Две недели среди ненормальных

Жакарта Мария

– А Шанечка ответит. И получит пять. А если она получит пять, то я поставлю тебе вполне заслуженную пару. Шаня, к барьеру, – скомандовала Лора.

Беспомощно оглядываясь по сторонам, Шмеленкова медленно вышла к доске, чувствуя себя осужденной на казнь. Дана торжествующе ухмыльнулась.

– Шаня, справедливость восторжествует, если ты ответишь. Вперед, – скомандовала Лора.

Шаня почувствовала, что у неё аж колени затряслись. Она абсолютно ничего не помнила. Однако, на этот раз ей помогло умение читать вверх ногами,

открытый учебник и близость первой парты.

– Ода на день восшествия на всероссийский престол её величества государыни императрицы Елисаветы Петровны, – гордясь собой, произнесла Шаня.

– Молодец, название знаешь, – прокомментировала Лора.

И Шаня принялась декламировать отрывок из оды наизусть. Ну, как наизусть. Спасибо Шмелефановой, которая развернула к ней учебник. А также спасибо Саре, которая начинала кашлять и возиться, как только Шаня забывала слова. Тогда Лора Елистратовна отвлекалась на неё, не мешая Шане художественно читать по учебнику.

– ... В градском шуму и наедине, в покое сладки и в труде, – с облегчением закончила нужный отрывок Шмеленкова.

– Браво, браво. Я думала, ты не справишься, – честно сказала Лора. – Что, Дана, съела? Даже Шанька выучила, а ты ленивая ж... В общем, давай дневник, два тебе.

Дана выкатила глаза до неимоверных размеров и побагровела.

– Да она! Да она!!! Задайте ей вопросы! Она не ответит! – заорала Маринкович, обвиняюще тыкая в Шаню пальцем.

– Ты мне будешь указывать, что делать? – рявкнула Лора. – Сейчас я задам Шане вопрос, и если она отвечает, ты получаешь единицу.

Дана ответила что-то невразумительное. А Шмеленкова напряглась. Мерзкая, мерзкая толстуха, кто просил её говорить это?

Однако, Шане повезло. Лора из принципа хотела поставить Дане единицу. Поэтому она не собиралась валить Шмеленкову. В её интересах было задать максимально простой вопрос, чтобы Шаня легко могла ответить.

– Кто была Елизавета Петровна? – спросила она.

– Императрица, – рассуждая логически, ответила Шаня.

– А чьей дочерью была Елизавета ПЕТРОВНА? – задала уже второй вопрос Лора, выделяя интонацией последнее слово.

– Эээ... Петра Первого, – ответила Шмеленкова.

– Хорошо. А что произошло при Елизавете Петровне?

Шаня напрягла мозги. Рассуждая логически, она вспомнила, что в отрывке говорилось о науках.

– Был основан Московский Университет! – ответила, наконец, она.

– Верно. Ну всё, я задала тебе уже три вопроса, и ты получаешь пять. А вы, Даночка, заслуженную единицу, – удовлетворенно сказала Лора Елистратовна.

Довольная собой Шаня потопала за дневником, чувствуя на себе восхищенный взгляд Шмелефановой и убийственный- Даны. Маринкович поняла, что больше ничего сделать не сможет, и с ворчанием и проклятиями села на место.

Скоро прозвенел долгожданный звонок. Все как ошпаренные повскакивали со своих мест, на бегу закидывая в сумки учебники.

Внезапно раздался оглушительный вопль на весь класс:

– ШМЕЛЕНКОВААААА!!!!

Шаня в ужасе подскочила и попыталась оперативно покинуть помещение. Но ничего не вышло. Прямо перед ней уже стояла лучшая подруга, Сарочка Шмульдина. Выглядела Сара жутковато. Зловеще прищурившись и скрестив руки на груди, она сверлила Шаню взглядом. Шмеленкова что-то пропищала, пятясь и отчаянно соображая, куда бежать. О да, в гневе Сарочка страшна. Короткие рыжие волосы чуть ли не шипят, как у Медузы Горгоны, а зеленые глаза горят, как у кошки.

– Какого ты не отвечала на мои сообщения? Почему пропала на все выходные? Ну?! – рявкнула Сара, наступая на Шаню.

– Иииии... Там было так страшно, что я не могла! Они следили за мной! – не своим голосом верещала Шмеленкова, отступая назад и врезаясь в стену.

Сару в гневе боялась даже Шмеленкова, которую боялись почти все остальные. Одноклассники уже разбежались, чтобы не попасть случайно под горячую руку. Лора Елистратовна начала сосредоточенно копаться в ящиках своего стола. Ей не хотелось вмешиваться в разборки двух самых проблемных учениц класса, не считая Дану Маринкович.

– Кто же за тобой следил, деточка? Какие такие “они”? – с фальшивой ласковостью спросила Шмульдина, расплываясь в маниакальной улыбке.

– Травкины и прочий сброд! – заявила Шаня.

– Где же ты шляешься по выходным? Пугаешь меня, Шмеленкова, – пробурчала Лора и начала копаться в ящиках с двойным усердием.

– Да что ты говоришь? И как там тебе у Травкиных? М? – поинтересовалась Сара.

Шаня хотела было рассказать Саре всё, но тут вспомнила, как Ваня Травкин обозвал её сплетницей. Шане стало обидно. И она решила, что в этот раз занудный Травкин ошибётся. Она ничего не расскажет. Даже лучшей подруге.

– Нормально, – лаконично ответила Шаня.

– И только-то? – удивилась Сара. – Что там видела? Рассказывай!

– Нуу... Людей, дебилов каких-то, сестру Ванину, – вкратце рассказала Шмеленкова.

 - Говорить не хочешь, значит? – угрожающе спросила Шмульдина, прищурившись.

– Ээ... Пойдем на урок, опоздаем же! – попробовала выкрутиться Шаня.

– Чтобы тебя заботило опоздание на химию?! Это что-то новенькое! – фыркнула Сара. – Значит, не хочешь говорить? А я скоро сама всё узнаю!

Шаня удивленно округлила глаза. Как это узнает? Она что, собралась устроить Ване пытку времен инквизиции? Или же самой Шане? От Сарочки можно ожидать все, что угодно...

– Как это? – выдавила из себя блондинка?

– Как? Каком кверху! – бодро ответила рыжая и неожиданно назвала адрес дома Травкиных. – Вы же там живете, да?

– Ну да, – ошарашенно ответила Шмеленкова.

– Что ж, подруга, во вторник приглашаю тебя на новоселье! – торжественно сказала Сара.

– Чё? – переспросила Шаня.