартса.
— Мне не нужно, чтобы всякие писаки, вроде Риты Скиттер, идиота Элфиаса Дожа, или историки типа Батильды Бэгшот, или вашего приведения профессора Бинса, рассказывали потом, что Тёмный Лорд уничтожил Гарри Поттера, добравшись до него, через его подружек…
— Мой Лорд, им можно закрыть рты…
— Всем рты не закроешь. Это будут передавать из уст в уста. И насмехаться надо мной. Не смог победить в честном бою и убил исподтишка, из-за угла, как вор в ночи! Мне такая слава не нужна! У меня великие планы! Я не буду трогать его баб! Я не опущусь до этого!
— Повелитель, но меч…
— Они продолжат охоту за ним. Завтра вы его лично доставите в «Гринготс» и отдадите Беллатрисе. Она знает, что с ним делать…
— Повелитель, тогда надо придумать другую ловушку…
— Я уже кое-что придумал. Это сработает. Он сам придёт ко мне…
Джинни, Полумна и Ханна стояли в умывальнике, перед
Уизли склонилась над раковиной. Вот оно. Её прошлое. Оно возвращалось. Нет, так просто, пялившись на змейку, на змеином языке не заговоришь. Джинни уперлась руками в раковину. Немигающим взглядом сосредоточилась на змее. Ничего. Она чувствовала себя полной дурой! Она закрыла глаза. Полумна и Ханна, стоящие рядом, ждут, когда она зашипит. Как стыдно! Нет. Надо сосредоточиться. На чём? На воспоминаниях. О Томе, о Томе Реддле.
Воспоминания. Они наполнили её. Обиды, комплексы, тайные признания, все смешалось в её голове, закружилось. Она погрузилась в них. Впала в транс. Лицо парня. Он мило улыбается, машет рукой, что-то показывает ей. У него в руках змейка. Он подносит её ко рту. Шепчет ей. Подмигивает Джинни. Улыбается, змея обвивает его руку. Поворачивает свою голову к ней. Открывает пасть. Она пугается, но змея не бросается на неё. Она слегка шипит. Раздельно, чётко. С паузами. Она приоткрыла рот…
Грохот и толчок. Джинни пришла в себя. Открыла глаза и отскочила назад от раковины. Блок умывальника трансформировался у них на глазах. Блоки зашли один за другой, часть основания ушла в сторону, часть поднялась вверх и зависла в воздухе. Решетка отошла в сторону, открывая зев трубы — тоннеля, уходящего в темноту…
Девушки со страхом, но больше с интересом, заглянули туда.
— Люмос Максима! — произнесла Полумна, и слепящий шар света полетел вниз по ходу тоннеля — лаза. Мигающий отсвет из глубины медленно уменьшался, пока не исчез совсем, скрыв идеально гладкую поверхность трубы, уходящую под небольшим углом наклона в глубины замка.
— Так, наверное, получилось, — тихо произнесла Ханна, пожалуй, надо закрыть…
Джинни сделав шаг вперед, закрыла глаза, сосредоточилась на своих воспоминаниях, она снова слегка приоткрыла рот…
Звук движущихся конструкций правел её в чувство.
— Ты молодец! Ну, ты и шипишь! Как настоящая гадюка! — тормошили её Ханна и Полумна. Да, пожалуй, ещё та, гадюка…
Волан-де-Морт стоял, повернувшись лицом к высокому окну, часть его площади, красивой и оригинальной ромбовидной формы, были украшены яркими витражами в стиле поздней готики. Солнечные блики, преломляясь в цветных стеклах, создавали яркие и волнующие картины. Он слушал. Слушал доклад Снегга о новой авантюре неугомонной троицы по проникновению в Тайную комнату.
— Повелитель. Она открыла тоннель…
— Она, я так понимаю, это Джиневра Уизли. Забавно…
— Остановить их…
— Нет. Ни в коем случае. А вы Белла, говорили мне, что таланты иссякли, измельчали. Вот вам, пожалуйста…
— Мой Лорд! Это опасно…
— Что здесь опасного? Василиск мертв, девчонку он не укусит…
— Я не о том…
— А о чём? О клыке, который Поттер будет в меня швырять во время дуэли? Или ввинтит в это кресло, пробравшись в особняк под своей мантией? Или проскользнёт в мою спальню, чтобы коварно прервать мои сновидения? Но вы же знаете, что я никогда не сплю. Никогда не отдыхаю. Но вы ведь явно не против, чтобы лично охранять мой даже мимолётный сон…