Две недели среди ненормальных
Шрифт:
– Не дам! – рявкнул спустившийся со второго этажа Николай.
– Жадность фраера сгубила, – едва слышно пробормотал Миша и вооружился чайной ложкой.
Лучше бы он этого не делал, потому что получилось нечто вроде 7 ЛЕТ ШПОЧКЕ ИНОЙ, а ещё шоколадные пятна и разводы по всей глазированной поверхности торта.
– Можете отрывать мне руки прямо сейчас, – мрачно заключил Раздолбаев.
– Давно уже пора, – пробормотал Николай Травкин.
– Давайте всё зальём, – предложила Шмеленкова.
– Хуже не будет, – уверенно сказала Ольга, хватая ведёрко
– Русский человек нигде не пропадёт! – с чувством удовлетворения заявила Ольга. – Расходимся, ребята!
Миша сказал, что пойдёт домой, пообещав явиться в семь часов утра. Вера, попрощавшись, тоже ушла к себе. Бабушка изъявила желание приготовить суп заранее, и Ольга не стала возражать. Николай вышел на улицу и стал нарезать круги по двору, к чему-то прислушиваясь и что-то бормоча. А Шаня, Роза и Ваня ушли наверх.
– Пока отец не уйдёт, Миша не попадёт в дом, – заметила Травкина, растягиваясь на своей кровати.
– Он же не будет шататься до полуночи, – выразила надежду Шаня.
Но Николай никуда уходить явно не собирался. Он чётко следовал маршруту входная дверь – яблоня – калитка – сарай – входная дверь. Шаня наблюдала за ним в окно.
– Да уйдёт он или нет? – вспылила Шмеленкова, когда до 23-го июля оставалось всего полчаса. Ольга уже легла спать, Таисия кашеварила на кухне, Шаня успела поужинать, вымыть голову, накрасить ногти и вернуться к своему посту, а Миша уже стоял за калиткой. Шёл третий час хождения Николая по двору.
– Может, он спятил? – предположила Роза.
– Бесспорно, – пробурчала Шмеленкова.
В этот момент у неё зазвонил телефон. Это был уставший ждать Раздолбаев.
– Что я могу поделать, он ходит и всё тут! – в трубку возмущалась Шаня. – Чего? Отвлечь его?
– Роза, спустись и скажи, что бабушка сожгла котлеты, он прибежит в кухню орать, – предложил Ваня. – Скажешь потом, что пошутила, тебе все равно ничего не будет.
– Ждите здесь, трусливые лошки! – подмигнула Травкина, выбегая из комнаты и оглушительно топая по лестнице.
Шаня видела, как Роза подскочила к Николаю, который шёл от калитки до сарая, и как тот досадливо отмахнулся от неё. Роза побегала вокруг него, помахала руками, но в итоге вернулась ни с чем.
– Он сказал, что слышать ничего не хочет про эту старую кошёлку, – обиженно выпалила Роза.
– Значит, остается только понадеяться на скорость Миши, – сказала Шмеленкова, хватаясь за телефон. – Пончик, слушай меня внимательно! Он ходит от двери до яблони, потом до калитки, оттуда к сараю и опять к двери. Твоя задача – проскочить в дом, пока он будет идти к сараю. Я скажу, когда он отойдёт!
Всё это напоминало какую-то компьютерную игру. Николай неспешно шёл от яблони к калитке.
– Если отец увидит Мишу, то убьёт его или вызовет полицию, – задумчиво проговорил Ваня.
– Он его ненавидит! – радостно добавила
– Знаю, знаю, – нетерпеливо отозвалась Шаня, держа палец у кнопки вызова. Николай дошёл до ворот, почему-то замер, а потом чуть быстрее заковылял к сараю.
– Вперёд! – резко бросила Шаня, сразу же отключаясь.
Ваня с Розой, не выдержав, тоже подошли к окну. Калитка, которую специально оставили незапертой, быстро отворилась. Миша проскочил во двор, осторожно закрыв за собой, чтобы дверь не хлопнула, и ломанулся в тёмный сад, плюхнувшись на живот среди травы и цветов.
– Партизан хренов, – отметил Ваня, наблюдая, как шевелятся растения.
– Зачем этот мудак ползёт мимо фонаря? – подпрыгнула от волнения Роза.
Весь сад Травкиных был утыкан декоративными фигурками, вертушками и крохотными фонариками, которые становились похожи на светлячков, когда наступал вечер. Мимо такого фонаря и пробирался горе-агент Пончик. А Николай уже шёл к входной двери. А там и до яблони недалеко.
– Он его по-любому заметит! – заволновалась Шаня. – Не увидит, так услышит!
Словно в подтверждение её слов, Николай Травкин ускорил шаг.
И тогда положение спасла Роза. Открыв окно и высунувшись до половины, она дико заорала:
– ПАПООООООООООК!!!!!
Вздрогнув от неожиданности, Николай поднял голову.
– Что? – спокойно спросил он, дёргая глазом.
– ЫЫЫЫЫЫЫЫЫ! – отозвалась Травкина, захлопнув окно. Николай покрутил пальцем у виска и направился к яблоне. Но за время Розиного выступления Миша успел отползти к забору между участками Травкиных и Долдоновых. Когда Николай отошёл достаточно далеко, Раздолбаев пулей метнулся к двери и вошёл в дом.
– Фух! – облегченно выдохнула Роза. – Он не так безнадежен, как я уже подумала.
– Мы были близки к провалу, – отметил Ваня. На лестнице уже слышались Мишины шаги.
– Жид совсем с головой поругался? – первым делом спросил Раздолбаев.
– Заткнись и сядь! – зашипел на него Ваня.
– Осталось всего десять минут! – взвыла Роза, посмотрев на часы. – Готовимся!
Сарочка лежала в кровати, смотря в потолок. Спать не хотелось совершенно. Но нужно было лечь, чтобы поскорее наступило завтра. Прямо как в детстве. Шмульдина улыбнулась своим мыслям.
Ей вот-вот исполнится 17 лет. Уже охренеть какая старая. Интересно, что случится в этом году? На день рождения часто желают поумнеть, стать солиднее, а ещё что-то говорят про “повзрослела”. И что же, она вдруг как по волшебству за год станет заумной отличницей, из которой не выдавишь улыбку? Или супер-секс-бомбой?
Сара фыркнула в подушку, перевернувшись на живот. Ну да, ну да. Как была Сарочкой, так и останется. Просто ей будет не 16, а 17 лет.
Шмульдина вспомнила, в какой компании будет проходить праздник, и снова заулыбалась. Ну как всегда, обязательно, всенепременно будет полный дурдом. Уж эти люди точно не станут желать ей повзрослеть да поумнеть. А в такой компании всё-таки куда веселее, чем в кругу тётушек, дядюшек и родительских знакомых.